становился коллективным участником «сотворения» общей мечты. И как же было тяжело возвращаться в тухлую реальность, зная, что там, откуда тебя выдернули, твои коллеги продолжают строить и развивать иную, лучшую, подобную самой яркой мечте жизнь!
Первой тревогу забила Клода. Среди ее подруг оказалось немало тех, чьи парни попали под басаду. А кое-кто и сам подсел. Заметив печально знакомый взгляд – суженные в булавочную головку зрачки Тони, – она едва не закричала от ужаса. Господи, эта зараза добралась и до ее семьи!
Клода буквально силой ворвалась в комнату брата и осмотрела его вещи. Баллончик готового к употреблению пневмоинъектора подтвердил ужасную догадку. Семейный совет был печален и долог. Как Тони ни сопротивлялся, его определили в клинику для наркозависимых подростков и продержали в ней два месяца.
После лечения младший Коладжери держался почти год, но сегодня Клода вновь наткнулась на его безумный взгляд. Затащив брата в помещение домашней библиотеки – отец не любил читать, но считал, что у них обязательно должна быть хорошая, а главное, настоящая, не виртуальная библиотека, – Клода развернула Тони к свету и еще больше утвердилась в своем подозрении.
– Тони, мерзавец, как ты мог?! – Черные как уголь глаза девушки горели огнем негодования. – Как ты мог? Ты же обещал!
– Клода, я не… пойму, – речь брата была если не сбивчивой, то не ритмичной уж точно, – ты о чем? Если о наркотиках, то я в завязке, ты знаешь, я после лечения ни-ни… Просто голова болит! Буквально раскалывается на части! А ты что… подумала, что я… А-а, ну конечно! Я все понял! Все правильно, сестричка, теперь мне и заболеть нельзя, сразу все подозревать начнут! Тони же наркоман, Тони пропащий…
Клода в ярости сжала кулаки. Он что, издевается над ней? Ей и так тяжело, еще не просохли слезы после загадочной гибели любимого человека, без пяти минут жениха, а тут еще этот балбес! Ну погоди, узнает отец, тебе мало не покажется!
– Я сейчас…
– Что – сейчас? – Тони, становясь все более и более агрессивным, перебил сестру. Возбуждение переполняло его, и, будучи не в силах совладеть с ним, он вскочил и начал носиться по просторной комнате. Он настолько не владел собой, что едва не наткнулся на огромную старинную вазу, стоявшую в углу. – Что – сейчас? – повторил Тони. Речь его становилась все более бессвязной. – Опять шмон устроишь? И раздевать будешь? Так я и сам могу! Хочешь? Только теперь я совсем… А что, раз тебе так нравится мужиков раздевать… Или после того, как загнала Эрика, тебе новый объект нужен? На ком испытывать свои методы воздействия… Думаешь, я не знаю… Да может, это он из-за тебя…
Договорить Тони не успел: мощная оплеуха сбила его с ног. Он поднялся с пола и хотел ответить сестре, но не успел: перехватив руку, Клода швырнула его в угол комнаты.
– Лучше закрой свой грязный рот и не произноси больше ни слова, – прошипела она. – Эрик погиб, и не смей пачкать его имя своим… Тебе никогда не стать таким, каким был он!
– Конечно! Я же натурал! А твой Сайрос наверняка… с отклонениями! Еще бы! Да ты на себя посмотри! Наверняка что с тобой в постели, что с мужиком – большой разницы нет! Хорошо…
Увидев, что Клода, задыхаясь от гнева, бросилась к нему, Тони вскочил.
– Что, так хочется ударить?! – в бешенстве бросил он. – Ну давай, ударь, ударь! Тебе же всегда так хотелось показать свое превосходство! Только учти, я тоже не буду стоять…
– Что здесь происходит?! – загремел голос отца.
Увлеченные выяснением отношений, они даже не заметили, когда Паоло вошел в библиотеку. У обоих в голове промелькнула мысль – слышал ли отец слова Тони, вызвавшие этот конфликт?
– Тони, ты почему сестру не слушаешь? – налетел на сына Паоло. – Ты должен…
– Ну конечно, обязательно Тони! У вас Тони всегда и всем должен! – заорал тот в ответ. – Всем! А мне? Мне кто-нибудь должен?! Хоть что-нибудь? Или я только…
Не в силах совладать с эмоциями, он вылетел из комнаты. Не ожидавший такого непочтения Паоло растерянно посмотрел вслед сыну. Его круглое и совсем еще не постаревшее лицо налилось кровью. Наглец, как он посмел так разговаривать с отцом?! Да это же черт знает что такое!
