— За тебя! — Игорь наклонился поближе к лицу Вали, заглядывая ей в глаза.
— И что ты во мне такого нашел? — Она игриво пожала плечиками, поднесла стакан к губам, отпила шампанского.
Игорь колкое игристое шампанское подержал во рту, потом проглотил. «И что я в ней такого нашел?» — подумал ее голосом, словно еще раз прослушал уже слышанную магнитофонную запись.
— Что это вы на меня так смотрите? — спросила уже не игриво, а чуть напряженно Валя.
— Мы же договорились на «ты» разговаривать, — Игорь сказал, усмехаясь.
— Тогда пьем на брудершафт! — рассмеялась Валя.
Выпили.
Игорь отнял большой палец от горлышка бутылки — газ уже не выходил, и пены больше не было. «Вкрутил» бутылку донышком в песок. Стянул сапоги, снял носки, попробовал закатать галифе. Зашел по щиколотку в воду.
— А она не холодная! — удивленно произнес.
— Конечно, не холодная! — сказала Валя. — Мальчишки еще месяца два купаться будут!
— А девчонки? — смешливым голосом спросил Игорь.
— Те, что посмелее, тоже!
— А ты из тех, что посмелее? Или из других?
— Ну, те, что мало учатся, всегда смелее тех, кто из университета вышел!
— Это на личном опыте проверено?
— Налей лучше еще шампанского! — попросила Валя.
Игорь налил. Себе и ей.
— Ну, за что выпьем? — спросил.
— За моего мужа, Петю, чтоб не болел! — предложила Валя.
Игорь удивился, но виду не подал. А если б и подал, было бы не видно из-за темноты.
— Ты его любишь?
— Раньше любила, а теперь жалею.
— И его это устраивает? То, что ты его жалеешь?
— А чего? — Валя пожала плечиками, отпила шампанское. — Жалость ведь крепче, чем любовь! Разлюбить можно кого угодно, а «разжалеть» — такого даже слова в языке нет. Человека жалеешь, пока он жив, только когда помрет — жалость проходит. Вот и выходит, что для мужа моего лучше, если я его сильно жалею…
— Я б не хотел, чтобы меня жалели, — задумчиво произнес Игорь. Протянул руку к шоколаду, взял квадратик, положил в рот. Шоколад был горький, твердый.
— Это потому, что тебя, наверно, по-настоящему еще ни одна женщина не жалела!
— Меня, наверное, еще ни одна женщина по-настоящему и не любила, — закивал Игорь, почувствовав вдруг в словах Вали куда более богатый житейский опыт, чем его собственный.
— Ты ж еще молоденький совсем. — Рука Вали обняла Игоря за плечи, она придвинулась к нему, и тепло ее тела дотянулось до его кожи, проникло сквозь гимнастерку.
— Сними хоть кобуру, а то колется, — пожаловалась шутливо Валя.
Игорь послушно снял ремень, опустил его с кобурой на песок с другой стороны.
— Хочешь, искупаемся? — предложила она.
— Я не взял ничего, — растерялся Игорь.
— Почему «ничего»? — рассмеялась Валя так громко и звонко, что Игорь испуганно оглянулся по сторонам. — Шампанское взял, шоколадку взял, меня взял! Давай, раздевайся, голышом окунемся да и высохнем, если дождь не пойдет.
Игорь расстегивал пуговицы гимнастерки и краем глаза следил, как снимает с себя платье Валя. Ее лакированные туфельки белели на песке. Когда она, раздевшись, оглянулась на Игоря, он так и сидел на песке с расстегнутой, но не снятой гимнастеркой.
— Что, стесняешься? — усмехнулась она.
Игорь готов был провалиться под землю. Но гораздо больше пугала его другая мысль — мысль о том, что, сняв форму, он может исчезнуть из этого времени, с этого места, оставив красивую, полную жизненной силы женщину одну. И тогда уже она может испугаться!
— Я так, — Игорь поднялся на ноги, выложил в тряпичную сумку пачки с рублями, чего она не заметила, и решительно зашел в воду.
— Ты такой странный, — рассмеялась она и голышом стала заходить в воду рядом с ним.
На ее тело можно было смело приклеить бумажку с советским «знаком качества» — пятиугольником с аббревиатурой «СССР», который ставили только на самой лучшей продукции. Всё в ней было идеально: и лицо, и грудь, и талия, и бедра. И при этом ничего не было в ней общего с обнаженными красавицами с обложек и страниц «Плейбоя» или других мужских журналов. Там, на обложках, сексапильность заменяла красоту. Заменяла, да и заменила в головах миллионов мужчин. А здесь, рядом, в темной воде Черного моря, Игорь мог протянуть руку и дотронуться до самой настоящей красоты. И он дотронулся до ее плеча. Она обернулась, ее улыбка словно говорила: «Ну не бойся меня, не бойся!» И Игорь обнял ее, как бы случайно коснувшись ладонью груди.
Валя шутливо оттолкнула его.
— Ты меня гимнастеркой поцарапаешь!
Игорь сделал шаг назад. Остановился, не сводя с нее взгляда.
Она окунулась с плечами, придерживая руками волосы над водой. Вдалеке в темноте пульсировал свет огоньков.
— Это город? — спросил Игорь, показывая на огоньки рукой.
— Это порт, — ответила Валя.
Они вышли на берег. Игорь, одежда которого накрепко прилипла к мокрому телу, стоял и слушал собственной кожей, как по нему стекает морская вода. Ощущение было не из приятных. Оглянулся на Валю. Она чем-то вытирала шею.
— Что это у тебя? — спросил удивленный Игорь.
— Носовой платочек, — показала она ему.
Валя выкрутила в руках платочек и снова стала им вытираться. Игорь стянул с себя гимнастерку, осторожно выкрутил ее — вода полилась ручьем на мокрый песок. Снял и мокрую майку, тоже выжал. Валя стояла боком, ее красивая грудь из-за своей малоподвижности показалась на мгновение монументальной, вырезанной из камня, вылепленной из глины. Он подошел, обнял Валю, прижал ее к себе так, что жар от ее груди проскочил молнией прямо в его сердце.
— Я еще не начала принимать лекарства, — тихо произнесла она, и ее руки легли на плечи Игоря.
Они стояли, обнявшись и обмениваясь теплом своих тел. Стояли, казалось, недолго, но Игорь вдруг понял, что гладкая и жаркая спина Вали совершенно суха. Он дотронулся ладонью до своего бока — он тоже был сух.
— Когда я вылечусь, — теплый Валин шепот ударил в его левое ухо, — я тебя пожалею! Обещаю!
Игорь доразлил шампанское по стаканам. Поднял с песка шоколад.
— Показать фокус? — спросил, передавая Вале стакан.
— Покажи!
Игорь бросил в ее шампанское квадратик шоколада, потом — в свой стакан.
— Следи за шоколадом, — сказал.
— Ой, — обрадованно проговорила она. — Смотри, он всплывает!
— Он будет тонуть и всплывать, пока ты его не съешь! Лучше выпей одним глотком шампанское с шоколадом, только так, чтобы шоколад остался во рту!
Валя сосредоточилась и выпила шампанское одним глотком. И тут же фыркнула, закашлялась, засмеялась — всё одновременно.
— Ну как? — спросил Игорь, приблизив свои губы к ее носику.
Она закивала в ответ, нежно отводя его лицо ладонью. Потом растянула губы и показала в белых зубках кусочек шоколада. Ее глаза смеялись.
