перестает себя контролировать в состоянии аффекта от произнесенных речей своего харизматичного лидера. Но люди заблуждаются, думая, что это что-то необъяснимое. Нет, это всего лишь происки подлых древних, которые свои усилия направляют на достижение низменных потребностей в виде власти, денег, почета и прочего, что недостойно обычного рядового древнего, занимающегося правым делом истребления вампиров. И что самое страшное, что количество таких вот отщепенцев в последнее время растет в геометрической прогрессии, способствуя даже формированию целых научных дисциплин, занимающихся изучениям такого явления как “манипуляция сознанием”, что потом выливается в формирование такого общественного мнения, которое необходимо либо одному, либо же горстке тех, для кого нет ничего святого.
Однако сейчас не об этом. Так как же ему теперь быть? Ведь он в целях проверки попытался провернуть что-то подобное с Майком, и у него ничего не получилось. Он ничего не почувствовал, а Майк никак не отреагировал, когда Кирилл несколько раз попытался проникнуть в его сознание. Просто сделал вид? Нет, это вряд ли. Да и мыслей самого Майка Кирилл тоже не “почувствовал”. Он знал, что древние имели особое чутье, что-то вроде улучшенной проницательности. Они не могли слышать мысли, нет (телепатии, ведь, не существует). Им удавалось улавливать лишь общую картину работы этих самых мыслей.
Так что же все это значит? Он знал (да что там говорить, каждый вампир это знает): такого рода способностями владеют лишь древние. У вампиров нет подобного дара. А то, что это дар, да еще и довольно полезный (О! На что бы только не пошли вампиры, чтобы иметь возможность хоть как-то влиять на древних!) - не сомневались ни люди (древние), ни упыри. Хотя с другой стороны, для вампиров в этом есть и положительный момент: не имея возможности проницательно чувствовать и вкладывать свои мысли в чужие головы, они и сами не были подвержены таковым манипуляциям, что делало их невосприимчивыми к любой форме гипноза. На них такие вещи попросту не действовали. Не действовал и гипноз (говоря о его чистой форме влияния на человеческое подсознание) и на древних. (Чего, кстати, нельзя было сказать об обычных людях, чем нечестные древние и пользовались с огромным успехом). Они довольствовались лишь тем, что могли при желании вкладывать нужные им мысли в головы своих собратьев. Хотя и не всегда надеясь на то, что их голос будет непросто услышан, но и будут претворены в жизнь их команды или рекомендации…
Но все это была лирика. Впервые в жизни Кириллу казалось, что он начинает закипать, что кровь, наполняющая его жилы, нагревается, что мозг, разгоряченный сознанием, начинает, чуть ли не пылать. Такого с ним еще не было. Он, ведь, вампир! Вампир! Ему хотелось кричать, громко, выразительно, с гордостью в голосе, что он представитель самой сильной расы, той, которой суждено обрести власть над остальным миром, что это он, один из самых сильных и, можно сказать, элитных вампиров.
Вампир! Да. И это звучит гордо.
А в это время голова раскалывалась, словно на ней разжигали угли. Он вдруг посмотрел на Сашу, на ее уставший вид, на ее поникшую фигуру и словно почувствовал, как она думает: “Ох, Скарлетт, как же ты была права. Надо обо всем этом подумать завтра”. Ну конечно! Как же он сам не додумался об этом! Сейчас уповать на то, что он найдет правильное объяснение всему происходящему, было попросту глупо. Завтра. Завтра он разберется с этим на свежую голову. А сейчас ему надо отдохнуть. Надо выспаться. И в том не было ничего странного. Вампиры тоже уставали. Порой и их ресурсы истощались. Им, как и таким устройствам, как телефоны или роботы требовалась подзарядка. И они отлично использовали для достижения этой цели сон. А почему нет? Раньше, ведь, вампиры были обычными людьми…
Кирилл удовлетворенно улыбнулся. Да, именно, ему просто надо хорошенько отдохнуть. И еще поесть. Хорошо поесть. По-настоящему, а, не используя очередной пакет с донорской кровью.
