Между сидящими за ее столиком и соседним, где расположилась группа людей из рекламного агентства Лос-Анджелеса, завязался разговор. Двое сотрудников агентства были знакомы с одним из мужчин из синдиката. Линн отвлеклась от разговора, чтобы немного посмотреть на море. Она думала о том, что, возможно, вскоре подобные вечера станут для нее обычной повседневностью. Когда она снова повернулась к столу, Лен Холмс передавал ее шоколадный торт на соседний столик.
— Надеюсь, вы не возражаете? — спросил Лен. — А мы сможем попробовать их сливовый мусс.
Линн рассмеялась и взяла протянутую ей тарелку, попробовала пурпурную воздушную массу. Она была сказочна. Все сегодня было сказочно.
— Вкусно, а? — спросила ее миниатюрная женщина, похожая на кошечку, сидевшая за соседним столиком. — Пожалуйста, возьмите еще. Чем меньше будет на тарелке, когда она вернется ко мне, тем меньше я съем. Кстати, меня зовут Джоан.
— Линн. Вы занимаетесь тем, что сами себя истязаете. Мне это знакомо.
— Мы с вами одного поля ягоды!
— И вы тоже? — сказала Вики.
Линн передала ей мусс.
— Посмотрите, что мы делаем. Мы все худы, более или менее, привлекательны и удачливы. Но в нас сидит некое существо, которое не хочет удовлетвориться уже достигнутым. И мы продолжаем беспрерывно подгонять себя.
— Вы делали передачу на эту тему? — спросил один из представителей телекомпании.
— Несколько. Этот синдром имеет множество форм выражения. Я могла бы сделать сотню передач на эту тему.
— Потому что это присутствует во всем, — сказала Вики.
Линн кивнула:
— Это своего рода эпидемия.
Лен наклонился к ней:
— Как раз то, чего нет в вас, поэтому мы вас заметили. Вы, если так можно выразиться, имеете больший…
— Запас возможностей, — закончила за него Вики. — И вы вываливаете наружу все дерьмо.
— В эту же минуту Линн представила анонс своей новой общенациональной программы:
— У вас полное взаимопонимание с аудиторией… — Вики встряхнула головой. — Восхитительно.
Заказали еще кофе; двое из сотрудников КТВ уехали домой. После прощальных объятий несколько человек из-за соседнего столика тоже ушли; после этого Джоан и двое оставшихся мужчин пересели за столик Линн.
Она должна была уже едва шевелиться от усталости, она была слишком возбуждена. И с каждой минутой она чувствовала себя более деятельной. Это было сказочное место в стране грез, где люди смеялись, обнимали друг друга и прекрасно проводили время. Ей хотелось, чтобы этому не было конца.
— Вы что-то говорили о шоу? — спросила Джоан.
— Линн ведет телевизионное ток-шоу в Бостоне, — объяснил ей Лен. — Мы собираемся пустить его по общенациональному телевидению.
— Так вы из Бостона? — поинтересовался один из мужчин, загорелый и крепкий, с открытым улыбающимся лицом. — Как вам у нас понравилось?
— Мне очень понравилось. Но я видела очень мало.
— Да, — Вики хлопнула по столу. — До чего же мы невежливы! Вы здесь уже целый день, а мы вам ничего не показали.
— Ничего не показали? — спросила Джоан. — Так приезжих не встречают. Давайте-ка сделаем это сейчас.
— Почему бы нет? — сказал Лен. — Линн? Вы готовы отправиться в путь?
— Безусловно.
Они оплатили счета и сели в машину Вики, большой «мерседес». Линн села впереди между Вики и Леном. Джоан забралась назад вместе с Грегом, тем самым мужчиной с очаровательной улыбкой.
Они проехали по Бел Эр, посмотрели Мелроз и магазины на Родео драйв.
— Китайский театр Манна, — сказала Вики. — Остановимся здесь.
Линн с восхищением рассматривала отпечатки рук и ног, имена, написанные на цементе. Она купила масленку Лэсси для Кары. Все, что она делала, казалось совершенно нереальным и в то же время очень естественным, словно она следила за собой в хороший бинокль.
Было уже больше одиннадцати, когда они вернулись на стоянку ресторана в Малибу.
— Я отвезу Линн в отель, — сказал Лен. — Вики живет здесь неподалеку, — объяснил он Линн.
— Вы остановились в городе? — спросил Грег.
— Да. В «Хаят-тауэр».
— Тогда я могу подвезти вас. Мне как раз по дороге.
Швейцар отеля, стриженный под «ежика» подросток, протянул руку, чтобы помочь Линн выйти из «БМВ» Грега.
— Спасибо, — сказала она Грегу. — За поездку по городу и за то, что подвезли.
Он широко улыбнулся:
— Это был не лучший вариант обзорной экскурсии. Но надеюсь, что вам понравилось.
— Мне понравилось. — Она повернулась, чтобы выйти из машины.
— Завтра возвращаетесь в Бостон?
— Да. Я надеюсь скоро сюда вернуться. Я почти ничего не успела посмотреть.
Он наклонился ближе к ней:
— Вы не выглядите усталой. Сейчас ужасно поздно по бостонскому времени, но я ведь прав? Вы больше походите на ребенка, который не может уйти со дня рождения, пока на столе еще остались торт и мороженое.
Линн рассмеялась. Эти слова заставили ее вспомнить о сверкающем белом платье, которое висело наверху в ее комнате. Тщательно упакованное в полиэтилен для перевозки, оно теперь оставалось в гардеробной отеля, которая была такого же размера, как ее первая квартира в Бостоне, и ждало мороженого и торта.
Оно ей так и не понадобилось. Но, похоже, оно так или иначе выполнило свое предназначение.
Она посмотрела на швейцара, который, казалось, привык к тому, что любой гость «Хаят-тауэра» долго не решался опереться на его руку. Он застыл в ожидании с протянутой к машине рукой.
Грег щелкнул пальцами:
— Фермерский рынок.
— Я слышала о нем. Что это такое?
— Это достопримечательность Лос-Анджелеса. Его нельзя не посмотреть. Это настоящий лабиринт уличных палаток, где продают все: еду, вещи, сувениры. — Он постучал пальцем по ее руке. — Я видел вашу масленку.
— Это для моего продюсера. У нас традиция привозить друг другу какую-нибудь жуткую безвкусицу. Когда ты получаешь такой подарок, то обязан пользоваться им, когда приходят гости, не вдаваясь ни в какие объяснения.
— Мы можем найти на Фермерском рынке что-нибудь поинтереснее масленки.
Линн хлопнула в ладоши:
— Едем.
Швейцар все еще стоял, покачиваясь, около машины. Грег перегнулся через Линн и взялся за ручку дверцы.
— Спасибо, мы уезжаем.
Когда они отъехали, парень почесал свою скудную челку.
