безболезненно, без всякого страха. А вот взлетать… Жаль, что посадок без взлетов не бывает.
Келли даже не пыталась разобраться в природе своей фобии, она просто, крепко закрыв глаза и вжавшись в спинку кресла, ожидала, когда лайнер взмоет на ту высоту, где страхи пропадут. В моменты взлета она даже не дышала.
— Простите, вы не могли бы отпустить мою руку?
Келли вздрогнула и открыла глаза. С ней рядом на месте 44-В сидел тот самый мужчина, которого она в мыслях грозилась убить в очереди на регистрацию. Он пытался освободить свою руку, в которую вцепилась Келли.
— Извините, — смущенно пробормотала она. — Я не заметила.
Она и вправду не заметила, что вместо подлокотника вцепилась в руку соседа.
— Бывает, — криво усмехнулся тот и потер место, в которое еще мгновение назад впивались пальцы Келли. — Но вы сделали мне больно.
— Я, честное слово, не хотела. — Келли готова была от смущения провалиться сквозь кресло. — Не знаю, как и получилось.
— Не хотела, — передразнил ее сосед. — Нужно учиться справляться со своими эмоциями. Неуправляемость ими приводит к плохим результатам.
Он вздумал ей читать мораль? Этого Келли не любила.
— Я же извинилась, — сердито сказала она.
— От вашего извинения синяки на руке не пропадут. — Он опять потер руку, неодобрительно посмотрел на Келли и отвернулся.
Келли отодвинулась подальше от недовольного соседа. Получилось, конечно, некрасиво. Но она же не специально.
— Знаете, я боюсь взлетать, — зачем-то сообщила она. — При взлете у меня всегда начинается паника.
Сосед не ответил, даже не повернул головы.
Какой неприятный тип, подумала Келли.
И рядом с этим типом ей предстоит провести больше восьми часов.
Келли отвернулась к иллюминатору. За ним расстилались бескрайние воздушные просторы, похожие из-за лежащих внизу облаков на заснеженное поле огромных размеров. А вдали виднелись белые горы, освещенные лучами яркого солнца.
Сколько раз Келли летала на самолете, столько раз удивлялась ощущению неподвижности. Из-за неизменности пейзажа за иллюминатором ей казалось, что самолет не движется с огромной скоростью, преодолевая расстояния, а, замерев, стоит на месте.
Вдоволь налюбовавшись голубизной неба и белизной облаков, Келли отвернулась от иллюминатора. Постоянно смотреть на неподвижную картину было неинтересно.
Сосед, откинув голову на спинку кресла, спал или делал вид, что спит.
Хорошо, что не храпит, подумала Келли.
Сидеть с храпящим соседом не самое приятное дело. Однажды она уже испытала такое счастье. Правда, тогда она летела всего лишь из Нью-Йорка в Бостон. Сорок пять минут рядом с ней раздавался пронзительный храп пожилого соседа, которого к моменту посадки она уже тихо ненавидела и в отместку за «приятно» проведенное время при выходе из самолета наступила ему на ногу. И даже не извинилась.
Этот же дышал ровно и тихо. Грудь его ритмично двигалась в такт дыханию. Сейчас Келли увидела, что ему где-то около тридцати. А в очереди из-за его помятого вида он показался старше. Во сне лицо мужчины разгладилось, приняло какое-то беззащитное выражение. Он стал похож на мальчишку, вдоволь набегавшегося по улице и сейчас сморенного сном. Это сходство подтверждали и взлохмаченные темные волосы, которые следовало бы привести в порядок. Если бы его еще и хорошенько выбрить, то мужчину можно было бы назвать симпатичным. Нос прямой, губы припухлые, чуть выдающиеся скулы, жесткий подбородок. Он чем-то ей напоминал красавца Кэри Гранта в фильме «К северу через северо-запад». Этот фильм Хичкока Келли очень любила, смотрела несколько раз. Конечно, Роджер Торнхилл в исполнении Кэри Гранта был привлекательнее ее попутчика.
