— Я не ужинала, — сказала она, глядя на Сару. — Что вы можете предложить?
Официантка вытащила из кармашка блокнот и ручку, предчувствуя, что заказ будет большим, и принялась перечислять:
— Жареная картошка, куриные крылышки, приготовленные на гриле, копченые колбаски, телячьи отбивные…
— Пола, скажи, ты ешь мясо? — спросил Рич. — Или придерживаешься диеты? Может быть, у тебя аллергия на какой-нибудь продукт?
Пола отрицательно покачала головой.
Рич весело подмигнул Саре.
— Тащи стандартный набор.
Официантка повеселела.
— Уверен? Вы осилите его вдвоем? С хрупкой-то дамой. Это тебе не на пару с Клейтоном…
Она осеклась, заметив его предупреждающий взгляд. Рич, чтобы Пола ничего не успела заподозрить, весело рассмеялся и громко произнес:
— Сара, ты меня недооцениваешь! Неужели не помнишь, какой у меня хороший аппетит?
— Ну ладно, сам виноват, — усмехнулась Сара и отошла от их столика.
— Так ты завсегдатай этого заведения? — удивилась Пола.
— У меня есть лучший друг, — начал объяснять Рич. — Когда он еще не был женат, мы частенько захаживали сюда.
— А что такое «стандартный набор»?
— О, ты увидишь очень скоро! — загадочно улыбнулся он. — Надеюсь, ты любишь вкусно поесть.
— Вообще-то да, люблю, — призналась Пола, расслабленно вздохнув — несколько глотков пива сняли сковывающее ее напряжение. — Диеты — это не для меня.
— Обожаю женщин с хорошим аппетитом. — Рич перегнулся через столик и заговорщически прошептал: — Хочу тебе кое в чем признаться. У меня отвратительное настроение, Пола. А в таком состоянии я бываю непозволительно веселым. Так что не обращай на меня внимания, если я буду вести себя несколько неадекватно.
— Как-нибудь переживу.
— Спасибо, что согласилась составить мне компанию. — На этот раз Рич был совершенно искренен. — Я устал быть все время один.
— Но ведь Люси бросила тебя только сегодня.
— Знаешь, порой так бывает: встречаешься с человеком, которого любишь, проводишь с ним массу времени; но все равно ты страшно одинок. Потому что этому человеку на самом деле нет до тебя дела.
Пола провела ладонью по гладкой, полированной поверхности стола и, не поднимая глаз на Рича, произнесла:
— Я очень хорошо знаю, каково это…
Пола хохотала, громко и беззастенчиво. Она уже перестала думать о том, что скажут люди, сидящие за соседними столиками. Впрочем, не менее шумным соседям было не до нее — они тоже веселились.
«Стандартный набор» оказался огромным блюдом с жареным картофелем, копчеными колбасками, отбивными, маринованными огурчиками и тремя видами острых соусов. С таким количеством еды без труда справлялся только Клейтон. Так что Рич не сомневался, что половина яств останется на блюде. Однако вечер был длинным, а Пола неожиданно оказалась очень приятной собеседницей. Она умела не только болтать, но и слушать — редкое и очень ценное качество.
Неожиданно для себя Рич почти все рассказал ей о своем детстве и юношестве. Конечно, он не забывал о том, что нужно быть осторожным. И тем не менее выболтал почти все, что вспомнил. Рассказал подробно даже о своих отношениях с отцом. А на эту тему он говорил лишь однажды, с Клейтоном.
— Из-за чего ты окончательно рассорился с отцом? — спросила Пола, выпивая третью по счету кружку пива и подавая знак официантке принести еще.
— Я уже говорил, что раньше был адвокатом…
— Раньше? — перебила его Пола. — А сейчас?
— Сейчас я просто даю юридические консультации, — уклончиво ответил Рич и продолжил: — Ну так вот. Говорят, я подавал большие надежды. Сразу после колледжа меня взяли на работу в очень престижную фирму. Там я быстро поднимался по карьерной лестнице, и мне начали доверять довольно сложные дела. В основном я защищал мелких правонарушителей. Ну, к примеру, один парень застал свою женщину с другим в постели и расквасил сопернику физиономию. Тот недолго думая поскакал в суд. И зря. Потому что за это дело взялся я…
— То есть ты защитник невинных? — усмехнулась Пола. — Кого ты хочешь обмануть? Только опытные адвокаты могут выбирать клиентов. А ведь иногда приходится выгораживать настоящих преступников.
— Именно из-за этого я и поссорился с отцом, — вздохнул Рич. — Наверное, я идеалист каких мало. И, скорее всего, полный кретин. Однако я поклялся себе, что не стану защищать тех, в чьей невиновности не уверен. И мне это удавалось. Повторю: я подавал надежды и к моему мнению прислушивались. И тут все испортил мой дорогой папенька…
Поле пришлось подождать, пока Рич прожует отбивную. Есть он не хотел, но должен был сделать небольшую паузу в рассказе. Необходимо было собраться с мыслями, потому что ему тяжело давались эти откровения.
— И что же произошло? — мягко спросила Пола.
— У моего отца был очень хороший друг… — вздохнув, произнес Рич. — Никогда я не любил этого человека. Слишком он был циничным, зловредным, жадным… Однажды он влип в очень неприятную историю. Настолько неприятную, что даже деньги не помогли ему откупиться. И тогда отец приказал мне стать адвокатом этого человека, защищать его.
— И ты отказался?
Рич кивнул.
— Да, я сказал, что не стану влезать в это болото по собственной доброй воле. Мой отец пригрозил перекрыть мне кислород, если я не передумаю. Старый друг с насквозь прогнившей душой оказался ему дороже сына.
— Так бывает, к сожалению… — прошептала Пола.
— Отец сделал все, чтобы выполнить свое обещание, потому что я решение не изменил. Он лишил меня наследства, выгнал из дому и добился, чтобы меня уволили. Больше меня никуда не брали. Оно и понятно: мой отец может купить полгорода, если захочет…
— Поэтому ты переехал в Сан-Франциско?
Рич сдержал возглас удивления, вовремя вспомнив, что он, по легенде, раньше жил в другом городе.
— Да, поэтому я теперь здесь.
— Но ты мог бы стать адвокатом в Сан-Франциско.
— Ни за что, — усмехнулся Рич. — После того случая я понял, что когда-нибудь мне снова придется сделать выбор между совестью и приказом босса. А я не хочу больше попадать в подобную гнусную ситуацию.
Пола протянула руку и погладила его по плечу.
— Я бы поступила точно так же.
— Правда? — Он невесело улыбнулся. — Здорово, что ты меня поддерживаешь.
— Ты сомневаешься в правильности своего решения?
— Нет, ни секунды я не сомневался. Однако во мне все еще кипит злость на отца. Мой лучший друг много лет уговаривает меня помириться с папенькой, но я не хочу. Не считаю себя виноватым. Так с чего я должен первым идти на примирение?
— Ты его единственный сын?
— Да, отец возлагал на меня большие надежды. А я, сволочь неблагодарная, их не оправдал.
— Он не имел права требовать от тебя, чтобы ты защищал виновного человека… А в чем обвиняли приятеля твоего отца?
