гудение – это был кухонный комбайн, который включила Калерия. Обеспокоенная тем, что шум может донестись до детской и разбудить Людочку, Ирина пошла на кухню, чтобы проверить, закрыта ли дверь.
И сквозь стеклянную дверь, которая была все же закрыта, увидела массивную фигуру экономки, орудовавшей сразу с несколькими фруктами. А сзади, на гранитной поверхности кухонного стола, лежал ее мобильный.
Калерия снова врубила комбайн, и Ирина тихонько отворила дверь и проскользнула в кухню. Экономка, стоявшая спиной, ее не видела. Ирина же склонилась над экраном мобильного.
Весь экран занимало изображение ванной комнаты – это была ванная Вадима. Со смущением Ирина заметила своего «мужа», который, сбросив одежду, шагнул в душевую кабинку.
Калерия шпионила не только за ней, но и за Вадимом. Наверняка он не подозревал, что сообщница разглядывала его тайком голого в ванной. Но Ирину волновал не столько обнаженный Вадим, сколько то, что можно было увидеть при помощи камер через прозрачные стенки душевой кабинки.
Душевую заволокло паром, разглядеть можно было только контуры человеческого тела. Значит, если Калерия и наблюдала за ее ванной комнатой, то не увидела, как она, забравшись в кабинку, принимала таблетку для нейтрализации действия медикаментов.
И все же Ирина несколько секунд не могла оторвать взор от душевой кабинки, в которой находился Вадим, а потом быстро дотронулась до экрана.
Тот видоизменился, и Ирина заметила на нем четыре крошечных отделения. Дотронувшись до одного, она увидела, как оно растянулось на весь экран. Это было изображение гостиной, где ее оставила экономка. Конечно, пустой гостиной, потому что сама Ирина в этот момент стояла и пялилась на мобильный, выполнявший функции шпионского прибора слежения.
Вернувшись к виду с четырьмя отделениями, Ирина увидела свою спальню, также пустую, спальню гувернантки – Тамара уже проснулась и чистила зубы. А также детскую. Эта особа всех держала под колпаком и хотела знать, чем занимается каждый из обитателей особняка!
Гудение выжималки вдруг стихло, и Ирина замерла – стоило экономке чуть повернуть голову, и она бы увидела, что в двух шагах от нее, прямо за ее спиной, застыла та, за которой вообще-то надлежало следить.
Калерия не обернулась, а только взяла со стола яблоко и засунула его в раструб выжималки. Потом взяла стоявший рядом темный пузырек без этикетки, отмерила ровно пять капель, а затем снова врубила комбайн.
Ирина быстро дотронулась до нужного квадратика с уменьшенным изображением ванной Вадима, оно развернулось на весь экран. Сначала она не могла понять, чем же Вадим занят в душевой кабинке, а поняв, покраснела. Теперь стало ясно, что означали эти быстрые движения и мелькание конечностей. Ее так называемый супруг, лишенный возможности делить ложе с «женой», вовсю предавался юношескому греху, не подозревая, что за ним наблюдает экономка.
Ирина выскользнула из кухни и быстро вернулась в гостиную. Через пару мгновений рев соковыжималки стих. Ирина поднялась из кресла и направилась обратно как ни в чем не бывало.
Сквозь стеклянную дверь она увидела, как Калерия, зажав в массивной руке мобильный, затуманенным взором, высунув лиловый язык, наблюдает за тем, что происходит в ванной Вадима. Случайно подняв глаза, она заметила Ирину, страшно смутилась и спрятала мобильный в карман халата.
– Я и не заметила, как вы подошли, – произнесла Калерия, когда Ирина вошла в кухню, и кинулась переливать сок из пластиковой емкости в бокал.
Она так суетилась, что даже разбила один из бокалов, случайно смахнув его со стола. Видимо, так на нее подействовал вид Вадима в душе.
Наконец она поставила перед Ириной бокал свежего сока. Женщина вспомнила, как экономка добавила туда пять капель из темного пузырька без этикетки. Его, впрочем, на кухонном столе уже не было. Наверняка, как и мобильный телефон, он исчез в необъятном кармане халата Калерии.
