Алексей ушел к себе в кабинет, вновь «прокрутил» в памяти свою краткую, с таким внезапным финалом командировку. В памяти всплыли злые слова старухи, намекавшей, что к Зинке кто-то ходит. Кто? Знала его старуха или нет? Проворчала с явной неприязнью, почему? Ведь дело обычное — к дочери захаживает знакомый ей человек, доченька уже не в годах даже, а на пороге старости.
Зинка сказала, что после смерти матери дом продаст и уедет. А вот на это больная никак не откликнулась, не возмутилась — значит, всерьез не восприняла такую возможность или при ней велись другие разговоры. Может быть, именно с тем, кто бывал здесь? Возможно.
Значит, следует его искать того, кто приходил к Зинке, кого видела или слышала ее мать и кто, вполне вероятно, был приезжим.
Алексей решительно постучал в дверь кабинета майора Устияна.
— Мне надо возвратиться и выяснить все до конца. Это ведь не рядовое убийство — очевидно, устраняли свидетеля.
— Да? — сделал вид, что удивился, Никита Владимирович. — А я-то думаю, чего он и она не поделили, почему ножичком — в спину? Может, ревность, пламенные страсти, огненные чувства?
Он, конечно, имел право на иронический тон, и Алексей густо покраснел.
— Ладно, не смущайтесь, — только сейчас майор счел необходимым косвенно ответить Алексею на его слова об уходе. — Вам еще долго-о работать, много разного распутывать придется. Запомните: нет безнадежных дел, есть работнички… без надежды. Хорошо, что поняли ошибку и мучитесь ею. Теперь излагайте, почему пришли к такому выводу.
Алексей обстоятельно рассказал о ходе своих размышлений.
— Убежден: или нас кто-то подслушивал, или Зинка Кохан сразу после моего ухода помчалась докладываться. Она была очень встревожена и не могла это скрыть.
— Скорее всего, несмотря на ночь, побежала сообщить, что ею интересуются. Ее нашли довольно далеко от дома, ближе к центру города, не тащили же труп туда с окраины.
Алексей отметил, что майору известны подробности, о которых он не говорил, значит, звонил, расспрашивал.
— Впрочем, ясно, что Зинка ушла на ночь глядя, об этом ее мать сказала. И вот что еще — если даже она не видела, кто к Зинке приходил, то наверняка слышала из своей комнаты его голос и то, как она к нему обращалась — имя и, возможно, отчество. Словом, оформляйте свою командировку. И следующий раз имейте обыкновение перед тем, как командировку прервать, позвонить, посоветоваться — связь у нас надежная.
Алексей стойко пережил и эту выволочку, ибо майор был прав.
Расследование убийства гражданки Зинаиды Кохан за время его отсутствия почти не продвинулось вперед. Следователи тоже пришли к выводу, что Зинку убили не случайно, убийство преднамеренное, и, скорее всего, его совершил тот, к кому она сама пришла. Но почему? За что? Нельзя было сбрасывать со счетов и версию, что ей за что-то отомстили: могли у нее быть недруги еще со старых времен.
И вот Алексей снова в доме, в котором беседовал с Зинкой. Сопровождал его следователь, который занимался делом об убийстве Зинаиды Кохан. Как и условились, следователь участия в разговоре со старухой не принимал, просто слушал, делал свои выводы.
Алексей не сразу увидел старуху, когда переступил порожек горницы. Соседки позаботились, чтобы в доме все было, как положено в печальные минуты: затянули черной тканью зеркало, лампочки, задернули старенькие портьеры, отчего в комнатах установился стойкий полумрак и Алексей не сразу заметил, что старуха теперь лежит не в боковушке, а в «парадной», самой большой комнате.
— Здравствуйте, — сказал он в пространство.
— А, это ты, — узнала его по голосу старуха. — Чего снова пришел? И не один. Ты несчастье в мой дом привадил.