— Вы могли бы не смотреть на меня? — не открывая глаз, буркнул мужчина.
Келли почувствовала, как к ее щекам прилила кровь. Она быстро отвернулась к иллюминатору. Да ему нужно привести в порядок не только внешний вид, но и поработать над поведением! Но сама она тоже хороша — уставилась бесцеремонно на спящего человека, вот и получила.
Келли удалось недолго вздремнуть в самолете. Совсем немного, где-то с часик. И то она постоянно просыпалась. А сосед спал как ни в чем не бывало, чем сильно раздражал Келли.
Выйдя из здания аэропорта, Келли чувствовала себя разбитой и измученной. Хотя часы показывали начало десятого утра, Келли ужасно хотелось спать. Ведь в Нью-Йорке сейчас стояла глубокая ночь. Разница в часовых поясах давала о себе знать. К тому же от долгого сидения болело тело, а в ушах стоял шум.
Доберусь до места и обязательно посплю, подумала Келли, направляясь к стоянке такси.
Несмотря на утренний час, было жарко. Но воздух был влажным, и дышалось легко. Чувствовалась близость моря. Из иллюминатора самолета, заходящего на посадку, Келли видела его. Море, изумительно голубого цвета, было потрясающим. Келли даже рот открыла от восхищения. Да и вообще, вид был прекрасен: голубое море, зеленый берег и яркое солнце. Келли не могла оторвать взгляд от этой красоты и разочарованно вздохнула, когда сказочный пейзаж сменился серой картинкой посадочной полосы.
— Вам понравилось? — неожиданно спросил проснувшийся сосед, когда самолет остановился.
— Да, — не стала лгать Келли.
— Вот и я каждый раз любуюсь, — сообщил он, поднимаясь с кресла.
Келли хотела попросить его достать ее сумку с багажной полки, но не успела. Мужчина, даже не попрощавшись, зашагал к выходу.
Хам, сделала вывод Келли, вставая на цыпочки и стягивая сумку вниз.
3
Аэропорт Кот Д'Азур находился в четверти часа езды от Ниццы. Всю дорогу Келли неотрывно смотрела в окно автомобиля на море.
Бескрайнее, спокойное, абсолютно гладкое. Даже волны лениво накатывались на галечный пляж, словно знали, что суета здесь неуместна. Если из иллюминатора самолета море казалось насыщенно- голубого цвета, то сейчас, с берега, его цвет стал мягче, прозрачнее. Он был не голубым — лазурным! О да, лазурным. Ведь недаром эти места и называют Лазурным берегом Франции. Удачное название, как раз соответствует тому, что видела Келли.
Еще дома Келли заинтересовалась таким странным названием этих мест. Ну Средиземное море. Ну город Ницца. Ну пусть даже Ривьера, что в переводе с французского означает просто-напросто побережье. Даже выражение «лазурное море» она бы поняла. Но почему все-таки Лазурный берег?
Интернет подсказал ей ответ. Оказывается, побережье Средиземного моря так называется с подачи французского поэта Стефана Льегара. В далеком 1887 году он выпустил книжку о красотах здешних мест, о голубом-голубом море и высоких пальмах. И называлась та книжка «Лазурный берег».
Прочитав это, Келли разочарованно вздохнула. Вот так и рушатся все легенды, стоит только покопаться в их истоках. Всего лишь название книги, теперь уже напрочь позабытой, от которой осталось лишь название.
Хотелось сразу же окунуться в море, ощутить его свежесть, ласковость. Келли с трудом подавила в себе желание попросить таксиста высадить ее у одного из пляжей. Она еще успеет, ведь у нее впереди целая неделя. Прекрасная неделя, за которую она благодарила отца. Он почувствовал, что сейчас нужно Келли, и подарил ей эту сказку.
Ощущение сказки не исчезло, и когда они въехали на территорию порта. Небольшая бухточка, почти
