Царь Соломон

Другой великий комментатор Писания Ибн Эзра[125] рассматривал «Песнь песней» как поэму о любви между юной девушкой и пастухом. Мальбим[126] в свою очередь, предлагал иную трактовку сюжета «Песни»: царь Соломон полюбил девушку, поместил ее во дворце и поручил своим служанкам, иерусалимским девушкам, опекать ее. Новая же возлюбленная Соломона была влюблена в пастуха, и в то же время обаяние Соломона не оставило ее равнодушной. Пять раз она убегала из дворца на пастбища; четыре раза подруги убеждали ее вернуться, но в пятый раз им это не удалось.

Однако думается, что тот, кто читал «Песнь песней» в оригинале, признает, что все эти объяснения выглядят натянуто. Никакой более-менее связный сюжет в ее стихах не просматривается, зато в них хоть отбавляй живого чувства, облеченных в слова тайных желаний души и тела.

Если следовать теории, что перед нами прежде всего свадебные песнопения, то «Песнь песней» начинается с обжигающего признания невесты в любви к жениху, в желании близости с ним:

Пусть сольются в поцелуе наши уста,
ибо любовь твоя слаще вина.
Благоуханны притирания твои,
само имя твое источает аромат,
потому и влюбляются в тебя девушки.
Влеки меня за собой – побежим мы;
Приведи меня, Владыка мой, в Свои покои.
Будем радоваться и восторгаться мы,
воспевать любовь нашу,
которая слаще вина, любовь чистую.

(1:2-4)[127]

Вслед за этим невеста внезапно смущается; ей начинает казаться, что она недостаточно хороша для милого, и обращается к подругам:

Хоть от загара и черна я, дочери Иерусалима,
как шатры кедаров, но сойдет загар –
и снова я стану белокожей и прекрасной,
как белые ковры во дворце Шломо…

(1:5)

И затем она снова обращается к жениху:

Скажи мне, возлюбленный души моей,
где пасешь ты овец своих, где укладываешь на отдых в полдень?
Зачем мне искать тебя, пряна лицо под накидкой.
Обходя отары, что пасут твои друзья?

(1:7)

Это – первая странность в тексте: лицо под накидкой прятали обычно блудницы или женщины, пребывающие в трауре, и героиня почему-то явно боится, что ее примут либо за ту, либо за другую.

Но дальше уже следует реплика жениха, исполненная не меньшего восторга, чем песня невесты:

Если не знаешь ты, где найти меня, прекраснейшая из женщин,
Гони ягнят своих по овечьим тропам меж пастушьих стойбищ.
С кобылицей в колеснице фараоновой
сравню я тебя, подруга моя.
Красота твоих щек оттенена серьгами,
прекрасна шея твоя, украшенная ожерельями…

(1:8-10)

И завершается первая глава обменом комплиментами между влюбленными:

Он – Ей:

– Как прекрасна ты, подруга моя, как прекрасна!
Глаза твои чисты, как у голубки.

Она – Ему:

– Как ты прекрасен, возлюбленный мой, и приятен!
И сочной зеленью усыпано наше ложе.
Крыша приюта нашего – кроны кедров.
Стены – стволы кипарисов.

(1:15-17)

Во второй главе ток поэтического напряжения резко повышается; она более метафорична, но дело не столько в украшении текста метафорами, сколько в удивительно психологически точной передаче состояния влюбленности, и сам ритм текста, кажется, передает ритм биения сердец юноши и девушки, думающих друг о друге:

Она – Ему:

– Я – лилия Шарона, я тюльпан.

Он – Ей:

– Как тюльпан среди колючек, подруга моя среди девушек…

(2:1-2)

И дальше: