чего их затягивало под днище и уволакивало дальше к трем гигантским гребным винтам, каждый шестнадцати футов в диаметре. Очевидно, там льдины попадут под удары лопастей, измельчатся и будут выброшены в кильватерный след.
Но сильнее всего Майкла поразил внешний вид обратной стороны льда. То, что на поверхности казалось белым и чистым, отнюдь не выглядело таковым, после того как льдины ломались и переворачивались вверх дном. Подводная часть льда являла собой весьма неприглядное зрелище — его противный серо-желтый оттенок цветом напоминал снег, на который помочилась собака.
— Это водоросли, — объяснил Дэррил, угадывая мысли Майкла. — Они окрашивают дно льдин. — Ему пришлось повысить голос, чтобы перекричать грохот ломающихся льдин и завывания ветра. — Дело в том, что льдины представляют собой не сплошные куски льда, а пещеристые структуры, пронизанные каналами, и в этих каналах живут водоросли, диатомеи и бактерии.
— То есть водоросли живут подо льдами? — крикнул Майкл.
— Нет! Они живут прямо во льдах! — ликующе крикнул Дэррил в ответ. Кажется, биолог испытывал неподдельную гордость за изобретательность подводных обитателей.
Корабль, высвободившись, дернулся вперед, и его носовая часть плавно осела в воду. Даже при таком бледном свете Майкл заметил, что Дэррила укачало.
Когда Хирш, извинившись, поспешно покинул палубу, Майкл решил, что с него, пожалуй, тоже хватит попыток удерживать равновесие, и отправился в кают-компанию. Туда вечерами обычно стекался весь офицерский состав, чтобы поиграть в карты под грохотание телевизора (ассортимент DVD ограничивался фильмами с участием Брюса Ли и Джеки Чана и записями боев профессиональных рестлеров и концертов рок-звезд). Однако сейчас в кают-компании царило затишье; вероятно, из-за резкого ухудшения погодных условий офицеров отозвали на посты. Тогда Майкл заглянул в спортзал — тесное помещение для тренировок, приютившееся в носу корабля и отделенное от ледяного океана лишь переборками. На беговой дорожке в шортах и обтягивающей майке с надписью «Поцелуй меня — я из службы береговой охраны!» потел старшина Казински.
— И как вам удается не падать с этой штуки? — обратился к нему Майкл, после того как ледокол снова лег на борт.
— Самое время для тренировок! — выдохнул Казински, который, вцепившись руками в поручни на тренажере, старался сохранить бешеный темп бега. — Все равно что объезжать дикого жеребца!
Вверху висел небольшой монитор, куда передавалась живая картинка с носовой части ледокола. Сквозь капли воды и пену, застилающие видеокамеру на палубе, Майкл рассмотрел зернистое черно-белое изображение вздымающихся волн с огромными льдинами.
— Погода совсем паршивая…
Казински бросил взгляд на монитор, ни на секунду не прерывая бега.
— Это еще что! Дальше станет хуже, как пить дать!
Хорошо хоть Дэррил не слышит слов старшины, подумал Майкл. Его самого новость обрадовала. Пересечь гибельные воды Мирового океана и не попасть в шторм — все равно что побывать в Париже и не увидеть Эйфелеву башню.
Держась руками за переборки, он неверной походкой добрел по хитросплетению коридоров до каюты. Койка Дэррила была пуста, но через запертую дверь в гальюн доносились звуки, свидетельствующие о том, что ученый там и его выворачивает наизнанку.
Майкл сел на свою койку и повалился на спину. «Пристегните ремни безопасности. Ночь будет лишена комфорта», — пронеслось у него в голове. Кристин часто повторяла эту цитату из старого фильма с участием Бет Дэвис, когда ночь застигала их в каком-нибудь опасном месте. Майкл многое бы отдал за то, чтобы увидеть ее сейчас рядом с собой и еще хотя бы разок услышать эти слова из ее уст…
Фанерная дверь распахнулась, из гальюна, полусогнувшись, вышел Дэррил, добрался до койки и рухнул пластом. Заметив соседа, он простонал:
— Лучше тебе туда не ходить. Я промазал.
