безопасности, не заботясь о завтрашнем дне.
Машина вынырнула напротив громадного административного здания, которое возвышалось над всеми другими строениями в городе. Мантелл в сопровождении эскорта вступил на эскалатор, его попутчики держали оружие наготове, не оставляя ему выбора.
— Вы соблюдаете этот этикет для каждого вновь прибывшего? — спросил Мантелл.
— Для каждого, без исключений.
Повинуясь сигналу фотореле, дверь плавно скользнула в сторону. Три человека ожидали Мантелла в кабинете, убранном словно для приема Президента Галактической Федерации.
Один из них был немолодой сухощавый человек в белом смокинге, усталое лицо было буквально изрыто крошечными ямами и каньонами. Должно быть, это и был Эрик Хармон, отец психопробы. Справа от ученого стоял рослый, свирепого вида мужчина в театральной, из лилового синтетического шелка рубахе и ярко-желтых брюках, совершенно лысый. На вид ему было лет сорок или чуть больше. Энергия и властность били в нем ключом. “По-видимому, это и есть сам Бен Зурдан, основатель Стархевена и всей здешней гильдии дарований”, — подумал Мантелл.
А третьей была девушка с лиловыми, как рубаха на Зурдане, волосами и глазами цвета бело-голубых солнц, сияющими как чистой воды бриллианты. Она казалась лучшим украшением богато убранного кабинета.
— Вы Джонни Мантелл, не так ли? — сказал Зурдан. — Вы прибыли сюда в поисках убежища? — Его голос, как и следовало ожидать, был густым и басовитым.
— Да, это так, — подтвердил Мантелл.
Зурдан указал на доктора Хармона, который стоял, балансируя на своих слоновьих ногах, словно собравшаяся упасть сморщенная черносливина.
— Эрик, я полагаю, ты возьмешь мистера Мантелла в лабораторию и проведешь обследование в полном объеме, — он в упор глянул на Мантелла и добавил: — Конечно, вы понимаете, мистер Мантелл, что эта вынужденная мера предосторожности часть нашей повседневной работы.
“Мистер”… бывший бродяга, к которому никто не обращался иначе, как “эй, ты!” целых семь лет! Мантелл коротко кивнул:
— Понимаю!
— Вот и отлично. Идите.
Мантелл проследовал за стариком Хармоном в сопровождении охранника. Проходя мимо инкрустированного золотом косяка двери, он услышал низкий рокочущий бас, отвечавший на какое-то тихое замечание девушки:
— Да, наверное… Но с ним, скорее всего, все будет в порядке, вот увидишь.
— Надеюсь, мы его не прикончим, Бен, — сказала девушка громко. — Пожалуй, он мне нравится.
Дверь за ними захлопнулась, и разговор оборвался.
Мантелла ввели в хорошо оборудованную лабораторию. Там, занимая весь центр комнаты, возвышалась привычная паукообразная громада Хармоновской психопробной установки, включавшая стандартной модели электроэнцефалограф и разное оборудование, которое Мантеллу было незнакомо. Возможно, в него входили какие-то новые хармоновские устройства. Два ассистента услужливо препроводили Мантелла к кушетке и привязали ремнями. Хармон надел ему на голову металлический колпак зонда. Его поверхность была холодной и твердой. Сознание того, что один неверный поворот рычажка может сейчас повредить его мозг и вызвать путаницу восприятия, не способствовало поднятию духа.
Глаза Хармона горели энтузиазмом. Старческими, похожими на клешни руками он коснулся эмалированных кнопок пульта управления и улыбнулся.
— Полагаю, вы не откажетесь рассказать мне немного о себе, мистер Мантелл.
Мантелл сжал челюсти, когда вдруг всплыли старые, давно забытые болезненные воспоминания. Он проговорил усталым голосом:
— Я бывший специалист по вооружению. Семь лет назад со мной случилась одна неприятная история — я потерял работу. А потом меня занесло на Мульцибер, где я пробыл дольше, чем рассчитывал. Я…
Пока он говорил, Хармон возился с установкой, поглядывая через плечо Мантелла на видеоэкраны, находящиеся вне поля его зрения, где с помощью осцилоскопа проецировались кривые биоритмов мозга.
— Как-то утром, идя с пляжа, где собирал ракушки, я… Что-то грохнуло в его мозгу, словно ударил десятитонный пресс.
Он почувствовал, как полусферы мозга будто раскололись на части, будто в его череп вонзился гигантский скальпель, чтобы взорвать по термоядерной бомбе за каждым глазом.
Приступ острой боли медленно схлынул, уступив место ноющей, тоскливой мигрени. Мантелл разлепил глаза и взглянул на старого Хармона, который искоса поглядывал на аппаратуру.
— Что случилось? — спросил Мантелл.
Хармон виновато улыбнулся:
— Небольшая ошибка в калибровке, не больше. Приношу вам искренние извинения, молодой человек.
— Надеюсь, доктор, когда вы продолжите психопробу, больше не случится ничего подобного, — содрогнулся Мантелл.
Как-то странно взглянув на него, Хармон произнес:
— Но вас уже апробировали. Это длилось не больше пятнадцати минут. И вы проспали все это время.
Пятнадцать минут! А ему показалось, что прошло всего пятнадцать секунд! Мантелл потер ноющую голову. Что-то яростно пульсировало на уровне его бровей, еще немного — и он начал бы сдирать кожу с поверхности черепа. Не вытерпев, он крепко прижал руки к ноющему месту.
Сзади густой бас Бена Зурдана спросил:
— Он в сознании?
— Только что очнулся. Он упорно погружался в своеобразный стресс, который я не в силах преодолеть, а чуть усилю давление, он сразу приходит в сознание.
— Используйте все свое мастерство, Эрик, — прогудел Зурдан. — Вы же не новичок. Если вы еще раз допустите подобную ошибку, мы поручим проведение психопробы одному из ваших ассистентов. Мантелл, вы можете встать на ноги?
— Не знаю, — неуверенно сказал Мантелл. — Попробую…
Он сполз с кушетки, на миг лаборатория поплыла перед его глазами. Шок от психопробы начал медленно сходить на нет.
— По-моему, со мной все в порядке, — сказал Мантелл. — Боль проходит. Но, как вы понимаете, я еще не оправился полностью.
— Ничего, оправитесь, — гулко хохотнул Зурдан.
— Что, уже кончили?
— Да, вы абсолютно чисты и нам годитесь. Идемте в мой кабинет, я введу вас в курс жизни на Стархевене.
Все еще слегка пошатываясь, Мантелл последовал за гигантом по коридору, который вел из хармоновской лаборатории к роскошно обставленному кабинету. Зурдан растянулся на покрытой пенящейся тканью кушетке, которая была специально сконструирована, чтобы выдерживать вес его длинного мощного тела, и небрежным жестом указал Мантеллу место напротив.
— Выпьем? — предложил Зурдан.
Мантелл кивнул, стараясь не обнаружить свое нетерпение, и Зурдан нажал кнопку в основании кушетки. Из угла комнаты к ним выкатился искусно выполненный портативный бар и остановился прямо перед Мантеллом.
После короткой заминки он выбрал забористый тройной “соур чокер”. Не успел он нажать на рычаг,
