Вот чего добиваетесь вы. Верно?
— Верно.
— Сейчас сложилось такое положение, когда имеются два взаимно исключающих желания. Поэтому победит та из двух сил, которая сильнее, — так бывает всегда. Я сильнее, и потому вам придется отпустить меня и скрыть все то, что вы обнаружили в ходе своего расследования.
— Кто говорит о том, что вы сильнее, Ланой?
— Я знаю, что я сильнее вас! Я — силен, а вы — слабы. Я знаю про вас очень многое, комиссар. Я знаю, как вы ненавидите толпу и любите свежий воздух и открытые пространства. Это весьма неудобные черты характера, когда приходится жить в таком мире, как наш, не правда ли?
— Продолжайте, продолжайте, — Квеллен весь напрягся. — Я вас внимательно слушаю. — Про себя он выругал Брогга. Никто другой не мог открыть этому мерзавцу его тайну.
— Поэтому вы должны отпустить меня на свободу, — продолжал Ланой. — В противном случае вы снова окажитесь в жилье, предназначенном для лиц девятого разряда, а может быть, даже одиннадцатого. Вам очень там не понравится, комиссар. Вам придется делить комнату еще с кем-то и, возможно, быть не в ладах с вашим напарником, но с этим ничего уже нельзя будет поделать. А когда у вас будет напарник по комнате, вы не будете располагать той свободой, которая позволила бы вам совершить бегство: он тут же донесет на вас.
— Что вы имеете в виду, говоря о бегстве? — голос Квеллена прозвучал скорее как сдавленный шепот.
— Я имею в виду бегство в Африку, Квеллен.
“Вот оно что! — подумал Квеллен. — Теперь все кончено. Брогг предал меня, решительно и безповоротно”. Он понял, что раз Ланой владеет его тайной, то теперь он полностью во власти этого маленького негодяя.
Квеллен подскочил к Ланою, охваченный сильнейшим желанием схватить кабель телевектора и завязать его мертвым узлом на шее этого мерзавца.
— Но тут есть одно но, комиссар, — засмеялся Ланой. — Мне ненавистна даже мысль о том, чтобы так поступить с вами, Квеллен. У меня нет к вам никакой личной неприязни. Вы неплохой человек, попавший в мир, который не вы создали и который вы не очень любите. Но я ничего не могу с собой поделать. Или я, или вы — и вам ясно, кто должен победить в этой схватке!
— Каким образом вы узнали об этом?
— Мне рассказал Брогг.
— Зачем же он это сделал? Он получал от меня неплохую плату за молчание!
— Я дал ему больше, — пояснил Ланой. — Я отправил его в эпоху Адриана, а может быть, Трояна. Он совершил прыжок в прошлое длиной в 2400 лет.
Квеллен почувствовал, как пол уходит из-под его ног. Он схватился за столешницу, чтобы не соскользнуть в преисподнюю. Брогг — прыгун! Брогг — исчез! Брогг — предатель!
— Когда это произошло? — еле выдавил из себя Квеллен.
— Вчера вечером, примерно на закате. Мы с Броггом обсуждали, каким образом мне избежать прекращения своей деятельности. И тогда он сказал, что у вас есть одно уязвимое место. Я получил у него нужную информацию в обмен на то единственное, чего ему на самом деле хотелось. Он отправился в прошлое, чтобы увидеть Рим своими собственными глазами.
— Но это невозможно! — не унимался Квеллен. — Имеется перечень известных прыгунов, и Брогг в нем не числится.
Он еще не закончил фразы, как понял, насколько глупо звучат его слова. Документированные данные о прыгунах датировались не ранее чем 1979 годом. А Брогг — если только Ланой не блефует — был теперь в эпохе, предшествующей началу регистрации прыгунов на целых шестнадцать столетий. В те годы о прыгунах не было ничего известно!
