это – ощутить в себе силу Реки. Да и недавно, когда я была быком, мне казалось, что я все могу, – такое сразу не забывается.
Тзэм фыркнул:
– Хотел бы я побыстрее забыть, как ты разделывалась с чудовищем. Видела бы ты себя, принцесса…
– Тихо, Тзэм. Со мной все в порядке: стать богиней я вовсе не хочу. Это именно та угроза, от которой я надеюсь избавиться. Только Река может отравить меня подобным могуществом – Чернобогу и его присным подобная задача не под силу, да и желания такого они не испытывают. Они стремятся к тому же, к чему и я: положить конец исходящей от меня опасности.
– Они могли бы достичь этой цели, попросту убив тебя, – предостерег Нгангата.
– Верно, и как раз поэтому я не боюсь Чернобога: возможностей убить меня у него было предостаточно, и он ими не воспользовался. Почему? В каком-нибудь новом поколении бог-Река может породить кого-то подобного мне, может быть, кого-то, более покорного его воле. До тех пор, пока существует Река, существует и угроза.
– И все же никогда не следует полностью доверять Чернобогу, – пожал плечами Нгангата.
– Как и любому богу! И любому человеку тоже! – бросила Хизи. В этот момент к ней подъехал Ю- Хан.
– Удели мне минуту внимания, пожалуйста, – обратился он к Хизи.
– Конечно. – Хизи удивил напряженный голос и формальное обращение молодого человека.
– Я пытался отговорить Братца Коня от этой поездки, – сказал Ю-Хан. – Он стар, и я за него боюсь.
– Я тоже пыталась уговорить его вернуться, – ответила Хизи.
– Я знаю и благодарен тебе за это.
Хизи пристально взглянула на молодого менга. Со времени гибели Предсказателя Дождя Ю-Хан, и всегда-то хмурый, почти не разговаривал ни с кем, кроме Братца Коня.
– Если ты хочешь, чтобы я поговорила с ним еще раз…
– Я уже сделал это, спасибо. Он останется с тобой, а потому останусь и я.
– Твой дядя много для тебя значит.
Ю-Хан посмотрел Хизи в глаза – чего менги делать избегали, если только не хотели оскорбить; такой взгляд мог означать также высшую степень откровенности.
– Я зову его дядей, – очень тихо сказал он, – потому что он так никогда и не женился на моей матери и не дал мне права называть его отцом. Тем не менее он меня зачал. И когда моя мать умерла, а ее клан не пожелал заботиться о сироте, Братец Конь принял меня в свою семью. Немногие бы так поступили: обычно принято позволять клану матери разделаться с ребенком, как он сочтет нужным.
– Разделаться?
– По обычаю нежеланного ребенка оставляют в пустыне на милость богов. – Ю-Хан наконец отвел глаза, сообщив Хизи все, что хотел.
Девочка оглянулась на Нгангату и Тзэма в поисках поддержки; полуальва рассеянно кивнул, а Тзэм растерянно смотрел на менга, по-видимому, не все поняв из его слов. Никто из них не мог помочь Хизи решить, как следует ответить на сообщение Ю-Хана.
– Почему ты говоришь мне об этом сейчас? – наконец спросила она.
– На тот случай, если дядя… – Ю-Хан помолчал и начал снова: – Чтобы, если Братец Конь и я оба погибнем, ты знала, какие петь песнопения нашим духам. После смерти обо мне можно будет говорить как о его сыне. – Он лукаво улыбнулся. – Пойми, я этого не требую. Мой меч и так принадлежит тебе, потому что Братец Конь – твой союзник. Я просто прошу тебя.
– Мне больше хотелось бы обещать тебе, что вы с Братцем Конем не погибнете, – ответила Хизи.
– Не обещай того, что не в твоих силах выполнить, – предостерег ее Ю-Хан. – Это было бы оскорблением.
– Я ничем не оскорблю тебя, родич, – заверила его Хизи. – Если вы оба погибнете, я сделаю, как ты просишь, – конечно, если сама останусь в живых.
– Я обещаю тебе это тоже, – добавил Нгангата.
– Благодарю вас. Это хорошо. – Явно удовлетворенный, Ю-Хан придержал коня и снова присоединился к Братцу Коню.
Вскоре тропа опять повернула вверх по склону, но подъем оказался недолгим. Выбравшись из ущелья, Хизи только теперь оценила, как высоко в горах они оказались: Шеленг, к подножию которого они приблизились, закрывал почти все небо. Перед Хизи раскинулась широкая долина; отсюда открывался вид на уходящие вдаль, покрытые лесом бесконечные хребты.
Карак приподнялся на стременах.
– Следуйте за мной, – сказал он. – Меня снедает нетерпение, а впереди нас ожидает еще одно препятствие.
– Что там?
– Около пятидесяти менгов ждут нас у входа в Эриквер, у нашей цели.
– Пятьдесят менгов? – переспросил Нгангата, оглядывая оставшихся воинов отряда. – Это немалая сила.
– Для тебя – может быть. Да и для меня в моем теперешнем обличье. Но господин мой Балат