Приехав домой и проследив за тем, чтобы день закончился без эксцессов и еще каких-либо сюрпризов, он набрал номер Фрейна. В трубке раздался всегда один и тот же, бодрый и спокойный, голос его начальника.
- Что, проголодался?
- Ага. Меня нужно сменить. Я уже не выдерживаю.
- Хорошо. Анри сменит тебя завтра после окончания саммита. До того, как он закончится, я бы хотел, чтобы ты глаз не спускал с Саши.
- Ты думаешь, те, кто послали того вампира и убили одного из членов “Контры”, могут завтра попытаться довести начатое до конца?
- Хорошо, что ты понимаешь меня с полуслова. Будь на чеку.
- Есть, босс. До завтра.
- Спокойной ночи. Выспись. Тебе это сейчас очень нужно.
- Да нет, все в порядке, - попытался возразить Кирилл, но Фрейн лишь повторил:
- Я же сказал, сейчас тебе надо отдохнуть. И дело не в завтрашнем саммите и не в Саше. Тебе это нужно. Я это знаю, и ты это уже знаешь. - С этими словами он отключился.
Знаю? Уже знаю? У Кирилла вновь голова пошла кругом. Так, чтобы не сойти с ума и не быть первым вампиром, кому это удалось, надо выбросить все из головы и остыть.
Он бросился на кровать, которую подготовили ему в доме мэра, и забылся беззаботным сном.
Глава X. Десятый Cаммит вампиров.
2010 год.
Десятый и последний ежегодный саммит, посвященный вампирской Конституции, вампирскому жизненному укладу, их будущему… Последний саммит перед кардинальными изменениями в жизни вампирского рода…или народа… На этом собрании Фрейн представит на обсуждение Конституцию. Хотя какое уж там обсуждение! Просто поставит их перед фактом…
Дворец для их собраний был возведен еще более полторы тысячи лет назад. На самом севере Финляндии, так далеко от цивилизованного, человеческого мира, что даже на тысячи километров не было ни одной жилой постройки. Огромный, холодный, даже мрачный, он, казалось, возвышался над всем и вся, не подвластный времени, тлению и чувствам. Его чернота и монументальность могли напугать любого смертного. От него исходил запах вечности. Что хранили его стены, потолки и шпили, было известно лишь немногим вампирам. Этот замок повидал такое, что даже в страшном сне не приснится. И даже вампиру. Но если для человека он был проявлением и средоточием тьмы и страха, то для вампиров он был своеобразной обителью, где можно было найти успокоение, холод и забвение, порой так нужные не только людям, но и бессмертным. Площадь, которую занимали помещения, сложно было вычислить невооруженным глазом, а прилегающие территории, хранящие страшные секреты, тянулись и вовсе в бесконечность. Места захоронения людей, древних и даже неугодных, вышедших из-под послушания, вампиров - эти места дышали смертью и вечностью. Но не той вечностью, которая заставляет радоваться, а той, которая подавляет, а потом поглощает, поглощает навсегда, со страшными муками и возгласами, та, которая заставляет возненавидеть лишь одну мысль о желании стать бессмертным или вечным…
Здесь, внутри замка, на протяжении всего его существования обитало до трех десятков вампиров, которые более не могли обитать в человеческом мире, которые, однажды дискредитировав или выдав себя, более не должны были появляться пред людскими очами. Но которых не стоило и убивать. Это место служило своего рода вампирской тюрьмой. Здесь вампиры могли жить, питаться (кровь доставлялась им с лабораторий, без задержек), могли развлекаться. Единственным условие было - не показываться на глаза ни людям, ни древним, просто соблюдать приказы. Если же кто-либо нарушал запрет, то казни подвергался не только тот, кто ослушался, но и еще один заключенный, выбранный с помощью жребия. Такие условия заставляли каждого следить не только за своими действиями, но и контролировать других. Так, за многие столетия здесь сложился определенный уклад жизни неживых существ. Чем именно занимались пленники, как проводили время, как развлекались или грустили, все это мало волновало тех, кто прибывал сюда лишь в крайних случаях, требующих вмешательства вампирского, так сказать, бомонда. Они приезжали, обсуждали вопросы, требовавшие их внимания, и разъезжались. Никогда они не оставались здесь для
