зачем в лабораторном вагоне давиться дрянью, разогретой в микроволновке, когда в это самое время дядя Барни угощает всех горячей мамалыгой, приготовленной по случаю траурного мероприятия?
Посмотрев в просвет в стеллаже, Майкл увидел длинный лабораторный стол, такой же, как в лаборатории Дэррила, с двумя раковинами, микроскопом и кучей склянок с химикатами. Но стол был пуст. Более того, присмотревшись, Майкл заметил, что два горшка с растениями опрокинуты, а третий валяется на полу, разбитый вдребезги. На полке между двух крошечных колонок надрывался айпод. Майкл вышел из-за стеллажа и двинулся к столу, однако непонятные хлюпающие звуки доносились с другой стороны, откуда-то снизу. Майкл заглянул за угол и увидел на полу торчащие из-за шкафа расстегнутые ботинки. Он крепко сжал в руках лыжные палки.
Чавканье сменилось звуком чего-то рвущегося, как будто раздирали плоть. Подойдя ближе, Майкл увидел широкоплечего мужчину в просторной фланелевой рубашке, который склонился над распростертым на полу телом и что-то с ним делал. Майкл оторопел — не будь он в курсе последних событий, то подумал бы, что перед ним Данциг.
Тот самый, который умер.
Журналист вскинул одну из остроконечных лыжных палок и, не придумав ничего лучшего, заорал:
— Эй ты! Отойди от…
И осекся… Склонившийся над телом детина испуганно обернулся, и Майкл увидел бороду, пропитанную кровью настолько сильно, что походила она скорее на широкую малярную кисть, которую окунули в ведро с красной масляной краской. Глаза верзилы тоже были красными и часто моргали. Потрясенный Майкл отшатнулся, и в этот момент мужчина с животным оскалом бросился на него. Одна из лыжных палок взметнулась вверх, грохнув по шкафу, и Лоусон с криком «Что происходит?!» начал ломиться через хитросплетение стеллажей.
Здоровяк схватил Майкла за воротник, словно что-то выискивал у него на шее, и Майклу в нос ударил зловонный запах гниения и крови. Но сильнее всего напугало то, что это действительно был Данциг — тот самый умерший и замороженный Данциг, которому собака разорвала глотку. Теперь его пальцы мертвой хваткой держали Майкла за парку. Журналист отскочил назад, но налетел на другой стеллаж, и тот с грохотом обрушился на пол, придавив обоих среди груд рассыпанной земли и рассады. Майкл двинул противника по лицу рукояткой палки, страшно сожалея, что не имеет возможности пустить в ход заостренный конец импровизированного оружия. Данциг навис над ним, скрежеща окровавленными зубами и сверкая глазами, полными безумной ярости, в которых — Майкл осознал это уже по прошествии времени — одновременно зияла и целая бездна печали.
И вдруг над головой Майкла просвистела еще одна лыжная палка и вонзилась Данцигу в плечо. Каюр отпрыгнул назад и кинулся на Лоусона, но подошвы заскользили по рассыпанным бобам, и он грохнулся на пол. Майкл быстро перекатился на бок и вскочил на ноги. Поднявшись, Данциг с силой оттолкнул Лоусона, и инструктор по выживанию, который и до этого-то нетвердо стоял на своих полутора ногах, распластался на полу, остервенело размахивая лыжными палками.
Но вместо того чтобы продолжать атаку, Данциг отступил назад и стал продираться сквозь нагромождение стеллажей, размахивая руками, как мельница крыльями, и обрушивая на пол позади себя одну полку за другой. Галечник, дерн и грунт для рассады полетели во все стороны. Майкл бросился следом, но когда преодолел завалы и проскочил сквозь целлофановый занавес, увидел лишь полосу крови на пандусе да мелькнувший темный силуэт, который танком проломил шпалеру и растворился в белом водовороте вьюги.
— Вы что несете, черт возьми?! — воскликнул Мерфи, когда Майкл с Лоусоном зажали его с обеих сторон в буфете. Дядя Барни, который готовил последнюю порцию мамалыги, к счастью, был вне пределов слышимости. — Господи Боже! Данциг мертв!
