— Кипяток же там! — кивнул он на отвар. — Может, воды холодной влить?
— Нет, — отрезала мать. — Не подействует! Давай, вставляй!
Ваня попробовал втиснуть узкое горлышко лейки между зубами Игоря, но оно не пролезало.
— Пальцами раздвинь! Живо! — торопила его мать, стоя рядом с ковшиком в руке.
Ваня с силой раздвинул челюсти Игоря. Просунул лейку. Обернулся к матери.
Александра Мариновна поднесла ковшик к леечке, и заструился темный отвар вниз. Из горла Игоря хрип вылетел, словно бумага там какая-то тонкая порвалась. Его правая рука дернулась, будто он ее поднять попробовал. Мать Вани придавила правую руку своей левой, нависая над головой Игоря тяжелой грудью.
Весь отвар ушел по лейке в горло Игоря. Его тело дернулось, по нему прошла судорога. Александра Мариновна отскочила от дивана.
— Разверни его к тазику! — крикнула сыну.
Ваня обхватил Игоря, повернул на бок. Подвинул голову к краю, подставил тазик.
Из горла Игоря снова раздался хрип, сменившийся рвотным хлюпом. Еще одна судорога скрутила его. Он поджал ноги, и тут же изо рта вырвалась темная жидкая масса.
— Держи его, я пойду еще заварю! — сказала мама Ване.
Больше до утра Ваня с мамой не спали. После трех промываний желудка лоб Игоря стал теплее. Александра Мариновна нагрела на керогазе чугунный утюг и принялась высушивать им милицейскую форму. Вытащила из кармана галифе пачку рублей. Перепугалась. Положила ее на стол и несколько минут, не моргая, смотрела на деньги. Испуг от долгого рассматривания денег исчез, а на его место пришло приятное спокойствие. «Это, видно, из-за этих денег его убить хотели!» — подумала. Высушила и выгладила форму, после чего, аккуратно сложив, оставила ее на табуретке рядом со спящим бледным Игорем. Рубли, сапоги и ремень с кобурой опустила рядом на пол. Только высушенные носки забрала в свою комнату. Включила свет, натянула один носок на лампочку и принялась заштопывать рваную пятку.
Ваня, глянув на настенные ходики, решил последний час до рассвета полистать «Справочник винодела». Вернулся к себе.
Игоря разбудила или, если точнее — привела в чувство резкая боль в правом боку. Он приподнял голову, уперся локтем в матрас и тут же рухнул обратно, подкошенный новым болевым взрывом. Замер, уставившись в потолок. В поле взгляда попала зеленая люстра. Игорь пошевелил пальцами правой руки, после этого дотронулся до болящего бока и в ужасе замер — его пальцы коснулись чего-то липкого.
Тишину разогнал звонок мобильного телефона. Игорь наклонил голову, поискал телефон взглядом. Заметил, что лежит на своей кровати, в своей комнате ирпенского дома. Рядом, на тумбочке, выглаженная, аккуратно сложенная милицейская форма.
Захотелось пить, неприятная резь в животе напомнила о прошлой ночи.
— Ма! — крикнул он и почти не услышал собственного голоса — настолько слаб он был.
Полежал несколько минут неподвижно, подышал ровно и ритмично. Снова крикнул.
Дверь приоткрылась.
— Ты? — Глаза матери выражали удивление. — Где ты был? Вчера весь день твой мобильный звонил, до часу ночи! Где ты…
Мать вдруг замолчала и подошла к кровати.
— Что у тебя с лицом? Ты синий весь!
Ее ладонь легла на лоб Игоря.
— У тебя жар…
— Отравился, — выдохнул Игорь.
— Водкой?! — мама скривила губы.
Игорь кивнул, также скривив губы.
— И бок болит, посмотри! — он показал взглядом направо.
Елена Андреевна приподняла одеяло и ахнула. В глазах — ужас.
— У тебя тут кровь! Я врача вызову! Я… — Она оглянулась по сторонам, словно в поисках помощи. — Я Степана попрошу!..
Мать Игоря выбежала из комнаты. Игорь услышал, как хлопнула входная дверь в коридоре. Снова попробовал приподняться и опять рухнул. Потерял сознание.
Лежал так неизвестно сколько времени. Пока не услышал доносящиеся из окружавшей его темноты голоса.
Кто-то что-то делал с его телом. И это «что-то» отдавалось болевым эхом в ребрах.
— Я такого еще не видел! — негромко прозвучал мужской голос. — Надо вызвать милицию… Я всё равно обязан по инструкции…
— Ого! — выдохнул голос Степана.
— Ему еще повезло! Смотрите! Как он жив остался?!
— Вы его заберете в больницу? — ворвался в спокойный говор двух мужчин голос мамы. — Его же спасать надо!!!
Игорю так захотелось вынырнуть из темноты. Он почувствовал, что может. Ведь он всё отлично слышал! Открыл глаза, подождал, пока белое дрожание перед ним не станет потолком с зеленой люстрой.
— Не надо, — выдохнул Игорь.
— Что «не надо»? — спросил, глянув в глаза лежавшему парню, врач «скорой помощи».
— В больницу не надо!
— А я и не собираюсь! — Врач, которого Игорь смог теперь рассмотреть, — маленький, щуплый, с усиками под тонким носом, пожал плечами. — Там коек свободных всё равно нет, а рану я обработал. Если температура поднимется выше сорока, вызывайте! А пока перевяжем, и всё!
— Как «всё»? — В голосе матери Игоря прозвучала угроза скандала.
Игорь поднял руку, перевел взгляд на маму.
— Я не хочу в больницу, — проговорил.
— Давайте я вечерком зайду, новую перевязку сделаю. Посмотрю, как там. Недорого.
Мама молчала. Лицо ее выражало борьбу сомнений.
— Я заплачу, — Игорь кивнул врачу. Потом поднял взгляд на Степана, стоявшего слева.
Тот сочувственно кивнул. Врач тем временем сворачивал на полу клеенку, с которой уже переложил в чемоданчик инструменты, протертые после использования спиртом.
— А это я оставлю до вечера. — Врач обернулся к маме Игоря и направил ее взгляд на эмалированную ванночку, в которой лежало вытащенное из тела Игоря лезвие ножа. — Ножичек милиция заберет!
— А может, не надо милиции? — попросил Игорь.
Врач отрицательно мотнул головой.
— И не просите! — сказал. — Я обязан. Это всё равно что клятва Гиппократа! При огнестрельных, колотых и других ранах, свидетельствующих об имевшем месте насилии или преступлении, необходимо сообщать в милицию! Даже если насилие домашнее и между родственниками!
Врач ушел. Мама вытерла слезы с глаз.
— Кто это тебя? — наклонилась над сыном.
— Я не видел, — проговорил Игорь. Опустил голову, посмотрел на тумбочку и от неожиданности вздрогнул: милицейской формы на тумбочке не было.
— А это где? — спросил он мать.
— Что?
— Форма, ремень…
— Я в шкаф спрятал, — Степан сделал шаг вперед и показал рукой на платяной шкаф. — Всё туда сложил…
— Спасибо, — выдохнул Игорь.
— Елена Андреевна, можно я с Игорем сам-на-сам поговорю? — попросил Степан.
Мама Игоря кивнула, покинула комнату.
— Кто это тебя? — почти шепотом спросил Степан, наклонившись над парнем. — Ты мне скажи!
