ночь.
— Это на всю жизнь?
Доктор Мортимер замялся:
— Э-э-э… Известны отдельные случаи частичного восстановления цвета волос, например когда пациент вылечивался после тяжелой болезни или переставал принимать агрессивные препараты. Но, признаюсь, такое случается редко.
Он задумался и, глядя на Билли с неподдельным состраданием, признался:
— Мисс, у вас редкое и очень серьезное заболевание, с которым наша маленькая клиника не справится. Сегодня побудете здесь, а потом советую как можно скорее вернуться на родину.
Мы остались втроем. Билли поплакала, поплакала и уснула. Мило развалился на стуле, доедая обед, от которого она отказалась, и не спуская глаз с забытой врачом доски.
— Кажется, я понял.
Он подошел к доске, схватил маркер и объединил фигурной скобкой первые два слова.
— Эти жирные липкие чернила, которыми вырвало твою подружку, — такими заправляют ротационные машины в типографиях. Причем чаще всего их используют при печатании книг…
— Ничего себе!
— Целлюлоза — главная составляющая древесины, здесь все ясно. А из древесины делают…
— Э-э-э… мебель?
— …бумажную массу, — поправил Мило, дополнив список доктора Филипсона. — Перекись водорода и гидросульфат натрия используют для отбеливания…
— Бумаги?
Вместо ответа он повернул ко мне прозрачную доску:
— Том, честно говоря, я не верил этим россказням о девушке, выпавшей из книги, но приходится признать очевидное: твоя подружка снова превращается в персонаж романа.
Некоторое время он стоял, задумчиво глядя перед собой, затем повернулся к доске и дорисовал схему:
— Похоже, вымышленный мир набирает силу, — подытожил он.
Теперь Мило ходил туда-сюда, бурно жестикулируя. Я ни разу не видел его таким возбужденным.
— Успокойся! И объясни наконец, что ты имеешь в виду!
— Том, это же очевидно! Раз Билли — персонаж романа, жизнь в реальном мире — серьезное испытание для нее!
— Как если бы рыбу выкинуло на сушу…
— Именно! Вспомни, что мы смотрели в детстве. Почему инопланетянин в фильме Спилберга заболевает?
— Он скучает по своей планете.
— Почему русалка из «Всплеска»[69] не может долго оставаться на земле? Почему человек не способен существовать в воде? Да потому, что у каждого организма свои особенности и он живет только в определенных условиях.
Вполне правдоподобная теория, если бы не одно «но».
— Я провел с Билли три дня: она ни разу не жаловалась на то, что ей тяжело в реальной жизни, а энергия из нее била ключом. Что же произошло сейчас?
— Понятия не имею.
Мило любил, чтобы все было логично и рационально. Он нахмурился, снова сел на стул, закинув ногу на ногу, и ушел в себя.
— Надо вернуться в начало этой истории и понять, как персонаж романа сумел проникнуть в реальную жизнь, — пробормотал он.
— Я уже несколько раз говорил:
— Как же я мог забыть! Стотысячный тираж с половиной пустых страниц! Вот и «входная дверь». Кстати, надо узнать, уничто…
Мило замер с открытым ртом и схватил мобильник. Пролистав несколько десятков писем, он наконец нашел то, что искал.
— Во сколько начался приступ? — спросил он, не отрывая глаз от экрана телефона.
— Кажется, около полуночи, когда я вернулся в номер.
— По нью-йоркскому времени это два часа ночи?
— Да.
— Тогда я знаю причину болезни, — заявил он, протягивая айфон.
Я прочитал письмо из издательства:
Тема: Уничтожение бракованного тиража
Дата: 9 сентября 2010 02:03
Кому: [email protected]
Господин Ломбардо!
Спешу уведомить Вас о том, что бракованный тираж специального издания второго тома «Трилогии ангелов» Тома Бойда полностью уничтожен.
Количество уничтоженных экземпляров: 99 999 штук.
Операция производилась под контролем судебного пристава с 20.00 восьмого сентября до 2.00 девятого сентября на перерабатывающем заводе Шепард в Бруклине, штат Нью-Йорк.
— Видел время?
— Да. Именно тогда у Билли начался припадок.
— Ее жизнь напрямую связана с этим тиражом, — отчеканил Мило.
— Получается, уничтожив его, мы чуть не убили ее.
Открытие взбудоражило нас и повергло в ужас. Мы чувствовали себя беспомощными, столкнувшись с ситуацией, где от нас ничего не зависит.
— Если сидеть сложа руки, она умрет, — сказал я.
— А что тут сделаешь? Весь тираж уже уничтожен!
— Нет, в этом случае Билли была бы мертва. По крайней мере одна книга цела.
— Издательство прислало мне один экземпляр! А я отдал его тебе! Что ты с ним сделал? — воскликнул Мило.
Пришлось хорошенько покопаться в памяти, чтобы ответить на вопрос. Я вспомнил, как открывал роман в тот достопамятный вечер, когда мокрая Билли свалилась ко мне в гостиную. На следующее утро, незадолго до того, как девушка показала татуировку, я снова взял его в руки…
Я не мог сосредоточиться. Картинки мелькали в голове, сменяя друг друга. Что же произошло потом… потом… мы поссорились, и я со злости швырнул книгу в помойное ведро!
Мило присвистнул, узнав о судьбе последнего экземпляра.
— Да, мы вляпались!
Я потер глаза. У меня тоже поднялась температура. Я тут же вспомнил все свои беды: нестерпимо болевшую вывихнутую ногу, армию мексиканцев, избивших меня в баре у мотеля, свое дурацкое тело, напичканное лекарствами, идиота, который ни с того ни с сего дал мне в нос, и, конечно, неожиданный и
