Иначе зачем ему такие сложности? И почему у нее даже подозрения не возникало? Может, поводы были, а она просто не обращала внимания? Например, его плохое настроение… А их занятия любовью в последнее время: никакой нежности, один механический акт… И эти его постоянные поездки в Лондон… Чем не поводы?
Почему она оказалась такой дурой? Опять. Только пришла в себя после Майкла, и на тебе. А Лана все знала. И Уильям знал. Одна она не знала. Почему она снова попала в эту ловушку? Как ей теперь выкарабкаться? Чувства обуревали Уэсли и лишали сил. Может, остаться лежать на полу, пока ярость и боль не исчезнут? Она снова подняла глаза к потолку. Где искать утешения? У Бога, вероятно, но она не могла обращаться к Нему сейчас. Как Он это допустил? Она что, по Его мнению, мало страдала?
Позвонили в дверь.
По-видимому, слово «нет» не произвело на Шерри никакого впечатления, потому что за дверью стояла именно она в полной боевой готовности.
— Уэс, мне очень жаль. — Шерри прижала девушку к себе.
Она примчалась немедленно: и часа не прошло после отчаянного звонка Уэсли.
А Уэсли лишь молчала в объятиях подруги.
Только через несколько часов, по-прежнему всхлипывая у Шерри на плече, Уэсли вспомнила про марафон. Она забыла!
— Побежим в следующем году, — пообещала Шерри, поджаривая на кухне болтунью из обезжиренных яиц «Битерс».
— Мне, наверное, надо просто уехать из Бостона. Похоже, это была не лучшая идея с переездом.
— Не говори так. Подумай, сколько хорошего появилось в твоей жизни за последнее время. Сколько замечательных людей ты встретила. Меня в том числе. — Шерри улыбнулась и ткнула пальцем себе в грудь. — А кроме всего прочего, Бостон — самый потрясающий город в мире. Ты просто пытаешься найти свой путь, вот и все. Рано или поздно каждый через это проходит.
— Ты никогда не хотела стать психотерапевтом? — уныло спросила Уэсли.
— Хотела. Но у меня не хватает терпения на глупцов, которые отказываются от своего будущего. Но ты — особый случай. С тобой я бы поработала. Тебе просто нужно стать сильнее. Хватит сидеть на обочине собственной жизни.
Уэсли задумалась над словами подруги.
— Знаешь, о чем я думаю? — призналась она, когда Шерри поставила перед ней тарелку с яичницей. — Я хочу провериться.
— Провериться? — недоуменно спросила Шерри, засовывая в тостер два куска хлеба.
— Ага. На ВИЧ.
Мысль эта не покидала Уэсли с того самого дня в больнице. Здравый смысл говорил: у такого парня, как Дункан, просто не может быть никакой опасной болезни. Однако образ изможденной, задыхающейся от кашля Холли не давал ей покоя.
На больничной койке могла оказаться и она. Страх не давал спокойно спать, учиться и даже дышать. Она уже не та дурочка, которая видит только то, что хочется видеть, сказала она себе. Может, ее решение и казалось мелодраматичным, однако Уэсли должна была через это пройти.
— Ну что ж, правильно, — заметила Шерри и внимательно посмотрела на подругу. — Вот из-за чего ты волнуешься?
— Как только я узнала о… помолвке Дункана, больше думать ни о чем не могу. Вдруг я у него была не единственная? Вдруг я не первая, с кем он обманывал свою девушку?
— А вы что, не предохранялись? — спросила Шерри, прищурившись.
Пристыженная, Уэсли опустила глаза в стол.
— Было дело один раз…
Не скрывая разочарования, подруга перебила ее:
— Ну, тогда сделай все, что нужно, и успокойся. Нельзя жить в постоянном страхе. У тебя и так проблем хватает. — За крошечным столом в гостиной Шерри придвинулась поближе к Уэсли и погладила ее по руке. — Все будет хорошо, Уэс. Ты проверься, конечно, чтобы успокоиться. Но у тебя все в порядке. Я верю в молитву, и у тебя все будет в порядке.
Уэсли ковыряла вилкой в тарелке с болтуньей.
— Как я поняла из твоего рассказа, он очень много работает, а эта девушка живет за границей, верно? — уточнила Шерри.
Уэсли кивнула.
— Тогда с чего ты решила, что он обманывает и ее, и тебя?
— Не знаю. Просто… просто я не могу выкинуть из головы Холли. Чем больше я обо всем этом думаю, тем лучше понимаю, что не так уж хорошо знаю Дункана. Он очень часто бывал раздраженным, неразговорчивым. — Уэсли замолчала, поняв, что именно его отстраненность, которую раньше она находила такой привлекательной, теперь беспокоила ее сильнее всего. Вздохнув, она добавила: — Я не могу тебе сказать, сколько женщин у него может быть одновременно: две, четыре или пятьдесят.
Шерри покачала головой:
— Тогда проверься. А я помолюсь за тебя. Этой ночью, лежа в постели без сна, Уэсли тоже молилась.
«Я знаю, Боже, даже если Ты не ответишь на мои молитвы, Ты послушаешь Шерри», — надеялась она.
Глава 27
Новые отношения с Ланой вызывали у Уэсли странные чувства. Девушку словно подменили после аварии. Уэсли иногда даже казалось, что она раньше совсем не знала свою подругу. Куда делась та жизнерадостная, дерзкая, яркая особа, с которой она познакомилась несколько месяцев назад? Лана совсем сникла. У нее была сломана нога, а вместе с ногой оказался сломлен и несгибаемый дух девушки. Защитная оболочка, которой она так искусно себя окружила, лопнула. Последние две недели Лане приходилось полагаться на других в самых элементарных вещах, и частенько она производила впечатление очень мягкого, уступчивого, а иногда и беззащитного существа. Перемены были явно к лучшему.
Уэсли смотрела, как подруга ковыляет по квартире на костылях. Блендер заглушал звук телевизора: Уэсли называла субботу днем кино и фруктовых коктейлей. Она пыталась подбодрить Лану после выписки из больницы, но не тут-то было. Девушка все глубже погружалась в депрессию и все сильнее страдала от абстинентного синдрома. Уэсли поражалась, что никто, в том числе и она сама, даже не подозревал о глубине Ланиных проблем.
Уэсли проводила с подругой каждую свободную минуту, чтобы дать передышку Элинор и ее матери. Они теперь постоянно заботились о Лане. Хотя врач разрешил больной есть твердую пищу, девушка по- прежнему не могла проглотить ни кусочка. Поэтому Уэсли варила Лане овсяную кашу и смешивала протеиновые и фруктовые коктейли.
— Фруктовый коктейль готов, — объявила Уэсли, и Лана заковыляла к столу.
— Надеюсь, он не попросится наружу. — Лана осторожно опустилась на диван. — Потому что те кусочки ананаса не прижились.
Уэсли сдержалась и не стала заводить очередную душеспасительную беседу на тему позитивного взгляда на жизнь. В последнее время она только этим и занималась: пыталась поднять Лане настроение, восстановить ее самооценку и заставить девушку простить себя за то, что оказалась не такой сильной, как думала.
— Какое кино сегодня смотрим?
— «Семейка Тененбаум». — Уэсли знала: это один из самых любимых фильмов подруги.
— А можешь еще кофе сварить? Извини. Спасибо.
— Да ничего страшного. Мне нравится прислуживать тебе.
— Уэсли, ты не прислуживаешь. Я говорила тебе…