— Нет, не я, бабушка, — Алексей готов был к такому приему. — Наоборот, пришел, потому что считаю своим долгом разыскать убийцу. Со мною — мой товарищ…
— Как же, найдешь! А и отыщешь — все равно доченьку не вернуть. — Зинка теперь для нее стала «доченькой» — она вроде бы и забыла, что совсем недавно говорила о ней не самые добрые слова.
— Найдем, бабушка, никуда не денется.
Старуха помолчала, потом принялась рассуждать:
— Вишь, как оно в жизни. Зинка сиднем сидела здесь, ждала, когда я помру, чтобы хозяйкой в дому стать. А я ее первой похоронила, всех пережила.
Лейтенант, поддерживая разговор, сказал безразличным тоном:
— Она ведь хотела дом продать и уехать. Так говорила.
— Как же… Только о том и думала, чтобы я скорее померла, а она здесь навсегда расположилась со своим дружком.
Казалось, старуха сама помогала ему получить нужные сведения.
— Бабушка, — осторожно спросил Алексей, — а вы его видели, знаете, кто это?
— О ком ты?
— О приятеле вашей дочери.
— Ишь ты, молодой, а быстрый. Как я его могла видеть, если за дверью бревнышком гнилым лежала? Она меня туда специально перетащила, чтоб не мешала, значит. Да вы садитесь, — спохватилась она, заметив, что Алексей и его товарищ стоят посреди комнаты. Ей хотелось поговорить, люди у нее бывали редко, только чтобы помочь по хозяйству, проведать, да еще несколько раз приезжал врач. В больницу лечь она категорически отказалась, хотя Алексей в прошлый раз договорился об этом. И сейчас она спросила:
— Ты насчет больницы хлопотал?
— Да, бабушка, — подтвердил Алексей.
— Ишь ты — бабушка, — проворчала она, — сыскался внучок. Твоя-то бабка жива?
— Нет, убили ее каратели. В Адабашах. Это в соседней области.
— Так ты из Адабашей? — с неожиданным интересом спросила старуха и даже попыталась приподняться на локте. — Потому и ищешь Ангела?
Алексей изумился — вот как поворачивается их разговор! Прошлый раз старуха все слышала, но промолчала, а теперь как-то очень обычно произнесла кличку карателя — словно бы привыкла к ней, слышала раньше. Конечно же, слышала! И не только слышала, но и видела его самого, ведь в ее доме шла пирушка после того, как каратели повесили партизана на крыльце сельсовета. Как же он не догадался об этом раньше!
— Совсем забыл, что вы ведь тоже в нашей области жили, — сказал Алексей. — От вашего села до Адабашей совсем недалеко, рядом они.
— Откуда знаешь, где я жила? — подозрительно спросила старуха.
Алексей не стал скрывать:
— По документам вашей дочери. Вы в каком году сюда перебрались?
— После того, как Зинка срок отбыла. Не захотела в родных местах оставаться — там всякий в нее камнем бросит.
— Но ведь чтобы такой дом купить, нужны немалые деньги.
Старуха повздыхала, поворочалась на кровати, размышляя, видно, сказать или не сказать, но парень внушал доверие, был почти земляком, да и внезапная смерть дочери заставляла ее по-иному взглянуть на некоторые стороны прошлой жизни. Она призналась:
— Деньги Зинка дала. Потому и спокойно ждала моей смерти, я здесь хозяйкой только числилась.
— Откуда у нее такие средства? — поинтересовался Алексей, хотя кое о чем начал догадываться.
— У нее и спроси, — ехидно прошамкала старуха.
Но Алексей спросил о другом:
— Бабушка, это Ангел к Зинаиде приходил?
Старуха долго молчала, и Алексей начал беспокоиться, не стало ли ей плохо. Он хотел было подойти к ней, но следователь, более опытный в общении с такого сорта людьми, жестом остановил: не торопись. Старуха молчала долго, она ушла воспоминаниями в свое далекое прошлое…
