дня.
— Хорошо, — кивнул Дэвид.
Они снова погрузились в молчание. Клерк выкрикнул номер очереди, и Натали спросила:
— Какой у нас номер?
Дэвид посмотрел на клочок серой бумаги в руках.
— Девятый.
— Только что вызвали восьмой. Мы следующие.
Она нервно передернула плечами. Лимонно-желтое летнее платье без рукавов явно не было рассчитано на долгое ожидание в комнате с кондиционером, который гнал почти ледяной воздух.
— Нервничаешь? — спросил Дэвид.
А тебе не все равно, хотелось сказать Натали, но на глаза ее навернулись слезы, а Дэвид не должен был их видеть. Поэтому она проговорила, отвернувшись:
— Выходить за тебя замуж становится для меня доброй традицией.
— Девятый! — выкрикнул клерк.
Натали вытерла рукой глаза и повернулась к Дэвиду:
— Нас зовут.
Они встали и подошли к двери. Ноги едва слушались Натали. Ей казалось, что она идет по гвоздям.
В зале для регистрации стояло несколько рядов скамеек. На возвышении за столом сидела немолодая женщина с усталым лицом, одетая в костюм, напоминающий полицейскую униформу.
— Вам нужен свидетель? — спросила она.
— Да, — ответил Дэвид.
Женщина подошла к двери и позвала из задней комнаты еще одну сотрудницу. Натали наблюдала за происходящим молча. Еще несколько минут — и все будет кончено.
Женщина взяла со стола лист бумаги и стала читать:
— Дэвид О'Коннор, согласны ли вы взять эту женщину в жены и жить с ней в радости и в горе, в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит вас?
— Согласен, — коротко ответил Дэвид.
Женщина повернулась к Натали.
— Натали Норвил, согласны ли вы взять в мужья этого мужчину и жить с ним в радости и в горе, в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит вас?
Плотный комок встал у Натали в горле. Часы на стене отстукивали секунды, а она не могла вымолвить ни слова.
— Мисс Норвил?
Женщина вопросительно подняла на нее глаза, потом перевела взгляд на Дэвида. Тот выжидательно смотрел на Натали.
А она вдруг поняла, что не может сделать это. Да, они заключили соглашение, но она не в состоянии выполнить свою часть обязательств.
Она не может сделать это, потому что любит его. Это было глупо, но то, чего она так боялась, все- таки произошло — она полюбила Дэвида.
Все могло бы устроиться так чудесно. Она получала возможность закончить учебу, получить диплом, а потом стать американской гражданкой.
Теперь все это стало невозможным, потому что она влюбилась, а согласиться на фиктивный брак с человеком, которого любишь, выше ее сил. Она не сможет жить с ним под одной крышей, каждый день видеть и делать вид, что все идет как надо. Ее сердце не выдержит этого.
Дэвид пристально посмотрел на нее и проговорил сквозь зубы:
— Натали!
Дар речи наконец-то вернулся к ней.
— Я… я не могу согласиться на это.
Он закрыл глаза.
— Что? — сердито переспросила женщина.
— Прости, Дэвид, — сказала Натали, не обращая на нее внимания, — но я не могу.
В таком гневе она его еще не видела.
— Не можешь?! — прорычал он. — И это после того, как мы обо всем договорились?
— Не могу. — Натали посмотрела на женщину-регистратора. — Извините, что мы отняли у вас время.
И прежде, чем Дэвид успел остановить ее, повернулась и выбежала из комнаты.
— Натали! — крикнул он, рванувшись следом.
— Десятый! — услышала она голос клерка.
Дэвид догнал Натали на улице и грубо схватил за руку. Она остановилась и обернулась. Ее глаза горели.
— Прости! — снова повторила она.
— Но почему ты изменила решение именно сейчас?
— Потому что до меня вдруг дошло…
— Что до тебя дошло?
— Что все это неправильно. Что никому из нас от этого не будет пользы. Ребенок не должен расти в фиктивной семье. Ему нужны настоящие, любящие родители. А поскольку мы оба согласились на это только ради него, нам тоже будет плохо.
— Но это был лучший вариант из всех возможных. Ты что, предлагаешь мне нанять другую няню или решила оставить Ника один на один со мной, забыв о моей родительской несостоятельности? — с иронией спросил Дэвид.
— Но ведь через три года я все равно должна была бы уехать, — тихо ответила Натали.
— Мы договаривались, что ты будешь поддерживать связь с Ником.
— Ему было бы тяжело пережить наш разрыв, даже если бы я поселилась в соседнем доме.
— И все же тебе лучше было бы остаться.
Натали с сомнением покачала головой.
— Я в этом не уверена.
— Но послушай, ведь все шло так хорошо… Ник был доволен. Что изменилось?
— Кое-что действительно изменилось, Дэвид. Для меня, но не для тебя.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Слезы переполнили ее глаза и покатились по щекам, но она не обратила на них внимания.
— У меня возникло чувство… к тебе, Дэвид. — Натали шмыгнула носом. Если уж говорить, то все до конца. — Я полюбила тебя.
Дэвид, открыв рот, смотрел на нее изумленным взглядом.
— Полюбила меня?
Смертельное оцепенение сковало Натали.
— Я знаю, что для тебя это обстоятельство не имеет никакого значения, — с трудом выговорила она, — но не для меня. Ты можешь считать меня слабой, но я не могу ни отбросить свои чувства, ни жить, скрывая их от всех.
Дэвид постепенно пришел в себя и на мгновение закрыл глаза. Он сделал глубокий дрожащий вдох и выдавил:
— Натали, я не знаю… Не знаю, что сказать.
— Ты и не должен ничего говорить. Просто похлопай меня по плечу и пожелай удачи, — обреченно сказала она.
— Но я… — Его голос замер.
— Что ты?.. — в последней надежде переспросила Натали.
Он отвел глаза в сторону, и она поняла, что все кончено.
— Я хочу, чтобы ты осталась, — произнес Дэвид.
— Я только что объяснила тебе, почему не могу этого сделать.