– Благодарю вас! – произнесла Ирина и вышла из кухни. Задержавшись на повороте, она обернулась и заметила, как экономка, достав из кармана мобильный, с упоением пялилась в него, позабыв о своих обязанностях тюремщицы. Ирина была готова поспорить, что наблюдала она сейчас не за ней, а за Вадимом.
Надо же этому смазливому мошеннику так влипнуть: обычно престарелый хозяин тайно наблюдает за молодой служанкой, принимающей душ, а тут наоборот – не первой свежести похотливая грымза положила глаз на юного хозяина.
Пользуясь тем, что Калерия Афанасьевна следила явно не за ней, Ирина быстро зашла в туалет для гостей и вылила содержимое бокала в унитаз. Тщательно спустив воду, она вернулась в гостиную, уселась в кресло и поднесла бокал к губам.
По лестнице спустилась облаченная в темный костюм Тамара.
– Надеюсь, вы не пили этого, – произнесла она вместо утреннего приветствия, а Ирина с улыбкой пояснила:
– Конечно, нет, но кому-то неплохо считать, что пила.
Тамара кивнула и заметила:
– Отлично придумано! Но не забывайте принимать таблетки, полученные в клинике от моей подруги. Так надежнее!
Ирина быстро поднялась к себе в спальню, незаметно вынула одну таблетку, а потом залезла в душевую кабинку и включила воду. Засовывая таблетку в рот, она не смогла удержаться от смеха. Не повезло же Вадиму! Если бы он знал, что стал жертвой Калерии! Ну ничего, сами как-нибудь разберутся. Но «мужа» ей не было жаль ни чуточки.
За завтраком Ирина то и дело поглядывала на Калерию, снова игравшую роль чопорной экономки, и веселого, ничего не подозревавшего Вадима. Не выдержав, Ирина прыснула, а муж озабоченно спросил:
– Ириша, все ли в порядке? Ты какая-то… Какая-то слишком веселая сегодня!
– Я вспомнила несколько старых анекдотов! – заявила она и обратилась к Людочке, которая на этот раз не была такой апатичной и заторможенной. Сказалось действие таблетки, блокировавшей действие тяжелых медикаментов, которыми Калерия пичкала ребенка.
Но ведь перемена в поведении Людочки рано или поздно бросится Калерии в глаза и вызовет массу вопросов! Да и потчевать ребенка таблетками, предназначенными купировать эффект медикаментов, было опасно. Одно дело – она, взрослая женщина, а другое – трехлетняя девочка.
После еды Ирина играла с Людочкой, а потом эстафету переняла Тамара. Ведь в ее обязанности входило развивать у девочки логическое мышление и беседовать с ней по-английски.
Во второй половине дня Тамара, улучив момент, шепнула Ирине:
– Сегодня ночью мы совершим вылазку в пределах вашего поселка. Я вам кое-что покажу!
Ирина с нетерпением ждала наступления вечера. Наконец она затворилась в своей комнате и залилась хохотом – «муж» только что объявил, что собирается пойти освежиться и принять душ. Калерия Афанасьевна тотчас засуетилась и, прихватив мобильный, ринулась в кухню.
В начале одиннадцатого Ирина погасила свет и ждала, когда к ней заглянет Тамара. Время шло, а Тамара не появлялась. Ирина смежила веки – и вдруг почувствовала, как кто-то теребит ее за плечо.
Открыв глаза, она заметила Тамару, облаченную во все черное, которая поднесла к губам указательный палец, мол, не надо издавать звуков. И указала на дверь, за которой и исчезла.
Ирина взглянула на часы – они показывали двадцать минут третьего. Она быстро оделась и вышла в коридор. Тамара ждала ее там.
Они осторожно спустились по лестнице, причем Ирина занервничала, когда одна из ступенек еле слышно скрипнула. Миновав анфиладу комнат, они вышли в холл и остановились перед входной дверью.
Она просто так не открывалась, а каждую ночь запиралась при помощи особого электронного замка – причем делал это даже не Вадим, а Калерия Афанасьевна. Ирина заметила зеленый огонек, мерцавший в металлической коробке, вмонтированной в стену. Она знала, что если попытаться открыть дверь, не введя многозначный пароль, то раздастся сигнал тревоги. Причем было все равно, с какой стороны ее открывали
