— И в постель сакса?
Она довольно ощутимо ударила его в солнечное сплетение, так что он согнулся и у него перехватило дыхание.
— О святой Тор! Кристен! Имей совесть!
— Тогда и ты осторожнее подбирай слова, — сердито предупредила она его, — Я уже взрослая женщина и не обязана давать тебе отчет в своих поступках. И, кроме того, я не сразу оказалась в его постели. — Она вовсе не собиралась рассказывать ему в подробностях все то, что сообщила Торольфу. — Чтобы быть до конца правдивой, я должна признаться, что он оказал мне сопротивление.
— Что!
Зелиг был так ошеломлен, что она засмеялась, хотя была до сих пор еще сердита на него.
— Боже мой, это чистая правда. Я прекрасно видела, что и он хочет меня, но борется с этим желанием. До сих пор ни один мужчина не пытался устоять передо мной.
— Это я и сам знаю. Сколько голов пришлось мне разбить именно потому, что никто не мог устоять перед тобой.
Она хихикнула.
— А этот сакс стойко держался, чтобы не поддаться соблазну. Но чем больше он сопротивлялся, тем сильнее я его хотела. Я намеренно соблазняла его, Зелиг.
Было нелегко признаваться в таких вещах брату, но она не хотела, чтобы он винил во всем Ройса и считал, что это он совратил ее, хотя в действительности все было совсем наоборот.
— Две недели назад мне удалось одержать над ним победу. С тех пор я сплю в его комнате. Оттуда я сейчас и пришла.
— Ты правда его любишь, Крис?
— Мне кажется, да. Во всяком случае, мне нравится все, что бы он ни делал. Я часто злилась на него. Но ненавидеть не могла, даже за то, что он велел заковать меня б цепи. А ты можешь себе представить, как я ценю свободу и ненавижу рабство.
— А он? Как он относится к тебе?
— Не знаю. Он всем объявил, что я нахожусь под его личным покровительством. Он все время дает мне понять, что заботится обо мне. Но мне кажется, что это не больше, чем внимание, которое он уделяет всем остальным рабам и слугам. Хотя, с другой стороны, он не стал меня наказывать, когда я пыталась бежать отсюда. Я знаю тоже, что он неловко чувствовал себя от того, что вынужден был держать меня в цепях. Больше мне нечего сказать, — завершила она свой рассказ.
— И страсть его еще не улеглась?
— Нет, здесь ничего не изменилось.
— Тогда…
— Он женится на другой.
— Да, я помню, ты уже говорила об этом, — сказал он и вдруг взорвался:
— Да нет же, он женится на тебе, вот увидишь!
Она покачала головой:
— Нет, Зелиг. Ведь я его рабыня. Зачем ему жениться на мне, если я и так, по его мнению, принадлежу ему?
Зелиг усмехнулся.
— Наш отец мог бы ему кое-что рассказать по этому поводу.
И в ее глазах сверкнул смех.
— Да, конечно, но отца здесь нет.
— Тогда, может, я мог бы?..
— Только посмей. Ройс ни за что на свете не должен узнать, что ты мой брат.
— Что же ты будешь делать, Крис?
Она подняла подбородок.
— Я буду наслаждаться этим человеком, пока это возможно. Когда он женится, я сбегу отсюда.
— Разве это так просто? Тем более, что ты его любишь!
— А что мне еще остается? Слава Богу, хоть ты здесь и сможешь мне помочь, если я решу бежать. А если ты раньше поможешь удрать отсюда нашим, то делай это немедленно. А потом ты вернешься и вызволишь меня отсюда.
— Согласен.
Она взяла его лицо в свои руки и поцеловала.
— Спасибо, Зелиг. За то, что не ругал меня.
Он прижал ее к себе.
— Как ты уже сама сказала, ты не обязана отчитываться передо мной в своих поступках. Но да поможет тебе Один, если тебе придется объяснять все это нашему отцу!
— О, как несправедливо с твоей стороны напоминать мне об этом сейчас! — воскликнула она.
Он шлепнул ее ниже спины.
— Пойдем, мы слишком долго задержались здесь.
Небо уже светлело.
— Ты прав.
Она подошла к двери, в нерешительности остановилась и еще раз приложила свою руку к его щеке.
— Мне долго еще не придется разговаривать с тобой. И не удивляйся, если я в доме буду делать вид, что не замечаю тебя. Он уже предупредил, чтобы я даже не приближалась к тебе.
Зелиг засмеялся.
— Он, наверное, боится, что я могу тебе что-нибудь сделать, если узнает, что ты кровожадная викингша.
— Какие бы причины у него ни были — гнев его опасен. Поэтому оставь свои шутки и будь осторожен.
Как ни старалась она открыть дверь по возможности тихо, ей это не удалось. Ройс был уже в зале и пинками будил спящих охранников. Увидев ее, он оставил их, а заметив Зелига, входившего вместе с ней в дом, грозно нахмурился.
— Скажем, что мы вышли на улицу подышать свежим воздухом, — быстро прошептала Кристен Зелигу, пока Ройс шел к ним, — и столкнулись случайно в дверях.
— А он поверит?
— Ему ничего другого не остается.
Ройс, однако, вообще не задал ни одного вопроса, когда наконец остановился перед ними. Он просто схватил Кристен за руку и потащил к лестнице. При этом уже на ходу он через плечо бросил Зелигу:
— Стой здесь и не двигайся с места.
Кристен попыталась освободить руку.
— Ты, проклятый сакс! — закричала она, когда ей это не удалось. — Я бы посоветовала тебе найти подходящие отговорки, когда ты будешь объяснять мне, почему ты со мной так обращаешься!
Он ничего не ответил. Втолкнув ее в свою комнату, он запер дверь. Она в ужасе следила за его действиями. Когда же он скрылся, закрыв ее на ключ, она дала волю своему гневу и изо всех сил забарабанила кулаками в дверь.
Ройс знаком приказал Зелигу следовать за ним. Они вышли на улицу, и Ройс закрыл за собой дверь. Зелиг обернулся к нему, и в этот самый момент кулак Ройса нанес ему сокрушительный удар в челюсть, так что Зелиг во весь рост рухнул на землю.
— Я не запрещаю тебе входить в дом, Гэлан, но я запрещаю тебе даже близко подходить к этой женщине. Она принадлежит мне, а я умею охранять то, чем владею.
С этими словами Ройс вернулся в дом. Дверь он оставил открытой. Зелиг мог бы последовать за ним, однако он не стал делать этого. Сидя на земле, он ощупывал свою челюсть и широко улыбался. Он даже не заметил, как эта улыбка переросла в негромкий смех.
Из окна верхнего этажа, откуда хорошо видно было всю площадку перед домом, Кристен наблюдала за всем происходящим. Пока не послышался довольный смех Зелига, руки ее судорожно сжимали оконный
