минуты вернулся со свертком, который источал умопомрачительный запах. У Энн буквально слюнки потекли.
Еще через пару минут молодые люди были уже в квартире. После всего пережитого Энн боялась даже заходить в гостиную. Как всегда чутко уловив ее настроение, Стэн отвел ее в кухню, усадил за стол и в два счета заварил чай. Поглядеть на него, так можно подумать, что он тут живет, удивилась Энн, наблюдая, как он достает посуду и накрывает на стол.
— Самая что ни на есть простая и питательная еда, — провозгласил он, жестом фокусника разворачивая сверток. — Рыба с жареной картошкой и пирожки с яблоками.
Энн вдруг ощутила зверский голод и налегла на еду, Стэн не отставал. Никто и слова не проронил, пока на тарелках не осталось ни крошки съестного. Доев последний ломтик картошки, Энн откинулась на спинку стула и почувствовала себя гораздо лучше.
— Боже ты мой, — вздохнула она. — Я снова становлюсь человеком.
— Да, вкусно, — согласился Стэн. — Знаешь, если бы мне предложили выбрать последнюю трапезу в моей жизни, это были бы не омары и прочие деликатесы, а рыба с картошкой. Ну ладно, иди в душ, а я пока уберу.
— Стэн, это моя квартира! Ты и так уже все сделал. Я сама вымою посуду.
— Не спорь. Приказ врача, — невозмутимо отозвался он. — Тебе сегодня и так здорово досталось, надо расслабиться. Я уложу тебя и поеду к себе.
— А ты не можешь остаться?
Стэн заметил, как дрожит ее голос.
— Могу, конечно. Я спал на стольких диванах — так почему твой должен стать исключением? Давай- ка иди в душ, а я займусь посудой.
У Энн уже не было сил спорить. Душ и вправду помог ей расслабиться, но она не стала задерживаться там долго. Облачившись в халат, она прихватила с собой стопку чистого постельного белья и направилась в гостиную.
Стэн был уже там.
— Знаешь, — самодовольно произнес он, — а из меня вышла очень хорошая домохозяйка. Я тут чуть- чуть прибрался.
Энн вытаращила глаза. Гостиная снова приобрела прежний вид. Груды книг, остатки злополучной рыбы-шара и прочие следы деятельности Бена исчезли как по волшебству — скорее всего, опять в недрах соседней комнаты. Та же участь постигла и развешанные по стенам фотографии.
— Здорово, — выдохнула она. — Знаешь, сегодня у нас распорядок чуть-чуть отличается от прошлого раза, что мы проводили вместе. Сегодня я делюсь с тобой полотенцами и зубной пастой. Только вот халата на твой размер у меня нет, так что придется тебе обойтись простыней или полотенцем.
Стэн поглядел на стопку белья у нее в руках.
— Послушай, не надо тебе возиться. Я могу спать где угодно и на чем угодно. Ложись скорее, а я сам разберусь.
— Я уже вполне пришла в себя! — возмутилась Энн. — Могу я, в конце-то концов, сама хоть что- нибудь сделать в своей квартире? Иди в душ, а я постелю.
— Слушаюсь, мэм! — с комической готовностью отозвался Стэн.
Едва он вышел, Энн взялась за тщательно продуманные приготовления. Так что, когда минут через двадцать Стэн вышел из ванной, настала его очередь удивляться. На нем было лишь обмотанное вокруг бедер полотенце, влажные волосы прилипли ко лбу.
— Ты же сказал, что можешь спать на чем угодно, — заявила она. — Думаю, ковер тебя устроит. Меня, кстати, тоже.
Казалось, Стэн утратил дар речи. Пока он был в душе, Энн соорудила на полу гостиной роскошное ложе с грудой подушек. В комнате царил полумрак, лишь на журнальном столике горело пять свечей. Рядом с постелью стояли два бокала и бутылка вина.
— Как раз такое, как ты любишь, — сказала Энн, приподнимаясь. В свете свечей обнаженные руки, плечи и грудь отливали золотом.
