адмирала. Каждый в сажень ростом, обликом и статью напоминал белую акулу во цвете лет.
— Прошу прощения, я не знал, что это вы, — развел руками Фалко.
— А просто спросить: кто там? — отозвался адмирал.
— Прошу прощения, не сообразил, — снова извинился Фалко. — Вы здесь так, случайно, или по делу?
— По делу, — сказал адмирал. — Хотим вот спасти тут некоторых зарвавшихся кладоискателей, сколько вас там осталось?
— Трое, — сообщила Лимия, выбираясь на свет.
За ней показалась Алина.
— Ага, — сказал адмирал. — Сестры Ирата все-таки уцелели. Отрадно. Дерк, как я понимаю, погиб наверху…
— Погиб? — переспросил Фалко.
— Ты не знал? Мы нашли подходящее под описание тело на твоей 'Сагитте'. Там целое месиво — люди, краббы, дуа' леоры. Кошмар, причем дипломатический.
— Ерунда, — отмахнулся Фалко. — Я знаю, что сказать их дипломатам, чтобы…
— Брик, — перебил его адмирал. — Ты лучше придумай, что сказать отцу. Он за эти дни постарел лет на десять. А еще тебе надо объясниться с Пертинаксом за то, что вы в тюрьме устроили.
— Если бы только за это, — вздохнул Фалко.
— Остальное он тебе списал. Вот, — адмирал вытащил из поясной сумки бумагу, развернул и с видимым удовольствием прочел. — 'Препятствовал нормальной работе правоохранительных органов. Наличие злого умысла не установлено, просто дурак'.
Фалко недовольно скривился.
— А пока он сочинял эту бумагу, — продолжил адмирал. — Поименованный в ней Брик Фалко смылся из заключения, смыв заодно оружие караульных. Да еще оставил ворота на распашку. Как там написано?… И вам удачного побега?… Там полтюрьмы, между прочим, разбежалось. Хорошо, от газа вашего большая часть прямо в полицейском управлении заснула. Кстати, рецептом не поделишься?
— Увы, нет, — покачал головой Фалко. — Это тень намешала, а она, к сожалению…
И он кивнул на выжженный круг.
— Угу. Еще один повод для дипломатического скандала, — вздохнул адмирал. — Думаю, Брик, ты здорово обяжешь нашу администрацию, если вернешься на север. Там твой стиль более уместен.
— Согласен, — сказал Фалко. — А…
Он кивнул на своих спутниц. Адмирал нахмурился.
— К Алине Ирата ни у кого претензий нет. А вот с вами, капитан Лимия, даже не знаю, что делать? Пертинакс рвет и мечет, но в итоге смог предъявить только подлог документов.
— Насчет документов я могу объяснить, — начала было Лимия.
— Не нужно, — отмахнулся адмирал. — Я, знаете ли, не вчера родился и, кстати, тоже в этом самом Кампавалисе. Прекрасно понимаю разницу в уровне жизни королевского офицера и, скажем так, среднестатистических перспектив девушки без образования вашего класса. У Пертинакса свои взгляды на этот счет, но Его Величество разделяет мою точку зрения.
— Его Величество? — поразилась Лимия.
— Вы, разумеется, не забыли, кто является главой адмиралтейства? — строго напомнил адмирал. — Все серьезные вопросы, связанные с офицерами флота ранга капитана и выше Его Величество разбирает самолично. В вашем случае, как мне сообщили, он задал только один вопрос: не являются ли подлогом оценки, выставленные вам аттестационной комиссией академии? Узнав, что нет, повелел считать подлинником и все остальное, а вам — сменить фамилию.
— На какую? — переспросила Лимия.
Адмирал задумчиво потер подбородок.
— Хм. Этого в тексте нет, но королевский указ есть королевский указ. Так что потрудитесь исполнить. От командования я вас временно отстраняю, пока не разберемся с остальными претензиями Пертинакса. Честно говоря, мне не хочется терять такого толкового офицера, но и на связи с контрабандистами и, тем более, пиратами, я закрыть глаза не могу.
— Воля ваша, — вздохнула Лимия. — Пиратство, вообще-то, не мой курс, хотя ради спасения сестры я не слишком церемонилась в средствах. И, если понадобиться снова — мнение Пертинакса будет последним.
— Понимаю, — кивнул адмирал. — Не одобряю, но понимаю. С другой стороны, чрезмерная жесткость может обернуться против вас в будущем.
— Пусть только попробует, — буркнула Лимия.
— А разве не уже? — уточнил адмирал.
— В каком смысле?
— Ну, например, некий Улти, исправно снабжавший Пертинакса информацией.
— Также снабжавший этой информацией краббов, — ввернул Фалко. — Что, между нами, есть государственная измена. И с такими связями Пертинакс имеет наглость нас обвинять.
— Тебя, Брик, он ни в чем не обвинил, — напомнил адмирал. — А на вас, капитан Лимия, этот Улти ведь не только доносы строчил.
— Потому что он — гад, — легко подвела базу Лимия. — Посмотрели на него не так во Фремебундусе, вот и взъелся.
— Насчет Фремебундуса не знаю, — сказал адмирал. — А вот что знаю, так это то, что десять лет назад этого Улти, которого тогда звали Наути, некая молодая леди со товарищами закидали камнями в проливе. Да так, что он, не глядя, за борт сиганул прямо в пасть акуле. Хорошо, мой флаг-офицер как раз на охоту выплывал, так не дал до конца схрумкать рыбачка.
— Ах, эта тварь, — вспомнила Лимия. — Я думала, он давно сдох. Но он…
— Согласно данным протокола, находясь в состоянии сильного опьянения, побил Алину, — проявил осведомленность адмирал. — Знаю. Я не к тому, что он заслужил или не заслужил, а к тому, что следующие десять лет он шпионил за вашей семьей, готовя месть и попутно предавая государство по сходной цене. Подумайте над этим.
Лимия согласно кивнула.
— Вот и хорошо, — сказал адмирал и, повернувшись, крикнул. — Эй, Алан, все?!
— Да, адмирал, — откликнулся молодцеватый офицер. — Зачистили по полной.
— Ну и отлично, — довольно кивнул адмирал. — Давайте выбираться на свежий воздух. Если, конечно, некоторые не жаждут еще поиграть в кладоискателей.
— Не жаждут, — заверил его Фалко. — Нашли уже.
— Да ну? — удивился адмирал. — И много?
— Нет. Сейчас принесу.
— Он у меня, — остановила его Алина. — Решила забрать на память. Если, конечно, никто не возражает.
Лимия только покачала головой.
— По мне, так лучше забыть все, как страшный сон.
Алина вытащила из кармана сложенный листок бумаги, и протянула адмиралу. Тот развернул, и расхохотался на весь грот.
— Альфа-вексель, — провозгласил он. — Просроченный полвека назад. Да, шутник он, ваш папаша.
Он вернул бумагу Алине, и махнул рукой своим людям. Сверху, прямо по водопаду, была скинута веревочная лестница, и матросы по одному ловко взбирались по ней. Алина поспешила выбраться одной из первых.
— Скажи, Эллана… — начал было Фалко, с непривычки запнувшись за имя.
В мыслях он давно называл ее так, но языку, оказывается, тоже привычка, нужна.
— Да, Брик? — подбодрила его Лимия.
— Да я насчет обязательной смены фамилии, — сказал он. — Мне кажется, что для тебя фамилия
