следящий за сердечной деятельностью. Когда он отсоединился от тела, монитор запищал, показывая выпрямленные линии.
– Ия, что ты делаешь? – спросил Сантана. – Ты…
– Он так хочет, – ответила она. Существо внутри сферы шевелилось.
– А мы?
– Мы уедем. Я сделаю это ради тебя.
– Психи! Надо было с самого начала дергать в другую сторону! – сказал Шуруп, отступая к двери.
– Заткнись! – рявкнул Сантана. – Мы еще ничего не решили…
– Их всех убили, – произнес Шуруп. Он смотрел вперед, словно слепой, и его бледные щеки покрывала липкая пленка. Капли пота стекали от висков, доползали до нижней челюсти и соединялись на подбородке.
Потом он перевел взгляд на сферу и скривился. Губы его зашевелились, но слов никто не услышал.
Сантана отвернулся. Тело старика в кресле-каталке стало клониться вбок. Глаза закрыты, тонкая шея словно переломилась. Голова почти легла на левое плечо. Девушки стояли рядом с креслом, живые дополнения к медицинскому комплексу, мало чем отличающиеся от киберов создания, которым было все равно, жив или мертв их хозяин.
Он был мертв.
Сантана стиснул кулаки.
Ия задергалась. Страшное создание, заключенное в несколько сотен литров физраствора, смогло как-то повернуться к бывшему главарю «термитов».
Ия наблюдала за смертью Маркуса Адассиса, человека, который был ее биологическим отцом, но который не смог стать настоящим… В ней не было сожаления. Ничего, кроме констатации факта: их семья мертва. Скорбь пришла и ушла, не оставив следа. Появилась легкость. Разве можно уничтожить то, чего никогда не было? Наверное, можно. Главное, устранить иллюзию, что жила с тобой многие годы.
Теперь Ие предстояло стать обычным человеком. Это тревожило ее сильнее всего. Если, конечно, мир не взорвется раньше их бегства.
– Что мы будем делать? Федералы уже близко… Ия, не молчи! – сказал Сантана.
– Открой нишу в той стене. Да, под картиной, нажми на ту панель… Там увидишь отсек, в котором лежит оборудование. Им пользуются медики, настраивающие мой медицинский комплекс. Возьми три шлема – для нас.
Сантана поглядел на Шурупа, стоящего в стороне. Тот не сводил глаз со сферы. Сантана подавил желание отвесить племяннику оплеуху. Похоже, племянник совсем расклеился.
– Ия, а как ты?..
– Просто делай. Но… тебе придется привыкать к другой мне. Мое прошлое тело погибло, я не могу использовать его.
– А вирусы?
– Рискну, – ответила Ия. – Не в первый раз. Если что… погибну от собственной самонадеянности. – Она засмеялась.
Сантана подошел к стене и надавил на указанное место в стене. Его трясло, он понимал, что до сих пор не вышел из шокового состояния. Кто-то внутри него протестовал и кричал во все горло, чтобы он прекратил, немедленно прекратил сопротивление. Это слишком опасно. Лучше всего остаться и просить федералов быть милосердными. Они представители власти, им надо действовать в рамках закона. К раскаявшимся преступникам относятся снисходительно… Только так можно спасти свою шкуру, разве нет?..
Сантана посоветовал этому голосу заткнуться.
Под картиной, висевшей почти под потолком, открылась просторная ниша.
– Отсоедини от шлемов все провода, – сказала Ия.
Одна из девушек-клонов, стоящих рядом с креслом Адассиса, повалилась на пол. Шуруп попятился. Вторая бывшая нянька старика посмотрела на свою товарку и никак не отреагировала.
Сантана обернулся. Сначала ему показалось, что это Шуруп ударил клона. Но племянник был не в том состоянии, чтобы адекватно отражать ситуацию, – он стоял и переводил взгляд с дяди на сферу, а потом возвращался к упавшей девушке.
– Ия! – позвал Сантана.
Ответа не было.
– Что происходит? – спросил Шуруп.
– Не знаю…
Ия вышла из тела и устремилась в Сеть, оставляя позади себя многочисленные фантомы, в надежде, что они собьют с толку вирусы. Это дало возможность выиграть время, по меньшей мере пять- шесть секунд. Ей пришлось сделать бросок во внешнюю зону, минуя все ближние подуровни. Вирусы ждали ее на подступах к особняку, но ей удалось обмануть их. Ее собственные программы-истребители, деактивированные, уже не причиняли федералам серьезного вреда. Агенты взяли под контроль почти все внутренние ресурсы особняка. Защита, выставленная Ией, слабела, медиа, вызванные на помощь, таяли и распадались, но если она поспешит, то сумеет перегнать реальное время. Именно из внешней Сети, пользуясь свободным узким каналом, Ия переселилась в тело клона.
Девушка упала на ковер. Ия почувствовала боль. Начались судороги. Из нижней губы, попавшей между зубами, потекла кровь.
Вся система обеспечения должна была отрубиться через три минуты. Данные в блоках памяти и вспомогательных модулях будут уничтожены безвозвратно. Запустить систему вновь можно будет лишь со стороны, но Ия позаботилась о том, чтобы сервер больше никогда не пришел в рабочее состояние. Она убивала сама себя. Если в течение трех минут ей не удастся укрепиться в теле клона, все будет кончено.
Счетчик отмеряет секунды, минуты…
– Шуруп, не стой, помоги ей. – Ия слышит голос Сантаны рядом с собой.
Щелчок. Тьма перед глазами исчезла, сменилась изображением. Вернее, нормальным зрительным восприятием. Теперь Ия могла видеть. Спустя две секунды пришел слух.
Ее подхватили с двух сторон мужские руки. Ия-клон застонала. Прошлое перемещение в чужое тело не было таким болезненным. Схватило в солнечном сплетении, голова закружилась, ноги подкашивались. Появилась тошнота.
Сантана бросил шлемы на пол и стал помогать племяннику. Расшевелить его оказалось нелегко, но Шуруп, похоже, вернулся в реальный мир. При этом у него было лицо ребенка, несправедливо обиженного и испуганного до полусмерти. Сантана почувствовал отвращение.
Они усадили девушку на кушетку у окна. Бывший главарь «термитов» поднял Ие голову и посмотрел в глаза. Она с трудом сфокусировала взгляд и улыбнулась.
– Я здесь. Получилось.
– Идти сможешь? Нам надо уезжать, пока не поздно…
– Могу, – ответила Ия. – Придется. Дай.
Ее рука потянулась к автомату, висящему на левом плече.
– Зачем?
Ия улыбнулась, покачала головой. В этот момент система жизнеобеспечения отключилась. Сервер, находящийся под металлическим колпаком, вспыхнул, когда в него влетел разряд в несколько тысяч вольт, вытянутый Ией из ближайшей подстанции. Посыпались искры, запахло озоном и горелым пластиком. Одновременно с этим отключилось питание во всем особняке, погас свет.
Шуруп выругался. Сантана наградил его тяжелым взглядом. Видимо, только страх перед дядей не давал ему удариться в бегство.
– Идите к машине, – сказала Ия. Она встала с кушетки, отодвигая от себя руки Сантаны. – Я сама.
Сантана и Шуруп так и стояли, не понимая, что происходит, пока Ия, резко повернувшись, не закричала:
– Мне надо кое-что сделать! Идите же!
Слезы прорисовали дорожки на румяных щеках бывшей няньки Адассиса.