— Но ты пережила такое потрясение, — хрипло начал он. — Тебе лучше… Я думаю…
— Я думаю, что переживу куда большее потрясение, если ты не ляжешь ко мне, — перебила Энн. — И сними, пожалуйста, это дурацкое полотенце.
Стэн без лишних слов повиновался и Энн увидела, что, он не меньше ее сгорает от страсти. В следующий момент он оказался уже рядом с ней. Энн протянула ему бокал. Это вино она купила для какого-нибудь особого случая и не думала, что разопьет его, сидя голышом в постели рядом с возлюбленным. Это было так забавно — и так возбуждающе.
— Боже, какая ты красивая, — восхищенно произнес Стэн. — У меня осталось еще чуть-чуть вина, но надоело пить из бокала.
С этими словами он вылил по тоненькой струйке на каждую из грудей Энн. Темно-рубиновые капли медленно заскользили по белоснежной коже. Энн вздрогнула от неожиданного холодка и какого-то нового, чувственного удовольствия.
Склонившись над ней, Стэн принялся бережно ловить губами стекающие струйки. Энн снова бросило в дрожь — дрожь нарастающего желания. Не выдержав, она со стоном откинулась, обняв возлюбленного за шею и увлекая его за собой. — Люби меня, — судорожно прошептала она. — Люби меня.
Должно быть, оба устали больше, чем думали, — на этот раз страсть их проявлялась не столь бурно и пылко, как прежде. Но обоим было так важно касаться друг друга, упиваться заветной близостью, знать, что дарить наслаждение — ничуть не меньшая радость, чем наслаждение получать. Да, мы нужны друг другу как воздух, подумала Энн. И целуя возлюбленного, прижимаясь к нему, ощущая дрожь уходящего наслаждения, она знала — союз их вышел за рамки чисто физического влечения. Они принадлежат друг другу и телом, и душой.
Как любой врач Энн привыкла порой обходиться почти без сна. Но на следующее утро не шелохнулась бы, не почувствуй, как Стэн потихоньку выползает из-под одеяла.
— Ты куда? — сонно пробормотала она. — Не бросай меня.
Он нагнулся и поцеловал ее в лоб.
— Мне пора на работу. А у тебя с утра выходной. Не волнуйся, никто не придерется, я все оформлю.
— Но я прекрасно себя чувствую! Не нужен мне никакой…
Стэн не дал ей вскочить.
— Пожалуйста, не спорь. Предписание врача. По-моему, еще несколько часов отдыха тебе не повредят. Приходи после ланча. Надеюсь, к тому времени уже будут какие-то новости о Бене. Не хочешь перебраться в свою постель?
— Нет. Тут мне так хорошо, — обольстительно улыбнулась она. — А ты не хочешь поцеловать меня на прощание?
— Непременно. Знаешь, меня так и подмывает… — Энн протянула к нему руки. — Нет-нет, я ухожу, — простонал Стэн. — Но до чего же трудно от тебя оторваться!
Энн решила последовать благому совету и поваляться на импровизированном ложе подольше. Она и вправду чувствовала себя превосходно, однако понимала: отдых ей необходим. Главным образом — отдых для души, а не для тела. Так тяжело постоянно принимать решения, проявлять твердость. Куда приятнее закрыть глаза и понежиться немного под теплым одеялом. Рано или поздно решения принимать все равно придется, но потом, не сейчас.
Сквозь полудрему она слышала, как Стэн возится в кухне с завтраком. Потом он вернулся в гостиную с кружкой кофе в руке.
— Ты снова пахнешь моим мылом, — сообщила Энн, когда он наклонился к ней, — Так приятно.
— Теперь я все утро буду вспоминать о тебе, — заверил Стэн.
Он снова попытался целомудренно поцеловать ее в лоб, но Энн ловко обхватила его за шею и притянула к себе, всем телом прильнув к возлюбленному.
— Ночью мне было так хорошо! А теперь тебе и вправду пора уходить, пока я не проснусь по-
