– Командир, мне то что, я не пропаду. Ты только Ленку отмажь!
– Эх, Саша, Саша. На твое счастье, ты оказался один такой умный, – Тучков нажал кнопку, дверь открылась, – вывести заключенного! Сержанта Титорчука ко мне!
Титорчук вошёл, настороженно посматривая на начальника:
– Товаришу капитан, по вашему прыказу прыбув!
– Значит так, сержант! Миллера и его жену освободить. Дело закрыть за отсутствием. Извиниться не забудь. И запомни, Титорчук! Если ты видишь в деле голимую фантастику, значит, человек невиновен! Слово 'фантастика' знаешь? Хотя ты теперь и не такие слова знаешь, спасибо товарищу Вашакидзе. Приказ понял?
– Так точно, товаришу капитан, зрозумило! Лишень, це… – сержант опять замялся.
– Что еще?
– Так неперемещенцы ци. Вони ж уси сплошна фантастыка. Я его пытаю, що вин у тридцять девятому роци робыв, а вин каже: 'Не родился'!
– Уйди, Титорчук! Как отпустишь Миллеров, узнай у дежурного, нет ли вызовов. Проедешь, развеешься! А если нет – займись латентным троцкистом!
Титорчук вышел, и из коридора донесся добродушный сержантский говорок.
– Пидемо, – говорил сержант Миллеру, – товарищ шпион, заберем твою жонку мелкую и свезем вас до базы. Невиновные вы, значится. Так что звиняйте, ежели шо не так!
– Ничого батьку, – ответил ему резко повеселевший немец, – я вже зрозумив, шо бананив у вас немае!
'Черт бы побрал этого Гонладзе, – выругался про себя Тучков. – Лингвист сыскался на мою голову!'
Дверь открылась:
– Александр Павлович, к вам Чобанян.
Этого невысокого 'живчика' из дальнего горного села капитан знал уже много лет. Первый раз они столкнулись, когда на строительстве дороги вдруг возникла здоровенная глыба, размером с несколько роялей. Стали подозревать вредительство, хотя какое вредительство может быть под несколькими метрами породы? Разве что, какой мусавит первобытный подложил… Но глыба намертво застопорила работу. Тогда и появился этот Сэрож. Лукаво поглядывая на Тучкова, он спросил:
– Начальник, этот камень очень нужен? Можно, ми его заберем? Ашот дом строит, материал чуть-чуть не хватает?
Вооруженный небольшой киркой, парой клиньев и кувалдой, армянин за два дня разбил камень на куски и вывез на арбе, запряжённой ишаком.
За прошедшее время он успел облысеть и обзавестись атеромой на правой части головы. Односельчане тут же перекрестили Чобоняна в 'шишку-джан' и, видимо, чтобы окончательно оправдать прозвище, выбрали председателем колхоза.
Сейчас Сергей Галустович стоял перед Тучковым:
– Товарищ Тучков, ми тут на сходе колхоза решили взять на поруки Александра Миллера и Елену Багаутдинову. Вот протокол, – на стол легла бумага, – падготовыли.
Тучков взял, прочёл несколько раз:
– Серёжа, ты понимаешь, что ты рискуешь? Враги, настоящие враги, а не придуманные, ходят среди нас. Мы их ищем, выявляем, но их очень много.
– Саша, ты же умный! Разве не знаешь: когда родится армян, турок вешается?
– А с ними ты договорился?
– Саша?!
Действительно, глупый вопрос.
– Тогда беги быстро. Их освобождают сейчас. Без твоей поруки разобрались.
И добавил в хлопнувшую дверь.
– Зоопарк!
Федеративная Республика Германия, г. Берлин.
Здание ведомства федерального канцлера
Опоздавший Карл-Теодор цу Гуттенберг, вошедший в кабинет канцлера, поздоровался и, извинившись, прошел к ближайшему от сидящей во главе стола Анхелы Меркель стулу. По дороге он успел подробнее рассмотреть присутствующих и мысленно похвалил себя за сообразительность. Действительно, на этом внеплановом совещании присутствовали только соратники по партии. Нет, никакого нарушения демократии, что вы. Совещание было посвящено специфическому вопросу и поэтому приглашены были лишь те министры, кто необходим для его рассмотрения. Ведь не приглашали же министра обороны на совещание по решению кризисных вопросов с газом и нефтью? Так и сейчас не пригласили министров экономического блока, поскольку вопрос был политический и военный. Карл мысленно улыбнулся пришедшей в голову мысли, что обсуждаемый вопрос был воистину русским: 'Что делать?'. Действительно, собравшиеся пытались решить один из множества появившихся вместе с внезапно свалившимся из сорок первого года прошлого века СССР вопросов: 'Что делать с Восточной Пруссией?'
Найти решение было действительно непросто. Немецкое население, полностью поддерживающее нацизм, не прошедшее денацификацию, возглавляемое преступными организациями никак не вписывалось в реалии современной ФРГ. Но с другой стороны они оставались немцами, как территория стала (или осталась? Юристы ломали над этим голову) – германской, а значит – правительство должно решать и ее проблемы.
Томас де Мезьер, министр внутренних дел, укоризненно посмотрев на прервавшего его доклад Карла, продолжил:
– Во время марша НДПГ в Дрездене произошло несколько крупных столкновений между ними и представителями левых партий. Пострадало более пятидесяти человек, двое из которых в настоящее время находятся в реанимации. Мною выделены дополнительные силы полиции, но подобные столкновения происходят во многих городах, особенно на Востоке, и сил полиции не хватает для поддержания порядка.
– Что вы предлагаете? Использовать армейские подразделения? – иронию в голосе канцлера мог не заметить только глухой.
– Возможно, придется прибегнуть к армейской помощи, – ничуть не смутившись, ответил Томас, косясь на Карла.
– Мы готовы, если будет соответствующее решение, выделить части сухопутных войск для усиления полиции. В настоящее время по моему указанию в воинские части выданы щиты, дубинки и защитные костюмы. Части военной полиции уже готовы приступить к патрулированию в Берлине, – Карл-Теодор отреагировал мгновенно. – Простите, дамы и господа, но у меня одно важное и срочное сообщение – поляки приступили к переговорам с Восточной Пруссией, объявлено прекращение огня. Получено также сообщение, что части вермахта, вторгнувшиеся на территорию СССР, начали отступать с захваченных ранее территорий. Сегодня ими возвращен русским Кедайняй.
– Значит, поляки все же прислушались к нашим рекомендациям, – с удовлетворением констатировал министр иностранных дел, и сразу сменил тон. – Но легче нам от этого не стало, американцы наконец сформулировали свои предложения. Они согласны с присоединением Восточной Пруссии к Германии при условии ее полной денацификации. Признавать независимость или передавать этот район русским наши союзники не собираются. Поэтому, если Восточная Пруссия останется территорией, управляемой нацистами, Соединенные Штаты оставляют за собой право на вооруженное вмешательство с целью восстановления исторической справедливости и уничтожения антигуманной идеологии, осужденной человеческим сообществом, – Гвидо словно читал документ по памяти.
– Такое нельзя допустить ни в коем случае! – тут же отреагировала Анхела Меркиль. – Что начнется, если американцы будут убивать немцев, и какими будут наши политические перспективы, я думаю, никому