Квеллену стало не по себе. Он знал, что Брогг разбросал по всей Аппалачии автоматические контрольные устройства, содержавшие информацию о злоупотреблениях Квеллена. Они были запрограммированы так, чтобы подключиться к главной информационной системе в случае смерти или исчезновения Брогга. Теперь уже начался отчет времени перед тем, как они должны сработать. “Со мной все кончено, — подумал Квеллен. — Если только Брогг не дезактивировал великодушно эти устройства, прежде чем совершить прыжок. Он мог это сделать без особых хлопот. Датчики реагировали на отданные по телефону распоряжения. Достаточно было бы одного звонка. Вот только позвонил ли он? В противном случае Верховное Правление уже теперь располагает правдой о Джозефе Квеллене.
Квеллен говорил с Коллом только сегодня утром, и Колл поздравил его с повышением. Колл был человеком коварным, но не до такой же степени! Он был бы одним из первых осведомлен о тайне Квеллена и вряд ли мог бы утаить бешенство и зависть, узнав, что все это время Квеллен вел роскошную жизнь, приличествующую, пожалуй, только второму разряду.
Так что, возможно, Брогг дезактивизировал-таки своих шпионов. Или, скорее всего, вообще не стал прыгуном.
Квеллен сердито включил свой коммутатор и произнес:
— Найдите мне Брогга.
— Простите, комиссар. С самого утра сегодня с Броггом нет связи.
— Он даже не уведомлял о своем местонахождении?
— Нам ничего об этом не известно, сэр.
— Позвоните к нему на квартиру! Узнайте в районном управлении! Если он не отзовется в течение ближайших пятнадцати минут, начинайте телевекторный поиск! Я хочу знать, где он находится!
Ланой аж весь засиял.
— Вам не удастся разыскать его, комиссар. Поверьте мне, он сейчас в древнем Риме. Я лично запрограммировал его перемещение — темпоральное и географическое! Если все произошло, как намечалось, то он материализовался где-то около Аппиевой дороги.
Губы Квеллена задрожали. Он изо всех сил, вцепился в свой стол, так, что стало больно пальцам.
— Если вы способны засылать кого угодно в столь отдаленное время, то почему же 1979 год — крайняя нижняя точка, в которой зафиксирован феномен прыгунов?
— На то есть много причин.
— Какие же?
— Во-первых, до самого недавнего времени процесс срабатывал надежно только в диапазоне не более пятисот лет. С помощью новых исследований мы усовершенствовали процесс. Теперь мы в состоянии уверенно отправлять людей на несколько тысяч лет в прошлое, зная, что туда они попадут.
— Свиньи в двенадцатом веке?
— Да, — кивнул Ланой. — Это были наши экспериментальные запуски. Кроме того, случилось так, что в 1979 году имела место такая концентрация прыгунов, что этот феномен привлек внимание властей. Любой из прыгунов, оказавшийся в эпохе раньше этой даты, в большинстве случаев заканчивал свою жизнь в сумасшедшем доме или в тюрьме по обвинению в колдовстве или в чем-нибудь еще. Поэтому мы попытались ограничить время пересылки от 1979 до 2106 года, потому что любой, объявившийся там прыгун, был бы признан тем, кем он был на самом деле, и имел бы минимум неприятностей. За пределы этого времени мы выходили только по особому требованию или в результате непреднамеренной ошибки. Ясно?
— Да, — грустно ответил Квеллен. — И Брогг отправился в Рим?
— Вот именно! И не бесплатно. А теперь вам самое время отпустить меня, пообещав, что результаты вашего дознания не попадут в более высокие сферы, или я разоблачу вашу маленькую тайну. Я сделаю так, что всем станет известно о вашем прибежище в Африке.
— Как раз сейчас я мог бы прожечь вашу голову лазерным лучом и оправдаться тем, что вы нападали на меня.
— В этом не было бы ничего хорошего, Квеллен. Во-первых, Верховное Правление жаждет заполучить технологию перемещения во времени. Убив меня, вы ее потеряете.
— Мы могли бы извлечь ее из вашего мозга, независимо от того, живой вы или мертвый.
