– Лучше правду сказать, – серьезно прикинул амбал, – да и наших сменщиков надо бы отыскать.
– Вот они как раз во всем и виноваты! – Коротышка ухватился за спасительную соломинку.
– Они то же самое напишут о нас. А вообще думай не думай, а нас теперь по-любому ждут очень серьезные неприятности…
Глава 6
Стоя у окна своего кабинета, Гладышев рассеянно смотрел во внутренний двор банка. Желтые зализанные бронированные автомобили для перевозки наличности напоминали сверху огромных неповоротливых жуков. Каждая из таких машин могла выдержать лобовой выстрел из подствольного гранатомета.
– В девяностые на таких можно бы и на бандитские «стрелки» ездить, – предположил Монах, перехватив взгляд банкира. – Кто-то вроде даже и ездил, у коммерса одалживал. Я-то сам не знаю, но пацаны, которые за бандитизм сидели, много рассказывали.
– Кстати говоря, есть специальная милицейская инструкция, которая запрещает ментам эти машины останавливать, – в тон ему добавил Игорь. – Даже если банковский броневичок будет тормозить весь московский ОМОН, тот имеет право ехать на максимально разрешенной скорости. Я это не придумал, могу инструкцию показать.
– Ты смотри-и-и, – неопределенно протянул старый урка, – а я и не знал.
– Вообще-то по закону все маршруты банковских броневиков надо утрясать с ментами. Но никто никогда эти документы проверять не будет. Я-то уж точно знаю…
– Интересная тема, – хмыкнул Монах, поглядывая из окна. – Да и тачки серьезные. Похлеще любого «Хаммера» смотрятся!
Гладышев достал из бара бутылку коньяка, нацедил себе пятьдесят граммов и вопросительно взглянул на товарища. Тот отрицательно покачал головой. Банкир выпил, закурил и вновь уставился в окно. Он заметно нервничал. И неудивительно. С минуты на минуту в головной офис должны были прибыть «крышные».
– Ты, Гладенький, не менжуйся, – успокоительно бросил Фомин. – Тереть с ними я буду. Просто они косяков много напороли… Особенно с вашей секретаршей. Пора бы и на место поставить. Сиди в сторонке, если тебя будут спрашивать – отвечай сразу, коротко и по делу. Лады? А то и ты накосячить можешь, тогда мне трудно будет тебя отмазать.
На этот раз в офис гладышевского банка приехал сам Заика с двумя шкафообразными пацанами. Фомину было достаточно лишь вскользь посмотреть на порученца Дюка, чтобы определить: человек это недалекий, малокультурный, однако наверняка очень хитрый и себе на уме.
– Здравствуйте, – очень вежливо поздоровался старый урка. – Меня зовут Валера.
– Саня. – Заика явно не знал, как вести себя в присутствии этого человека с татуированными пальцами и цепким, пронзительным взглядом, однако на всякий случай решил быть вежливым.
– Рад видеть, – вполне светским голосом произнес Фомин.
Заика недобро взглянул на Гладышева, примостившегося в углу, но ничего не сказал.
– Я сразу оговорюсь, – уркаган явно подбирал слова и сдерживался, чтобы не перейти на тюремный жаргон, – всех тонкостей ваших отношений с Игорем я не знаю. Однако некоторые вещи мне очень не нравятся.
– А вы, собственно, кого представляете? – перебил Заика, в упор взглянув на собеседника.
Тяжелый взгляд старого урки словно пригвоздил его к стулу, и подручный Дюка невольно пожалел, что взял слишком уж резкий тон.
– Я? – несколько удивился уркаган. – Я представляю только самого себя. Валерия Николаевича Фомина, то есть.
– А ты вообще кто? – спросил один из спутников Саши.
– Человек, – жестко улыбнулся Монах. – Неужели этого мало?
Собеседник нервно завертел головой и выразительно взглянул на татуированные пальцы собеседника.
– Нет, Валера, ты действительно не крути, а отвечай по теме. Мы все тут люди. Вот если «по понятиям», то кто ты: бизнесмен, бандит, фраер, мент…
– А если не тот, не другой, не третий и не четвертый? – парировал уркаган. – Что – четвертого, по- твоему, не существует? Или ты для всех людей по жизни одну и ту же линейку придумал?
– Слышь, Саня, – подал голос один из спутников Заики. – Мне кажется, что этот мужик нам просто мозги крутит. Пошли отсюда, нету времени тереть с каким-то мужиком с улицы.
– Усохни! – зло осадил его Заика.
Конечно, он прекрасно понимал, с кем разговаривает. Тем более что всю полноту информации по Монаху ему давно уже предоставил Дюк. Но одно дело – когда получаешь информацию от старшого, а другое – когда беседуешь с контрагентом, который почему-то представляется просто «человеком», но не авторитетным вором в законе…
Фомин, казалось, сразу же прочитал ход мыслей собеседника. Доброжелательно улыбнувшись, он продолжил:
– Я действительно человек. Для нормальных пацанов, которые рубят в «понятиях», этого более чем достаточно. Если интересует больше, могу ответить. Я по замашкам не фраер. Я законный российский вор, погоняло мое Монах. Если вам интересно, можете навести подробные справки. Вам наверняка объяснят, кто я такой.
В гладышевском кабинете воцарилась абсолютная тишина. Почему-то на удивление громко затикали часы, под потолком тоненько зазвенел и тут же затих комар. О высоком уголовном статусе Фомина знал лишь Заика, но никак не сопровождавшие его бойцы.
– Извини… – Один из «шкафов» сглотнул набежавшую было слюну.
– Да ничего. А вообще нормальные люди редко сбиваются в стадо. А потому обычно представляют только самих себя. Никогда об этом не думал?
– Так какое у тебя, Валера, к нам дело? – предельно вежливо осведомился Заика. – Изложи, пожалуйста, по-порядку.
Монах взглянул на банкира с подчеркнутым уважением.
– Игорь Гладышев, которого вы «крышуете», – мой давний школьный друг, к которому я очень привязан, и мне не хотелось бы, чтобы его оскорбляли или относились к нему, как к голимому лоху. Вы за что с него филки получаете как охранная фирма? Правильно: за то, чтобы у него не возникало по жизни и по бизнесу никаких проблем. Но вместо этого вы ему лишние проблемы и создаете.
– Да кому он на хрен нужен! – вяло попытался оправдаться один из бандитов, но жесткий взгляд вора заставил его смолкнуть.
– Валера, у тебя есть к нам конкретные предъявы? – вкрадчиво спросил Заика; он уже совладал с недавним волнением и теперь изготовился говорить с паханом по всем пунктам.
– Конечно. Во-первых, никто не давал вам право трахать его секретаршу, – теперь Фомин откусывал слова, словно гильотиной. – Особенно – без ее на то согласия. Этим самым вы не только ее не уважаете, но и плюете на Игорька. И на самих себя косвенно, если непонятно… Во-вторых, никто не имеет права указывать Гладышеву, где и когда ему открывать временные филиалы банка, от кого и за что получать бабло и куда его переводить… Игорек, ты что-то про Латинскую Америку говорил? – прищурился Монах.
– Да, – коротко бросил банкир. – А мне это невыгодно. В конечном итоге это становится невыгодно всем.
– Вот-вот. У него – свой бизнес, у вас – свой. Но при этом он не указывает вам, как «крышевать» свой банк…
– Еще не хватало… – недобро процедил Заика, однако Фомин не дал ему закончить:
– …а вы, в свою очередь, не имеете права указывать ему, как вести дела. Лавэшки он вам приносит –
