уже сказал мне, тогда я буду в состоянии выслушать остальное. Она кликнула экономку и попросила ее вызвать такси. — В какое время завтра?
— Помните, что я вам сказал, — повторил ей Хазлам. — Мы должны соотносить наши совещания с вашим обычным распорядком. Конечно, пока не случится чего-нибудь экстраординарного. — Он видел, что она с трудом воспринимает его слова. — Если это вечер, мы не должны собираться после обеда. Это должно быть деловым совещанием, как любое другое.
— Шесть тридцать, — предложила Франческа.
— Если похитители свяжутся с вами, какой час вы назначите для переговоров по свободному телефону?
— Семь вечера.
— Прекрасно. Я буду в гостинице. Если мне придется выйти, захвачу с собой пейджер. — Он дал им необходимые уточнения. — И последнее. Если похитители позвонят, вы хотели бы быть одна или иметь кого-нибудь рядом?
— Если понадобится, здесь будет экономка. Со мной все в порядке.
Такси уже ожидало его. Он пожал всем руки и вышел.
Вечер был теплым, и три автомобиля, которые он увидел, приехав сюда, все еще стояли перед домом: «сааб», БМВ и «мерседес» с шофером и телохранителем, сидящими внутри, как визитная карточка. Наверное, ему следовало бы упомянуть об этом на совещании, хотя он не был уверен, что «мерседес» принадлежит банкиру.
До «Марино» он добрался уже в сумерках.
Его номер оказался большим и хорошо обставленным; окна выходили на внутренний дворик, так что шум уличного движения едва доносился сюда. В ванной нашлось все необходимое, обои были в цветочек, но приятного тона, а под потолком неторопливо вращался аляповато раскрашенный вентилятор. Два кресла были низкими, но удобными, а у одного из окон стоял большой секретер, за которым вполне можно было работать. В углу, на подставке из орехового дерева, располагался телевизор, рядом с ним — минибар.
После совещания его одежда пахла сигаретным дымом. Он потянулся, разминая спинные мускулы, разобрал вещи и принял душ. Потом оделся — в то, что попалось под руку, — договорился с гостиничным персоналом о ежедневном пользовании химчисткой и начал дневник дела. Похищение и похитители; жертва и ее семья, куда он включил также и банкира Росси; безопасность и другие проблемы, плюс сам банк.
ПОХИЩЕНИЕ
Потому что иногда люди, даже банкиры, фальсифицировали собственные похищения. Причин могло быть много — деньги, страх или что-то еще.
ПОХИТИТЕЛИ
ЖЕРТВА
У Паоло Бенини было трое телохранителей плюс шофер — стало быть, всего четыре, и это когда он находился вне Италии. Значит, либо он сам был какой-то особенной фигурой, либо особенным было то, с чем он работал.
СЕМЬЯ
Так что можно сказать о них — о Франческе, Умберто, Марко? Что можно сказать о Росси?
Франческа большей частью молчала, она еще не вышла из шока, но уже сумела проявить силу духа, что было хорошо. Франческа боролась, старалась совладать с ситуацией. Однако были заметны трения в ее отношениях со свекром, что могло оказаться вредным. Кроме того, оставалось что-то неясное и в ее отношениях с Паоло.
Впрочем, он думал не об этом.
Он думал о том, что описание Паоло, сделанное Франческой, отчасти подошло бы и к нему самому.
Франческа — сильная женщина, но она ничего не сообщила ему о Паоло. Так что можно сказать о Франческе? Есть ли у нее любовник или у Паоло — любовница? А может быть, Паоло гомосексуалист? Случалось в его практике и такое.
Марко станет курьером. Умберто будет страшно третировать его, но Марко справится со своей ролью.
Итак, остаются Умберто и Росси.
Умберто Бенини, видимо, центральная фигура, но реальной властью Умберто не обладает. Умберто будет пыжиться и надувать щеки, но в конце концов велит Франческе подлить им еще коньяку и сделает так, как скажет банк.
БЕЗОПАСНОСТЬ
ПРОБЛЕМЫ
О подключении банка могут узнать либо по машинам снаружи, либо по способу, который родственники изберут для ведения переговоров. Что приводило ко второй проблеме — к чувству, которое возникло у него в тот момент, когда он представлялся, а Умберто Бенини прервал его, к недоброму ощущению, что этот случай будет трудным. Конечно, все они были трудными, конечно, иногда семьям и компаниям, которые он консультировал, бывало нелегко принять его советы. Но в течение всего сегодняшнего совещания он чувствовал, как напряженность в нем растет.
Словно над ними нависла предутренняя дымка, подумал он в одно мгновение; но тогда было уже за полдень, солнце поднялось высоко и должно было разогнать пелену.
Словно он окапывался на наблюдательном пункте, показалось ему в другую минуту: мишень впереди него, но зловещее чувство, что он глядит не в ту сторону.
Он устал, сказал себе Хазлам, как уже говорил раньше. Переговоры с похитителями выматывают тебя, высасывают из тебя все соки и жизненные силы. Потому что на протяжении одного-двух, а то и трех месяцев ты спишь с этим и дышишь этим; ты не думаешь ни о чем, кроме похитителей и жертвы, да еще того, как вернуть эту жертву целой и невредимой.
И ему пришлось сознаться себе, что он опустошен — особенно после работы в Лиме. Ему надо было устроить перерыв, отправиться домой и пожить немного с Мег и мальчишками. Но он этого не сделал. Так что пора перестать сетовать, выспаться хорошенько и взяться за дело.
Он перешел к последнему пункту в дневнике.
БАНК