НА УСЛОВИЯ, ЕСЛИ МОЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ УДОСТОВЕРИТСЯ В СОХРАННОСТИ ТОВАРА. ВСТРЕЧАЕМСЯ НА УГЛУ ПОРТЛЕНД-СТРИТ И РИДЖЕНТ-СТРИТ В ЧЕТВЕРГ ПЯТНАДЦАТОГО ЧИСЛА В 18:30. Ч. К.».
— Вы собираетесь рискнуть своей жизнью и отправиться с ними на встречу? — забеспокоился Крайтон. — Думаете, это уместно?
— Это единственный шанс спасти вашу дочь, сэр Чарлз, — пожал плечами Холмс.
— Я с вами, старина, — заявил я.
— Благодарю, Уотсон, я ценю ваше предложение, — улыбнулся Холмс. — Хотя вслед за сэром Чарлзом должен ещё раз подчеркнуть, что дело опасное.
— Да ну что вы, ерунда! Вот под артобстрелами в Афганистане — там, да, действительно было опасно.
— Ну что ж, — хлопнул в ладоши Холмс, — решено. А теперь давайте займёмся этими аппетитными почками на блюде.
После завтрака один из слуг отправился разместить объявление в «Таймс», а мы с Холмсом стали паковать вещи.
— Вы уверены, что не хотите остаться? — спросил сэр Чарлз.
— Пожалуй, мы всё-таки поедем, — покачал головой Холмс. — Бейкер-стрит ближе к месту встречи. Мы свяжемся с вами, как только у нас появятся новости.
— Бог вам в помощь, джентльмены, — пожелал сэр Чарлз на прощание, когда мы пожимали друг другу руки.
Пятнадцатого числа в половине седьмого вечера мы стояли в назначенном месте в круге света, который отбрасывал газовый фонарь. Карман приятно оттягивал мой старый служебный револьвер, а Холмс прихватил с собой трость с серебряным набалдашником, в которой был спрятан клинок. Вечер выдался промозглым, в воздухе висел лёгкий туман.
Ждать пришлось недолго. Вскоре рядом с нами остановился экипаж. Дверь его распахнулась.
— Поедет только один, — донёсся изнутри хриплый голос.
Шагнув к открытой двери, Холмс произнёс:
— Этот джентльмен — доктор. Он удостоверится в том, что товар в целости и сохранности. Он же будет гарантией того, что меня самого не возьмут в заложники.
Возникла пауза. Злоумышленники шёпотом совещались в экипаже.
— Ладно, залезайте оба, — наконец произнёс всё тот же хриплый голос.
Мы забрались внутрь кэба, и дверь за нами тут же захлопнули. Шторки на окнах были опущены, поэтому внутри экипажа стояла кромешная темень.
По мере того как мы уезжали всё дальше, глаза постепенно начали привыкать к мраку, и я худо-бедно смог разглядеть злоумышленников, сидевших напротив нас.
Первый, широкоплечий увалень, был одет в длинное рваное пальто свободного покроя. На глаза он надвинул старую матерчатую кепку. Широкий шарф скрывал большую часть его лица, а ноги были обуты в изношенные армейские ботинки. Второго преступника отличали куда более скромные габариты. Выглядел он старше — быть может, потому, что сутулился. На голову он водрузил видавшую виды шляпу-котелок. Злоумышленник кутался в истрёпанное каракулевое пальто. Он тоже прикрыл лицо шарфом, но мне всё же удалось разглядеть густые кустистые брови и тёмные глаза.
— Кто из вас Дик, а кто Джон? — спросил я.
— А какая разница? — хриплым голосом ответил мужчина в котелке.
— Да я просто так спросил, для поддержания разговора, — ответил я.
— А ты не спрашивай.
Подобный тембр голоса мне уже доводилось слышать. Он был свойствен тем из моих пациентов, которые всю жизнь проработали на фабриках, ежедневно вдыхая пыль и перекрикивая шум станков. Я решил сказать об этом Холмсу, как только представится возможность.
Я кинул взгляд на своего друга и с удивлением обнаружил, что он, по всей видимости, задремал. Прикрыв глаза рукой, он сидел в углу кэба, откинувшись на спинку сиденья.
