И ту меня осенило — я снова распахнула глаза и чуть ли не закричала, глядя в лицо Леночки:
— Это же мой Текст!
Сразу вспомнилось, что пару раз Серж произносил мой Текст так, что я его слышала. Но теперь я читала себя не голосом Леночки, но, безусловно, при её участии. Ведь если я могу прочитать себя, то значит, я смогу и понять себя? Я смогу стать Текстом, лишившись… лишившись чего? Неужели своих любимых, привычных страничек?
Да, Леночка, мой третий Читатель, доказывает мою правоту! Во мне существует Текст — Литературное Произведение! Получается, мои странички, переплёт, обложка — то, что я ощущаю как Книгу — не вся я…
Но это говорит о том, что все мои сёстры, содержащие в себе по одной из гипотез, одинаковые Литературные Произведения, отличаются… только формой? У них другие, хоть и похожие, странички, другая обложка… они другие Книги! И Типографы, вкладывая Тексты Авторов в нас, таким образом оживили много-много Книг с помощью одного и того же Текста!
Впрочем, версия насчёт Сестёр пока не доказана, ибо я не встречала своих сестёр.
— Леночка! — в который раз позвала я.
Очень хотелось спросить мою новую Богиню о Тексте. Леночка, между тем, грызла яблоко, положив меня на покрывало кровати и не придерживая рукой. Она продолжала меня читать — и это было приятно! Я не могла почувствовать, что очень уж нравлюсь Леночке, но и отторжения с её стороны не было.
— Леночка, меня очень интересует, почему Книги нравятся Читателям. Я совершенно не знаю ответа на этот важный вопрос, и никто из моих знакомых Книг не знает его. Апологетика как-то сказала, что Читателям нравится сам процесс чтения. Но я не Читатель, я Книга, и только начала учиться с помощью тебя читать себя. Тем более, вот был Николай, и я ему не понравилась…Был Серж, и я ему понравилась. А тебе, Леночка?
— Я не понимаю, — раздался в ответ женский голос. — Вот как тебя понять?
— Ты прочитала мой собственный Текст? — уже почти не удивилась я.
— Разумеется, это в тебе написано, — ответил голос.
— Как я могу объяснить тебе его? Я хотела бы сама себя понять для начала. Может, ты ответишь на мой вопрос? Я тебе нравлюсь?
— Нравишься, только ты очень умная Книга.
— Нравлюсь, потому что умная?
— Потому что в тебе много умного написано. Хотя я не понимаю, почему это говорил Христос. Это же Автор Книгу придумал.
— Автор придумал Текст, — возразила я. — Это он тебе нравится?
— Ну, конечно, а что же ещё?
— А он, этот Текст, может тебе не понравиться?
— Какие глупые вопросы ты задаёшь! — ответил мой собственный голос.
— Леночка…
Брр. С кем это я разговариваю?! Неожиданно в комнату вошла Леночкина мама и спросила:
— Уроки сделала?
— Не-а. Я книжку читаю.
— Нравится?
Я чуть не выпала из переплёта. Ещё никогда люди об этом друг друга не спрашивали!
— Ага. Слушай, мам, а у тебя есть книги про Иисус Христоса? Ну, кроме Библии.
— А тебе задали о Христе? В библиотеку сходи…
— А что, что нравится? Скажи, пожалуйста! — перебивая, закричала я, но при слове «библиотека» прикусила язык.
— Это мысль! — заявила Леночка.
Я даже не поняла, когда она прекратила чтение, перевернув меня обложкой вверх, и переместила с кровати обратно на стол.
Упоминание о библиотеке выбило меня из колеи. «Святые магазины, где каждая Книга нужна… Большие дома, в которых живут Читатели… Свалки ненужных Книг…» — я много всего слышала о библиотеках от других Книг, но ни разу не встречала Книгу, которая была бы там хоть раз.
Эх, всё априори, априори! А я ещё такая молодая! И столько опыта ещё впереди… Радостная и счастливая, я улыбнулась разговаривающей по телефону Леночке и быстро уснула.
И приснился мне Книжный Магазин и моя первая подруга Весёлая Наука. Мне снилось, что её читают прямо не отрывая от полки…
А чтение меня наяву продолжилось на следующий день… но это выглядело… мягко говоря, странным образом. Леночка открыла меня на закладке (ах, как я обожаю этот сладкий, полный необыкновенного предчувствия миг — открывание на закладке!) и положила на ещё одну открытую Книгу. И продолжила читать.
— Эй, эй… ты кто? — затеребила я своего соседа. — Объясни мне, что происходит?
— Ви… ви… вишнёвый Сад, — назвался он и… заплакал — негромко и безнадёжно.
Он больше ничего не сказал. Меня разрывало на части — с одной стороны, беспокоил Вишнёвый Сад, находящийся подо мной, а с другой — Леночка меня читала, и поэтому контролировать мысли и ощущения я уже не могла.
— Леночка, Леночка! — позвала я под всхлипы соседа.
— С кем ты на этот раз беседуешь? — последовал вопрос.
— Что тебе нравится во мне? Ответь мне ещё раз, только честно и конкретно. Тебе нравится Текст во мне?
— Да.
— Очень нравится?
— Да, только я его плохо понимаю.
— Значит, Текст может нравиться вне зависимости от понимания?
— Это сложно объяснить.
Вдруг я вспомнила девушку по имени Юля, которая ударила меня об стену. Мне стало немного больно, слегка задрожали странички с пятьдесят третьей по шестьдесят пятую.
— Скажи, Леночка, какое влияние Текст имеет на Читателя?
— Великое.
Мне снова отвечал мой же голос, но я не придала этому значения.
— Так значит, Текст — самое главное во мне?
— Да.
— Леночка! Ты уроки сделала? — раздался голос её мамы, и мне показалось, что вчера было то же самое.
— Делаю, — услышала я голос Леночки, и почувствовала, как меня приподняли. — Литературу.
— Чехов что ли?
— Да. Нам задали образ Ани как вещего птенца в протухшем дворянском гнезде.
Нас с Вишнёвым Садом отложили в сторону. Я вздохнула и собралась с мыслями. Мне отвечали два голоса: мой собственный и незнакомый, причём незнакомый зачитывал куски моего Текста. Это, конечно, было прекрасно — так я хоть чуть-чуть узнаю, что же во мне написано. Но дело в том, что меня волновало другое. И каждый новый ответ, полученный в сеансе Чтения, порождал всё новые и новые вопросы…
К примеру, на вопрос «зачем Читатели читают Книги?» у меня была масса исключающих друг друга по смыслу ответов. Были ли среди них правильные?
Зато теперь я знала, вернее, чувствовала всеми фибрами своих страничек: я без Текста не существую. И вообще, никакая Книга без Текста не существует. Хотя мне больше нравилось красивое, хоть и длинное «Литературное Произведение», нежели безразличное «Текст».
Я засияла! Я почувствовала себя живой! Я почувствовала себя настолько счастливой, что в очередной
