— Ему, должно быть, за семьдесят? — предположил агент ЦРУ. — В последний раз я слышал о нем, когда он вернулся в свой кибуц после Шестидневной войны.
Семьдесят четыре. И если говорить о кибуце, то я понятия не имею, сколько он там проводит времени. Он пользуется колоссальным влиянием. Малые дети — и те не выдадут его, даже под пыткой. Никогда нельзя точно сказать, там он в данный момент или в каком-нибудь другом месте.
— Думается мне, — проворчал Гаррис, — если бы вы и впрямь придавали значение его действиям и намерениям, то держали бы его при себе в Тель-Авиве.
— Это слишком хлопотно, — улыбнулся Ешнев. — Лев Пустыни никогда не отличался особым тактом. Наверняка ваш президент до сих пор не забыл его комментарии по поводу того, как Эйзенхауэр остановил англо-французское наступление в зоне Суэцкого Канала в 1956 году. Бен Эзра был автором плана операции, разработанного для британцев.
— Этого я не знал, — признался Гаррис. — А что, собственно, могло задеть президента? Кстати, он тогда еще не был им.
— Да, он был вице-президентом, и Бен Эзра не раз однозначно критиковал его политику поддержки определенных арабских кругов, которые он обвинил в давлении на Эйзенхауэра. По Бен Эзре, англичанам следовало бы посоветовать Эйзенхауэру не совать нос в чужие дела. Кажется, его язык был далек от дипломатического. После такого конфуза Бен Гуриону ничего не оставалось, как принять его отставку. Вот почему Бен Эзра отправился на Синайский полуостров и поселился в кибуце.
— Вы, кажется, упомянули, что он вновь всплыл на поверхность в 1967-м?
— Да. Но не официально. И это еще одно деликатное обстоятельство. Он требовал, чтобы мы не останавливались, пока не дойдем до Каира и не одержим убедительную победу. Ссылаясь на данные своей разведки, Бен Эзра утверждал, что в противном случае лет через семь все придется начинать сначала.
— На чем основывались подобные предположения? — поинтересовался агент ЦРУ.
— Его мать была арабкой, и некоторые до сих пор полагают, что в нем больше от араба, чем от еврея. Во всяком случае, он подолгу жил среди этого народа, и местные жители настолько доверяли ему, что часто шли к нему за справедливостью. Арабы называли его имамом — книжником, человеком, который живет по совести. Он много раз безнаказанно нарушал границу.
— Бен Эзра женат?
— Он женился дважды, — ответил генерал Ешнев. — В первый раз совсем молодым. Его жена умерла от родов в пустыне. Ребенок тоже погиб, пока они уходили от английских кордонов в Палестину. Во второй раз он женился после своей отставки, на арабской девушке; насколько мне известно, она еще жива и вместе с мужем находится в кибуце. Детей у них нет.
— То, что Бен Эзру пригласили на данное совещание, связано с какими-нибудь политическими осложнениями?
Израильтянин пожал плечами.
— Мы, евреи, всегда готовы к неприятностям любого рода. Особенно когда перестаем понимать, что происходит.
— То есть? — удивился Гаррис.
— Давайте подождем Бен Эзру. Он только что возник на горизонте после двухмесячного отсутствия и сразу потребовал созвать совещание.
В голосе Гарриса послышалось раздражение:
— И он так просто получает все, чего ни захочет?
— Не совсем. Ему пришлось долго убеждать Даяна, что у него имеется кое-какая информация. Потом Даян отправился к премьер-министру. Она[3] и санкционировала сегодняшнюю встречу.
— После стольких усилий мог бы, кажется, не опаздывать.
— Бен Эзра — пожилой человек, — извиняющимся тоном проговорил генерал. — Он признает только свой старенький фольксваген, который постоянно выходит из строя. Однако Бен Эзра ни за что не соглашается взять другую машину. Если бы я не отдал специального распоряжения, его бы и на пушечный выстрел не подпустили к стоянке. — На столе перед Ешневым зазвонил телефон. Он снял трубку, выслушал, коротко что-то ответил и дал отбой. — Идет генерал Бен Эзра, джентльмены.
Электронные двери бесшумно отворились, и все повернулись в ту сторону. Вошел довольно рослый пожилой человекв запыленной, с песчинками в каждой складке, одежде бедуина. Белые волосы и такая же борода частично скрывали его обожженное солнцем лицо; он больше походил на араба, чем на еврея. И только выделяющиеся на смуглом лице темно-синие глаза выдавали явно не арабское происхождение. Твердой, исполненной достоинства походкой он приблизился к генералу Ешневу. Когда Бен Эзра заговорил, голос звучал надтреснуто, будто его разьел песок пустыни. Он протянул генералу руку.
— Здравствуйте, лев!
— Здравствуйте, генерал, — ответил Ешнев, поднимаясь навстречу. Мужчины крепко пожали друг другу руки. — Джентльмены, позвольте представить вам генерала Бен Эзру, — он назвал каждого из присутствующих по часовой стрелке.
Бен Эзра посмотрел каждому в глаза и повторил для себя его имя. Когда церемония представления была окончена, все сели.
— Вам слово, генерал, — сказал Ешнев.
— Спасибо, — Бен Эзра говорил по-английски без малейшего акцента. — Полагаю, все вы в курсе строительства египтянами оборонительных сооружений вдоль всего Суэцкого Канала и сирийцами — на подступах к Голанским высотам. Думаю, вы также осведомлены о новых вооружениях, которые прибывают в количествах, значительно превышающих все, что до сих пор поступало из России и Китая. Вы не можете не понимать, что, если так и дальше пойдет, то в ближайшем будущем будет достигнут военный паритет, а возможно, даже и превосходство противника.
— Все так, — подтвердил Ешнев. — Нам это известно.
— Наверняка от вашей разведки не укрылся и факт притока военных пилотов из Северной Кореи — в частности, летчиков истребителей и бомбардировщиков.
— Да, — согласился Ешнев. — Но мы знаем и то, что Садат подвергается серьезной критике со стороны умеренных за просоветскую позицию.
Бен Эзра кивнул.
— Нам нельзя позволить убаюкать себя и впасть в состояние ложной безопасности. Впервые наш противник создает эффективную военную машину. А это никогда не делается без намерения пустить ее в ход.
— Правильно. Но им потребуется еще год-полтора, чтобы привести ее в полную боевую готовность.
— Нет, — возразил Бен Эзра. — Все уже готово. Удар может быть нанесен в любую минуту.
— Тогда чего они ждут? — вежливо, но с некоторой долей нетерпения спросил Ешнев. — До сих пор вы не сообщили ничего такого, чего мы бы еще не знали.
Бен Эзра оставался невозмутимым.
— На этот раз мы не должны упускать из виду и другие факторы, помимо военных. Наш противник осуществляет финансовую экспансию, опутывая западный мир своими сетями. Он подбивает нефтедобывающие государства на создание экономического содружества, которое может быть использовано против нас, с целью сокращения оказываемой нам поддержки со стороны технологически развитых стран. Военный удар будет нанесен лишь после того, как эти меры принесут желаемые результаты.
— У вас есть какие-нибудь особые источники информации?
— Нет. Я полагаюсь на собственные наблюдения. На Синае ходят слухи, будто федаины оказывают давление на умеренных. Они берут на прицел видных арабов-предпринимателей и принуждают к сотрудничеству.
— Можете привести примеры?
Старик покачал головой.
— Вот почему я и настаивал на этой встрече. — Он обвел взглядом присутствующих американцев. — Надеялся, что наши друзья-контрразведчики смогут поделиться с нами свидетельствами такого
