Шум зари мне чудился, кипучиймуравейник отблесков за тучей.На ограду мрака и огня,на ограду реющего раяоблокачивался Зодчий Дня,думал и глядел, не раскрываясвоего туманного плаща,как толпа работников крылатых,крыльями блестящими треща,солнце поднимает на канатах.Выше, выше… выше! Впопыхахпросыпаюсь. Купол занавески,полный ветра, в синеватом блескедышит и спадает. Во дворахпо коврам уже стучат служанки,и пальбою плоской окружен,медяки вымаливает стонстарой, удивительной шарманки…5 декабря 1924, Берлин
631. ЭЛЕКТРИЧЕСТВО
Играй, реклама огневая,над зеркалами площадей,взбирайся, молния ручная,слова пылающие сей.Не те, угрозою священнойявившиеся письмена,что сладость отняли мгновенноу вавилонского вина.В цветах волшебного пожарапопроще что-нибудь пиши,во славу ходкого товара,в утеху бюргерской души.И в лакированной коробке,в чревовещательном гробу,послушна штепселю и кнопке,пой, говори, дуди в трубу.И не погибель, а погодуты нам из рупора вещай.Своею жизнью грей нам воду,страницу книги освещай.Беги по проводу трамвая,бенгальской искрою шурша,и ночь сырая, городскаятобою странно хороша.Но иногда, когда нальетсягрозою небо, иногдаземля притихнет вдруг, сожмется,как бы от тайного стыда.И вот — как прежде, неземная,не наша, пролетаешь ты,прорывы синие являянепостижимой наготы.И снова мир, как много сотенглухих веков тому назад,и неустойчив, и неплотен,и Божьим пламенем объят.1925