– Ты тоже хороша! – набросился Паоло на дочь. – Он уже взрослый, а ты с ним как с мальчиком! Драка – это не женское дело! Что ты все как мужик ведешь себя!
Клода вздрогнула как от удара. Да лучше бы ее ударили! Выслушивать дважды за одну минуту одни и те же обвинения в мужеподобности? И от кого? От самых близких людей! От отца, которого она боготворила, и от младшего брата, которого сама вынянчила? Это было выше ее сил. Клода схватила сумочку и, кое-как собрав ее содержимое, вылетела вслед за братом.
Паоло только головой покачал. Когда же они повзрослеют? Ну Тони оболтус, с ним все понятно! Парень же, в конце концов, вот гонор в нем и говорит! Но Клода? Отдать бы ее замуж поскорее! Господи, ведь был же у нее парень! Вроде бы даже и неплохой. Так нет же, погиб! И так нелепо, говорят, сам с крыши бросился. И не наркоман вроде бы. Нет, точно не наркоман. Серьезный мальчик был, жаль его… А ведь как хорошо все складывалось! Теперь-то Клода когда еще замуж соберется… А надо бы, надо! Родить ей нужно, а то вон какая дикая стала, кровь так и бурлит! Может, когда родит, поумнеет, характером мягче станет? Пора бы уже, пора!
Паоло прошелся по библиотеке. Взял пульт от кибергазеты – будучи последовательным во всем, он не терпел контактные мониторы – и включил настенный голографический экран. Было время новостей, а их Паоло никак не мог пропустить. Что угодно, но только не это!
Он машинально поправил сдвинутое детьми во время ссоры кресло и хотел было сесть, как вдруг заметил на сиденье какой-то предмет. Паоло протянул руку и поднял небольшой серебристый цилиндр пневмоинъектора…
Едва Ричи вошел в помещение релактеки с экзотическим названием «Павиан», как тут же почувствовал небывалый прилив сил. Пониженная сила земного притяжения, что царила вокруг объема для танцев, ощущалась даже в баре, куда он заглянул, чтобы осмотреться, успокоиться, а может быть, и набраться храбрости. Все же впервые в таком заведении, раньше во взрослых релактеках он еще ни разу не был! Заказав себе виски с колой, мало виски и много колы – пьянеть Ричи не хотел и, откровенно говоря, боялся, – он поискал глазами, где бы примоститься. Вечер в релактеке только начинался, не прошло и минуты, а новый посетитель уже успел удобно расположиться в уютном кресле летающей площадки с небольшим столиком. На площадке, кроме него, никого не было, и, воспользовавшись редкой удачей, Ричи решил устроить себе небольшую экскурсию. Тем более что это входило в программу заведения.
Обзор он начал с плавного подъема до самого верха релактеки, туда, где в прозрачном куполе отражались огни прожекторов и лазеров светового процессора. Преломляясь, смешиваясь и делясь на множество бликов, они возвращались в зал мириадами разноцветных пятен, подкрашивающих и без того яркие одежды танцующих. В эту феерию красок вносили свою лепту и снующие вверх-вниз площадки- столики.
Применяемые новичками в основном для ознакомительной прогулки «ковры-самолеты» постоянными посетителями заведения использовались как места для знакомства. Особенно этим злоупотребляли ночные феи. Порхая с площадки на площадку, благо сильно упасть не даст невесомость, они выбирали столики одиноких посетителей – а вдруг подвернется одинокая душа и пригласит задержаться? Угостит и позовет в номер! Что поделаешь, все хотели жить, и каждый зарабатывал по-своему.
Настоящие завсегдатаи, те, кто действительно приходил сюда порезвиться, вели себя иначе. Быстро обменявшись приветствиями со знакомыми, они сразу же бросались в самую гущу танцующих. Бросались – пожалуй, самое точное определение. Искусственная невесомость, создаваемая в самом центре зала, по мере удаления от него ослабевала. Это позволяло регулировать высоту, на которой гость хотел находиться, частоту, с какой сверхмощные динамики будут раскачивать его тело, и скорость, с которой он будет спускаться. Конечно, слишком высоко взлететь и слишком быстро упасть не даст автоматика релактеки, но порезвиться можно вволю. Еще бы, третья степень свободы, да еще под рокочущую, обжигающую и одновременно вяжущую музыку, что в мельтешении света обрушивалась со всех сторон! Тут и без химических стимуляторов голову потерять можно.
Наблюдая за изгибающимися в центральном объеме телами, Ричи догадался, что пришел вовремя. Еще чуть-чуть, и мест для сидения уже бы не нашлось. Пришлось бы сразу вливаться в ряды танцующих. Если,
