нам смерть, и история возможного будущего это ясно показала'.
Выбив трубку, он встал и прошелся мимо стола, продолжая держать ее в руке.
– Без теории нам смерть, – повторил он, словно пробуя слова на вкус.
24/06/2010 г. г. Батуми.
Александр Тучков, капитан ГБ
Александр вышел на улицу. Не потому ушел, что поздно. Больше хотелось побыть одному. Странная эта штука – перемещение во времени. Пришел незнакомый мужик, и пожалуйста: 'У тебя родится сын'. И непонятно, хорошо, что узнал или наоборот. Всё-таки существует некая прелесть в неопределенности ожидания. Когда, конечно, ожидаешь либо хорошего, либо очень хорошего. Надо зайти домой, а то выбираешься раз в неделю, всё некогда. Так недолго и до греха. Хотя здесь и не Сухумский НКВД, за свою жену Тучков был уверен, но это не повод заставлять ее ночевать в одиночестве.
Поднял взгляд к небу. Звёзды светили, словно прожекторы, и казалось, только протяни руку… Пахло цветущей липой и йодом. Как там было в песне: 'Трава пахнет горечью'? Александр вытащил из кармана коробку папирос, потянулся было, но раздумал портить ночь дымом. Спрятал папиросы в карман, расправил гимнастёрку под ремнём и пошёл домой. На подходе к подворотне, над которой располагалась его квартира, почуял неладное. Вытащил из кобуры ТТ, и, держа пистолет в опущенной руке, просочился в подворотню.
– Товарищ капитан, – негромко сказали ему в два голоса, – осторожно, не упадите!
– Куда? – спросил он, узнав голоса соседских мальчишек. – И почему не спите?
– Мы здесь щель вырыли от бомбёжек, – тут же разъяснили невидимки ситуацию. А не спим потому, что дежурим.
– Черти полосатые, какие бомбёжки? Не будет войны, вы что же, выступление Молотова не слышали?
– Слышали, но щель отрыли ещё до выступления. А сейчас дежурим.
Александр улыбнулся. Ох, детки! Вечно вам героизма не хватает. Не раскрывая полученных инструкций, которые всё равно наутро станут известны всем, приказал:
– В семь тридцать быть у управления. Будете нужны. А щель – засыпьте.
Капитан усмехнулся, услышав, тут же начавшуюся возню и поднялся к себе. Потянул ручку, дверь послушно подалась навстречу. Английский замок, конечно, для красоты вделан. Сколько Александр не предупреждал, как не доказывал, жену не переупрямишь…
Очевидно, услышав шорох, а может и разговор с мальчишками, проснулась Артемида. Появилась на веранде в белой ночной рубашке до пят, похожая на приведение. Бросилась на шею, тесно прижалась.
– Я знала, чувствовала, что сегодня ты придёшь!
Александр старался не выражать чувств, не след сотруднику органов показывать своё слабое место. Даже перебарщивал немного, 'доброжелательные' соседки постоянно твердили Артемиде:
– Поматросит он тебя, и бросит, он – большой начальник, а ты?
Но сейчас, забыв обо всем, подхватил жену на руки, и закружил по комнате, стараясь не задеть печку…
А потом жена уснула, примостившись головой в ложбинке между плечом и ключицей, а он положил руку на едва угадывающийся животик и мысленно говорил с ещё неродившимся сыном…
г. Батуми, порт.
Кахабер Вашакидзе, старший лейтенант ПВ НКВД
В порту те, кто решил остаться в СССР, 'кучковались' уже по интересам.
– Блин, у меня в фуре помидоры сгниют.
– Твой товар?
– Нет.
– Ну и забей! Здесь никто тебя за это не накажет. К тому же там столько всяких химических добавок, что здесь их жрать никто не будет. Ты о другом подумай, чем мы наших коней кормить будем? Моя 'Вольва' и 'камазовскую' соляру не принимала. А масла?
– Точно, помню, гнал я 'Туарег', позарился на дешевизну, взял сто пятьдесят литров у 'СуперМАЗа', так подзалетел не по-детски, форсунки менять пришлось, даже прочистить не получилось…
– С маслами фигня, заливаешь отработку в бочку, а на донышке – вода, где-то на четверть. Месяцок так постоит, и аккуратненько сливаешь, чтобы не замутить. Чище, чем с завода, проверено. Я даже крантик, чтобы со шлангом не заморачиваться, врезал.
– Чую станут тут наши лайбы, придётся на полуторки пересаживаться, а там переключение с двойным выжимом сцепления, синхронизаторов нет. Кто-нибудь помнит, как это делается?
– А ты почём знаешь?
– Так у меня дед на ЗИС-5 отъездил, а меня на первом 'Москвиче' вождению учил…
– Форсунки у тебя от парафина забились. Я тоже такую соляру бочками брал, а как морозец ударит, так парафин густеет, вот и сливай чистую. Так что жди зимы.
– Братан, вот сказал ты о зиме. Я разок на летнюю напоролся, а тут мороз. Разбавил керосином, и ништяк. Керосин то здесь есть?
– Керосин-то есть, да мощность упадёт.
– Да у меня и так выше крыши…
– Товарищи, – старик демонстративно смаковал почти забытое слово 'товарищи', – паромы ведь надо разгружать. А порт не приспособлен. Давайте мозговой штурм?
– Я смотрю, в порту плавучий кран стоит, может им?
– Долго. Да и железнодорожные вагоны может не поднять. Есть другие предложения?
– А если понтоны? Есть армейские понтоны, на них и рельсы проложить можно.
– Сейчас пойду, выясню.
– Сходи, отец, сходи. Хотя лично я думаю, что эту проблему и без тебя решили…
– И где мы жить то будем? Опять на 'тридцать восемь комнаток всего одна уборная'?
– Я себе всего год, как сруб поставил. За два месяца. В 'лимон' уложился, так на первом этаже потолки до трёх с полтиной поднял, у них тариф – сантиметр высоты в 'штуку' обходится, вот я и решил доплатить сто 'штук'. Ну и мансарду утеплил.
– И как?
– Тепло и уютно. Главное – экология. Слушайте, а может нам здесь срубы поставить? Мой-то в России, а