— Ничего подобного, — повторил Майкл, слегка наклонившись к Мерфи и стараясь говорить тихо. — Именно это мы и пытаемся вам втолковать!
— Ты тоже его видел? — обратился Мерфи к Лоусону за подтверждением.
— Да, я тоже его видел.
Лоусон метнул взгляд на Майкла, как бы приглашая того продолжить.
— И он убил Экерли… — произнес журналист.
От лица Мерфи отхлынула кровь. Он будто язык проглотил.
— Мы обнаружили Экерли в лаборатории уже мертвым, а Данциг потрошил его тело, — сообщил Майкл. — Проблема в том, что он и сейчас бродит где-то по округе.
Мерфи, словно в ступоре, прислонился спиной к морозильной камере, не в силах переварить свалившуюся на него новость. Майкл его понимал; если бы он не увидел все собственными глазами, если бы лично не подвергся нападению, сам ни за что не поверил бы в подобный рассказ.
— Выходит, он не в мешке для трупов, — размышлял вслух Мерфи, — и не на ледовом складе…
— Абсолютно верно, — подтвердил Лоусон.
— А теперь еще и Экерли мертв… — пробормотал начальник, словно давая время ужасающей информации осесть в мозгу.
— Точно, — поддакнул Майкл. — Надо немедленно отыскать Данцига, пока он не зашел слишком далеко.
— Но если он напрочь свихнулся, значит, вскоре замерзнет насмерть, — в надежде предположил Мерфи, словно хватаясь за соломинку.
Майкл не нашелся что возразить: в словах Мерфи действительно была логика. Разумеется, сумасшедший, у которого даже шапки на голове нет, как пить дать умрет либо от мороза, либо от падения в ледниковую расселину. С другой стороны, Майкл был уже ни в чем не уверен. Все перевернулось с ног на голову. Он находился с Данцигом в лазарете, и на его глазах Шарлотта зафиксировала время смерти каюра. Так что кто бы там сейчас ни бегал среди льдов, вовсе не обязательно, что это тот самый Данциг. Это больше не человек, а нечто, чему Майкл пока не мог подобрать определения.
— Что вы сделали с телом Экерли? — спросил Мерфи, отчаянно пытаясь собраться с мыслями.
— Где лежало, там и оставили, — ответил Майкл. — Шарлотта должна обследовать его как можно скорее. А потом надо будет куда-нибудь перенести труп.
— Прошу прощения, господа, — раздался голос дяди Барни.
Повар открыл морозильник, вытащил из него масло и поковылял назад, откуда не мог услышать разговор.
— Только не в то место, куда поместили Данцига, — тихо произнес Мерфи. — Припрячем его на старом продуктовом складе под замком. Если доктор Барнс ошибется и насчет Экерли, тогда он хотя бы не будет шататься по базе, как первый. — Он внезапно умолк, затем пояснил: — Думаю, вы меня понимаете. То есть я хочу сказать, что Данциг был классным мужиком, да и Экерли вполне ничего, но вся эта ситуация не лезет ни в какие ворота. Безумие какое-то…
Он запнулся, очевидно, лихорадочно соображая, как выкручиваться из создавшегося положения.
Майкл не разделял уверенности Мерфи в том, что Шарлотта допустила ошибку. Как бы ни дико это звучало, но Данциг действительно умер, после чего потом непостижимым образом восстал из мертвых. Впрочем, озвучивать начальнику подобные фантастические идеи Майкл пока поостерегся.
Лоусон присел и стал растирать поврежденную лодыжку, которая после схватки в ботанической лаборатории разболелась пуще прежнего. Между тем волосы Мерфи, кажется, поседели еще сильнее.
— Заодно мы могли бы поискать Спящую красавицу и Прекрасного принца, — сказал Майкл.
Ему не терпелось поскорее получить разрешение шефа на поиски.
— Не говоря уже о собачьей упряжке, — добавил Лоусон. — Если ННФ узнает, что последние разрешенные в Антарктике собаки исчезли — собаки, которых ради бедного Данцига оставили в виде исключения, — начнется настоящий бюрократический кошмар.
— Данциг регулярно гонял их на станцию «Стромвикен», — продолжал Майкл. — Прогноз синоптиков благоприятный. Погода вот-вот изменится, и буря пойдет на убыль.
