Наступило долгое молчание. Наконец он мрачно кивнул:
— Мне жаль, что ты уезжаешь, но если таково твое решение, я отнесусь к нему с уважением.
— Ник, нам с тобой надо поговорить.
Услышав голос Натали, Дэвид остановился у дверей гостиной. Заглянув внутрь, он увидел, что она и Ник только что закончили кормить птенца.
— Как ты думаешь, он скоро научится летать? — спросил мальчик.
— Думаю, да, — ответила девушка.
— Я не хочу, чтобы он улетал.
Натали вздохнула про себя. Разговор, похоже, будет еще более трудным, чем она предполагала.
— Но такова жизнь. Люди, животные, птицы — все уезжают. У каждого есть свои дела, и у каждого свой путь в жизни. — Она посмотрела в озадаченное лицо ребенка и снова вздохнула. Нелегко сказать ему о своем отъезде, но это надо сделать. — Ты помнишь, мы говорили о том, что я останусь здесь надолго, с тобой и с твоим папой?
Ник осторожно провел пальчиком по головке птенца.
— Угу.
Девушка взяла его за руку и усадила рядом с собой.
— Ситуация немного изменилась, — дрогнувшим голосом начала она.
Дэвид, который продолжал стоять незамеченным за дверями, стиснул пальцами подбородок.
— Ты уже большой мальчик, осенью пойдешь в школу, и мы с твоим папой решили, что ты сможешь обходиться без меня. Поэтому я уезжаю.
— Ты меня бросаешь?! — широко раскрыв голубые глаза, воскликнул Ник.
— Нет, — сдержав вздох, пояснила Натали. — Я просто уезжаю. А ты остаешься с папой, он будет заботиться о тебе.
Глаза малыша наполнились слезами.
— Ты не можешь уехать! А папа об этом знает? Он тебе не позволит. Он не хочет, чтобы ты уезжала, и я тоже.
Лицо Натали исказилось в попытке сдержать слезы, и у Дэвида словно тисками сжало сердце. Он прислонился к стене и запрокинул голову. Раз она хочет уехать, у него нет права удерживать ее, как бы ни хотелось.
Точнее, как бы он ни нуждался в этом. Из-за Ника.
— Ты не можешь уехать! — раздавались всхлипывания из-за двери. — Ты не бросишь меня! Натали, останься! Все меня броса-а-ют…
Дэвид рванулся к двери. Нужно что-то сделать. Он не знал, что именно, но должен был что-то придумать, чтобы утешить сына. Да и себя тоже.
Так и не приняв никакого решения, он вошел в комнату и, бросив мимолетный взгляд на Натали, направился к Нику.
— Ну, что с тобой, малыш? — мягко спросил он. — Почему ты плачешь?
— Ната-ли-и-и уезжа-а-ет, — прорыдал мальчик.
— Я знаю, — сказал Дэвид. — Я тоже буду скучать по ней. Но она уезжает не насовсем и будет иногда навещать нас.
Натали удивленно повернула голову.
— Конечно, зайчик, — подхватила она эту мысль. — Я обязательно приеду к тебе. А ты можешь прилететь ко мне на самолете. Ты познакомишься с моей мамой. Она испечет для тебя вкусное печенье…
Ник, всхлипывая, повернулся к отцу.
— Не отпускай ее. Скажи ей, чтобы она не уезжала.
— Натали уезжает, потому что так надо. — Дэвид помолчал, лихорадочно пытаясь придумать объяснение. — Ее мама попросила.
— Но нам она тоже нужна.
— Я знаю. И все же мы сами как-нибудь справимся. — Он оглянулся и увидел календарь на стене. — Когда ты пойдешь в школу, у тебя будут рождественские каникулы. Вот, посмотри, — целая неделя. И может быть, мы с тобой сами слетаем в Европу, в гости к Натали.
Он посмотрел на девушку, и та молча кивнула, пытаясь улыбнуться. Дэвид снова повернулся к сыну.
— Как тебе нравится такая идея?
Мальчик шмыгнул носом.
— Обещаешь?
Дэвид задумался, припоминая, какие дела запланированы у него на декабрь, а потом кивнул.
— Так или иначе, ты поедешь к Натали на Рождество. — К его облегчению, мальчик не обратил внимания на то, что он заменил «мы» на «ты», в отличие от Натали. — Ну, как, теперь ты не будешь плакать?
Ник вытер глаза тыльной стороной ладони.
— Не буду. Так, значит, ты наймешь мне другую няню?
Что Дэвид мог сказать? Нужно быть честным с ребенком.
— По крайней мере, на время, — кивнул он.
Мальчик встал с дивана и, не глядя на отца и Натали, подошел к птенцу.
— Ник, — окликнула его Натали. — Ты больше не хочешь разговаривать?
— У меня нет вопросов, — коротко ответил он.
Взрослые молча посмотрели друг на друга.
— Если тебе нужна помощь, — сказал Дэвид, обращаясь к Натали, — чтобы уладить дела в колледже и заказать билет, скажи мне, и я попрошу Сильвию заняться этим.
— Спасибо, — натянуто ответила она, — я справлюсь сама. Ник, ты побудешь немного один?
Мальчик не ответил, и Натали повернулась к Дэвиду.
— Вы оба знаете, где меня искать, если я вам понадоблюсь.
И она вышла из комнаты.
Оставались последние два дня до отъезда. Первый из них Натали посвятила тому, чтобы уладить дела в колледже и договориться о возможности продолжения обучения в Европе, а второй провела, беседуя с претендентками на роль новой няни Ника. Сильвия обзвонила несколько агентств, и ей пообещали прислать самых лучших. Выбрать подходящую кандидатуру было поручено Натали.
Это оказалось непростой задачей. Каждый раз, представляя себе, что кто-то другой займет ее место, девушка чувствовала, как у нее больно сжимается сердце.
— Какой у вас практический опыт воспитания детей? — спросила она одну из девушек, студентку.
— Практический опыт? — переспросила та. — Вы хотите знать, работала ли я до этого няней? Нет, но только не говорите об этом в агентстве. — Она рассмеялась и оглядела гостиную. — Мне здесь нравится. Пожалуй, я привыкну и к ребенку.
Сердце у Натали упало. Она и представить себе не могла, что кто-то может согласиться на эту работу только ради комфорта. До сих пор она наивно полагала, что нянями становятся из любви к детям.
Другая претендентка с детства нянчила младших братьев и сестер, а потом работала в детском саду, так что, казалось, подходила на роль няни Ника. Но оказалось, что эта женщина сможет приступить к работе только через месяц, когда ее, как она надеялась, перестанет тошнить по утрам из-за токсикоза первой половины беременности.
Натали понимала, что ей вряд ли удастся найти для своего воспитанника идеальную няню, но поначалу была уверена, что без труда подберет хотя бы более или менее подходящую. Теперь эта уверенность начала таять.
Девятая претендентка оказалась женщиной средних лет с суровым лицом, которая проработала няней двадцать пять лет. Она представила отличные рекомендации, но в разговоре с ней выяснилось