Примерно через полчаса, после многочисленных поворотов и смен направления, наш экипаж наконец остановился, и здоровяк, которого я про себя решил называть Диком, тут же вскочил.
Второй злодей, Джон, выхватил пистолет из кармана и произнёс:
— Ладно, пора вам глаза завязать.
Дик вытащил ленты из чёрной ткани и обернул их нам с Холмсом вокруг головы, крепко завязав концы. Нам помогли выбраться из экипажа и повели по усыпанной гравием дорожке. Затем мы поднялись по лестнице высотой в три ступеньки и вошли в дом, где пахло плесенью и сыростью. Там нас завели в комнату, и наконец Дик снял с нас повязки. Оглянувшись, я обнаружил, что мы действительно находимся в пустом доме с голыми половицами и старыми обоями, лохмотьями свисающими со стен. На стенах и потолке в мерцании одной-единственной свечи, горевшей на каминной полке, виднелись большие тёмные влажные пятна.
— Иди проверь девчонку, а потом принеси ей пожрать, — велел верзила Джону. — А я с этими двумя поговорю. Дай мне револьвер.
Джон беспрекословно подчинился и, ничего не сказав, вышел.
— Значит, так, — с грозным видом заявил Дик, — если вы решили строить из себя героев и спасти девчонку — сразу об этом забудьте. Пистолет заряжён — если что, первая пуля достанется ей. Растолкуйте это его милости. Как у него с деньжатами? Собрал?
— Собирает, — ответил Холмс. — Вы запросили серьёзную сумму, немалую даже для такого человека, как сэр Чарлз.
— Передай, чтоб пошевеливался, а то я жутко нетерпеливый. — Дик угрожающе махнул пистолетом: — А теперь шевелите ногами. Выйдете за дверь и повернёте налево.
Холмс двинулся первым, а я за ним.
— Вверх по лестнице, — скомандовал Дик.
Мы поднялись по скрипучим ступенькам и замерли наверху.
— Стоять! — рявкнул преступник. Толкнув нас плечом, он прошёл мимо и, остановившись, принялся возиться с замком одной из спален. Через мгновение Дверь распахнулась.
— Сюда, джентльмены, — буркнул Дик, переступив через порог.
Войдя в комнату, мы увидели мисс Софи, лежащую на старой железной кровати. Чтобы несчастной было не очень жёстко, негодяи подстелили ей драный матрас. Девушка была прикована за запястье к спинке кровати. Выглядела она бледной и напуганной. Софи была полностью одета, но при этом босиком.
— Милое дитя, — промолвил я, сделав шаг вперёд, — наберитесь мужества. Ваш отец, сэр Чарлз, послал нас убедиться в том, что вы целы и невредимы. Я врач. Ответьте мне, с вами не делали ничего дурного? — Я взял руку Софи в свою. Ладонь девушки оказалась холодной и слегка дрожала.
— Пока нет, доктор, но, если отец не заплатит, они грозятся сотворить со мной ужасные вещи.
Я проверил пульс бедняжки. Он был чётким и ровным, но при этом очень быстрым, что, учитывая обстоятельства, представлялось мне совершенно не удивительным.
— Как папа? — спросила девушка. — Он, наверное, места себе не находит?
Холмс подошёл поближе к кровати и, склонившись над девушкой, произнёс:
— Ваш отец вне себя от горя и волнения, но ему станет легче, когда мы скажем, что с вами хорошо обращаются. Вас прилично кормят?
— Здесь, конечно, не «Савой», но есть можно, — ответила Софи.
— А как насчёт одеяла? — поинтересовался Холмс.
— Мне его приносят каждый вечер, — сообщила пленница.
— Получается, вас держат здесь с субботы? — уточнил мой друг.
— Да, с этого дня я не выходила за пределы комнаты.
— Ладно, хватит! — рявкнул Дик. — Чё те надо, а? Чтоб она тебе всю жизнь пересказала, с рождения? — Ткнув Холмса под рёбра, он прорычал: — Всё, пошли, свиданка закончилась. — Злодей вытолкал нас из комнаты и запер за собой дверь.
— Не отчаивайтесь, Софи, всё будет хорошо! — крикнул я уже в коридоре.