Майкл скорее бы удивился, если бы тот
— И надо тебе было сегодня брать добавку? — бросил он.
Дэррил, валяющийся в одних утепленных кальсонах, вымученно улыбнулся:
— Тогда хотелось.
Корабль вновь резко накренился, да так сильно, что Майклу пришлось ухватиться за привинченное к полу основание койки.
Дэррил позеленел еще сильнее и закрыл глаза.
Майкл, все еще держась за каркас койки, привстал и оперся спиной о внутреннюю переборку. Ночка, без сомнения, предстоит веселенькая. Интересно, сколько времени вообще может продлиться такой шторм? Несколько дней? А как сильно он разыграется? А еще интереснее, как сильно он
Майкл взял одну из книг Одюбона,[4] но корабль качало и болтало во все стороны так неистово, что о чтении не могло быть и речи — даже попытка сфокусироваться на буквах вызывала тошноту. Книгу пришлось сунуть под матрас. Здесь, в кормовой части, во время шторма гул двигателей и шум винтов звучали особенно громко. Дэррил лежал на койке без движения, словно мумия, правда, тяжело дышал и тихонько стонал.
— Что ты принял от качки? — спросил у него Майкл. — Скополамин?
Дэррил выдавил из себя что-то наподобие «да».
— А еще что?
Он бессильно поднял вверх руку, показывая запястье с обмотанным вокруг него толстым эластичным ремешком.
— Что это?
— Акупрессурный бандаж. Говорят, помогает.
Майкл никогда о таком не слышал; впрочем, Дэррил, кажется, тоже не мог бы поручиться, что ему не подсунули пустышку.
— Может, смотаться к Шарлотте и попросить чего-нибудь посильнее? — предложил Майкл.
— Лучше не выходи из каюты, а то помрешь где-нибудь на полпути, — прошептал Дэррил.
— Да тут всего пара шагов по коридору. Сейчас вернусь.
Майкл выждал момент, когда ледокол принял прямое положение, встал и вышел из каюты. Длинный проход, покачивающийся перед глазами то в одну сторону, то в другую, напоминал скорее безумный аттракцион в парке развлечений. Картину дополняло мерцание пляшущих под потолком флуоресцентных ламп.
Каюта Шарлотты находилась в средней части корабля. Из-под двери предательски выбивалась полоска света; когда Майкл постучал, он был уверен, что врач еще не спит.
— Это Майкл, — сказал он через дверь. — Дэррилу требуется помощь.
Открыв дверь, Шарлотта предстала перед ним в стеганом халате, в вышивке которого угадывались китайские мотивы — изрыгающие пламя зеленые и золотые драконы, — и теплых мохнатых тапочках. Голову доктора Бернс венчал большой узел из косичек.
— Только не говори, что у него морская болезнь, — начала она, уже протягивая руку к аптечке.
К тому времени, как они вернулись в каюту, Дэррил лежал, скрючившись в три погибели, и напоминал несчастного маленького ребенка, у которого разболелся живот.
Шарлота села на край койки и поинтересовалась, какие средства он успел принять. Когда ученый продемонстрировал ей акупрессурный бандаж, она сказала:
— Уму непостижимо, в какую чушь способны верить некоторые люди.
Доктор Барнс порылась в аптечке и извлекла из нее какой-то пузырек и шприц.
— О фенитоине когда-нибудь слышал?
— Аналог дилантина.
— О-о-о, да ты, вижу, знаток. Когда-нибудь его принимал?
— Один раз, перед погружением.
— Надеюсь, не перед самым погружением. — Она наполнила шприц. — Негативные реакции отмечались?
