— Для алкоголика в самый раз, — ответил он, возвращая бутылку в карман.
— Этим д-делом н-не занимаюсь…
— Это не дело. Это развлечение, кха-кха-кха.
Я попробовал посмеяться, но смех звучал так, будто у меня в горле пересыпаются камушки.
— Вы живете на борту?
— Дом, милый дом на поплавке буйка, — он указал рукой, — на той стороне сухих доков.
— Знали кого-нибудь из этих антикварных деляг?
— Не моя компания.
— А ваша какова?
— Такие же алкоголики, — пожал плечами старик.
— Многие алкоголики имеют дело с антиквариатом.
Он упрямо помотал головой:
— Это на другом конце стола для канапе.
— На каком же это?
— На том, на котором меня нет. Мы с тобой вполне можем оказаться на блюде посреди стола со связанными ножками в белых носочках и с яблоком во рту. Этим все равно, что есть, лишь бы есть. Таков наш мир по Дэйву Две Лодки.
— Откуда вам столько известно об этих людях?
— Э, да я их за милю отличу, и запаха не надо. Понимаешь, есть такие, приспособленные, а есть мы, остальные. Там есть и хороший народ, не пойми меня ложно. Но тот народ на причале, вот, скажем так… — он склонился ко мне. — Они никогда и рукой не помашут. Слишком хороши для Двух Лодок. И хрен с ними.
— Вполне справедливо. А чего еще они не делают?
— Черт, да я не знаю. Они на меня и не глядят. Я проплывал прямо под ними, вытаскивал ловушки. Им наплевать. Пьют, курят, болтают. Мне все было слышно.
— Все?
— Еще бы. Я ж был прямо под ними.
— А они не слышали, как работает мотор?
— Я под причал прохожу на веслах. Там того гляди запутаешься в проволоке или в чем еще. Сплошной мусор. Они на старика Дэйва и внимания не обращают.
— О чем же они разговаривали?
Рука, держащая бутылку, дрогнула, и брызги пива улетели по ветру.
— Да ни о чем.
— Должны же они были о чем-то разговаривать.
— Да о том же, о чем все говорят. Эль Ниньо. Недостатки президента. Новые игровые площадки. Цены на недвижимость. Может, они и сожгли этот склад как недвижимость.
О причине пожара я знал лучше него, но спросил:
— Они сожгли собственное здание? Чего ради?
— Набережная. Здесь собираются строить новые игровые площадки, так что земля стоит целое состояние.
— Футбольные, да?
— Чего? Нет, это для гигантов.
— Баскетбольные?
— Нет, бейсбольные площадки.
Он нахмурился.
— Ты местный?
— Конечно.
— Местных это заботит, знаешь ли.
— Что? Бейсбол?
— Ну, понятно. Кто теряет интерес к бейсболу, теряет интерес к жизни.
— Говорите за себя.
— В общем, говоря за тех, других, портовая комиссия контролирует всю набережную и причалы. Новое строительство — это большие деньги. Так пока их не выставили, они жгут свое имущество. Чтобы получить страховку. Обычное дело.
Рыба выпрыгнула из холодильника и упала в двухдюймовый слой трюмной воды на дне лодки. Дэйв ловко подхватил ее пальцами за жабры и поднял в воздух.
— Не выйдет, дорогуша, ты теперь моя. Пора тебе исполнить свое жизненное предназначение. Ты любишь форель, Дэнни?
Он слегка подправил курс.
— А как насчет морского окуня? Ты вообще поесть по-настоящему сможешь? Две Лодки сам черт на камбузе!
— Н-нет.
Он бросил рыбу обратно в коробку.
— Ну а чего тебе хочется? Посмотреть телевизор?
Я скорчил гримасу. Оказалось больно.
— Капризный поганец. Ну, можешь посмотреть, как я ем. Жареный морской окунь, крабовый салат, горячий кофе с ромом, парень!
Он потер пузо бутылкой с пивом.
— Разве не жизнь?
— Кофе хорошо б-бы.
— И немного рома тебе тоже не повредит. Только смотри, осторожней.
— Я вообще осторожный.
— Да уж вижу. А что тебе по-настоящему нужно, так это шлюха в спальном мешке.
Военный госпитальный корабль, белый, как мел, с красными крестами на бортах, втаскивали в Бетлехемский сухой док. Грохот отбойных молотков, сварочных аппаратов и портальных кранов раздавался в облаке брызг вокруг него.
— К-какая у них была машина?
— Вроде железной коробки для завтраков, выкрашенной черной краской.
— А кто за рулем?
— Парни. Ты хоть раз видел, чтоб такую водила женщина?
— П-пожалуй, нет.
— Женщины для такого слишком умны. Зато была красотка на «бумере».
— Что за красотка?
— Маленькая брюнетка. Такая, знаешь… — он описал плавную линию своей бутылкой, — штучка. Всегда одета как надо, не то что те парни из «хамви».
— Те парни… Один повыше другого?
— Точно, да ведь это всегда так. То есть возьми любых двух…
— А женщину вы вблизи видели?
— Только в бинокль, кха-кха-кха.
— Какого цвета был «БМВ»?
— Черный и все стекла притемненные.
— Еще что-нибудь? Необычное?
— Ага. Один парень из «хамви» раз наставил на нее пушку.
— Пушку? Из-за чего это?
— Убей, не знаю. Я вытаскивал ловушки в полумиле от них, у меня своих забот хватало.
— На этой штуке?
— Не-а.
Мы уже обогнули сухой док, и он показал мне на деревянную лодку футов тридцати в длину.
— Я тогда плавал на «Рамми нэйшн». Если бы не посмотрел, и не увидел бы, что там девица.
