— Нет, ну все равно странно получается!
— Нормально получается. Не тряситесь, сэр, уйдем.
— Мне кажется, сэр, — М.Р. не мог успокоиться, — стоило спереть лошадей.
— Ты их видел? — поинтересовался Джейк. — Это тебе не Макферсон с его пузом, и не Менцель чахоточный! В два счета бы догнали и пиши пропало!
— Ладно, пеших хуже видно, — подумав, решил компаньон. — Только вот скорость, черт бы…
— Уйдем, — отозвался Джейк. — Тихо, стой!
Тишину приближавшихся сумерек нарушил конский топот, голоса, — причем Макферсона было слышно просто отлично, — облава началась.
— Вы бы, господин председатель городской управы, еще «Тело Джорджа Брауна» спели, чтоб вас слышнее было! — издевнулся Д.Э. — Ну, и что, и это вы вдвадцатером все горы прочесать собрались? Мило, мило.
Макферсон — это было хорошо видно с вершины — взмахнул рукой в одну сторону, в другую, распорядился резким голосом — и цепочки всадников рассыпались по склонам двумя аккуратными треугольниками.
— Сдай назад! — сказал Дюк.
Джентльмены вернулись в ту сторону, откуда только что приползли, но и там оказалась такая же история.
— Этот сукин сын, — выговорил Джейк, — в Гражданскую войну капитаном был. Чуть-чуть моложе, чем мы, возрастом. Говорил, в шестнадцать мобилизовался.
— Ну и Менцель что-то такое, — Дюк вытер платком потную физиономию. — Оба же воевали.
Удобная штука эти ковбойские тряпки. Вонючая, но удобная.
— Пересидим, — говорил Джейк, пробираясь в кустах, откуда сразу же вспорхнула стайка мелких птиц, — и тогда уже дернем. Надо только место, место найти безопасное!
— Есть! — раздалось издалека и сразу же раздался выстрел. — Вон они!
То ли повинен был саквояж, расставаться с которым наотрез отказался Д.Э. Саммерс, то ли сами двое джентльменов представляли слишком заметную пару, а только ковбойская экипировка положения не спасла.
Ни один из искателей приключений не помнил, сколько прошло времени, но уже сделалось совершенно темно. Сил у двоих джентльменов не осталось, а преследователей прибавилось, кажется, втрое. На каждой вершине виднелись силуэты всадников. Там и сям по горам слышались выстрелы, куда ни ткнись — рискуешь попасть в появившееся, как убийца из мрака, пятно фонаря. Их ловили со свистом, гиканьем и охотничьими воплями — как дичь.
— Все, — Дюк загребал ногами песок, — я больше не могу.
Он бежал медленнее, медленнее, как будто не очень-то и хотелось, и вдруг остановился, держась за бок, согнулся.
Джейк чиркнул сапогами по песку и бросился назад.
— Я тебе сейчас дам: «не могу!», — задыхаясь, выговорил он. — Дуй, быстро!
Компаньон только мотал головой. Стащил шляпу, вытер ею лицо, грудь, и брякнулся задом на землю.
— Беги, — с трудом выговорил он. — Как-нибудь меня вытащишь. Если возьмут обоих, надежды уже не будет.
Джейк, как раз пытавшийся набрать воздуха, закашлялся.
— Идиот на мою голову! — выругался он, схватил компаньона за шиворот и потащил волоком в гору. — Я тебе что, Гудини какой-нибудь — из камеры вытаскивать? Быстро поднимай задницу и погнали! Нашелся, тоже мне, немощный!
— Пусти, — у Дюка не было сил даже вырываться. — Пусти, говорю. Да, если хочешь знать, немощный. Ты вообще-то обращал когда-нибудь внимание, что я…
Он запнулся, подыскивая слово, но компаньон его перебил.
— Ты величайший атлет современности! — он продолжал тащить, а вот голос как-то, что ли, звякнул.
У М.Р. тоскливо дернулось в груди.
— У тебя гири под столом, — отдуваясь, продолжал Д.Э. — Я видел.
— Одна. Одна гиря.
— Если ты сейчас не перестанешь болтаться, как мешок с дерьмом, я надаю тебе по морде!
Они подобрались к самой вершине горы. Джейк выдохнул, вытер лоб, нос, изо всей силы пихнул компаньона в спину и побежал следом — под гору было легче. По дороге споткнулся и тоже покатился кубарем. Он понимал, что бежать уже не сможет ни при каких обстоятельствах, но впереди была дорога, а по ту сторону — мексиканская граница.
— Вижу! — крикнули сверху. — Сюда, Макфсерсон! Берем их!
Пулей сбило шляпу с Д.Э. Следующий выстрел швырнул песком под ногами у Дюка.
Положение было отчаянным.
И в эту минуту в темноте затарахтело, мелькнуло светом. Свет приближался — желтый, тусклый, и на дорогу выехал автомобиль. Думать было некогда. Компаньоны кое-как поднялись, и из последних сил, спотыкаясь, рванулись вперед.
Автомобиль остановился, задняя дверца распахнулась. Мотор продолжал работать. Когда захлопнули дверь, шофер, не оборачиваясь, дернул рычаг и авто помчался в ночь.
Нагнавшие было всадники сперва приотстали, затем становились все дальше, дальше и, наконец, окончательно остались позади.
Обессиленные компаньоны молчали. Они рухнули на кожаные сиденья, задыхаясь, и теперь не были в силах вымолвить ни слова. Никто, правда, никаких слов и не требовал. Шофер невозмутимо вел машину. Компаньонам был виден только высоко поднятый воротник тужурки, шоферское кепи и туго стянутый ремешок защитных очков. Парень даже не обернулся. Посреди шума, который производил двигатель, это было все равно бесполезно: пришлось бы кричать.
Автомобиль все ехал и ехал. Искателей приключений качало то вправо, то влево, и, наконец, стало клонить в сон. Неожиданно они почувствовали резкий толчок, тряхнуло и машина встала.
Шофер поправил консервы, выругался, кажется, и вышел. Встрепенувшиеся компаньоны последовали за ним. Сложением парень подкачал — ростом повыше Дюка, а худой, как столовый нож в бриджах. Но он все равно выглядел чертовски эффектно в своей кожаной тужурке с высоким воротником, кепи и крагах. Кто
угодно будет выглядеть чертовски эффектно рядом с собственным авто. Компаньоны завистливо вздохнули. Шофер достал изпод сиденья ящик с инструментами, оттуда — заводную ручку, и начал ее крутить. Видно было, что дело это дается ему тяжело.
Повисло молчание.
— Отличная машина, — сказал Джейк.
Шофер кивнул небрежно, снял одну крагу, полез за пазуху.
Джейк перевернул страницу газеты:
Газету немедленно забрал М.Р. Д.Э. провел рукой по полированному борту. На руке осталась пыль, на автомобиле — след от пальцев. Автовладелец поморщился. Д.Э. неохотно убрал руку, посмотрел на М.Р., и оба повернулись к шоферу.
— А… — начал Джейк.
Он хотел спросить, куда направляется владелец автомобиля, но его перебил Дюк.
— Брат! — с чувством сказал он. — Откуда ты взялся, брат? Как тебя зовут?
Шофер прокашлялся.
— Видимо, — обе перчатки брякнулись на сиденье, — нам все же стоит представиться.
В пятне света от фар он поднял «консервы» на козырек. Снял кепи. Тонкая рука провела по бледной скуле. Волосы — тяжелые, неопределенно-светлые, были уложены аккуратным узлом. Несколько тонких
