Александр Павлович Тарасенко
Десять тысяч партий в четырёхмерные шахматы. Белые проигрывают, но не сдаются
Дружеское соревнование между получившими статус граждан искусственными интеллектами и институтом улучшения и проектирования человека состоится в эту субботу. Значительное, доложу вам, событие. И почти традиция. Пятый раз уже проводится. Каждые два года с тех пор как искусственный интеллект 'Москва' первым получил гражданство. Тогда ещё частичное.
Как только объявили окончательную дату начала состязаний я сразу отложил все дела. Благо их у меня немного по причине пенсионного возраста. Связался с университетом, предупреждая, что пришлю им статью на неделю позже первоначально обговоренного срока. Позвонил в Ойчинский заповедник и аннулировал путёвку полученную по профсоюзной линии. Прибрался в творческой мастерской — когда ещё такой случай выпадет, чтобы одновременно совместился избыток свободного времени и желание заняться приборкой. Кстати, нашёл купленные лет двенадцать назад в Ленинграде краски: засохшие и потрескавшиеся. А я думал, что потерял их на Байкале.
Ещё нашёл красный галстук с золотистой эмблемой станции Луна-7. Мне его подарили в день выхода на пенсию. Вы, без сомнения, знаете, что день выхода на пенсию всё равно как день рождения наоборот. У большинства пенсионеров с этим днём связаны не самые приятные воспоминания. Поэтому я минуту полюбовался красиво уложенным галстуков в стеклянном футляре и тихонько положил туда, откуда взял. И, для верности, поставил сверху коробку полную устаревших микросхем, которыми, наверное, никогда воспользуюсь, но выбросить жалко потому, что все они, до сих пор, в рабочем состоянии.
С минуты на минуту должны прийти из школы три моих внука: Коля, Пётр и Рустам. Коля и Рустам примерно одного возраста, а Пётр ещё ходит в младшую школу. Он очень настаивает, чтобы его назвали Пётр, а не Петя, Петушок или ещё как-нибудь.
Коля и Пётр сыновья моего сына. Он строитель, возводит электростанции в пустынях. Я буквально час назад говорил с ним, спрашивал сможет ли он приехать на состязание. Как-никак большое событие. Всесоюзного значения, можно сказать. Обещал постараться выбраться.
Рустама подарила мне дочка. Она точно не сможет приехать. В наш век мир сделался маленький и расстояния сократились, но до Луны по прежнему относительно далеко. Ничего страшного: посмотрит передачу о состязании по телевидению и потом мы с ней всё обсудим по видеосвязи.
Наша семья редко собирается вместе. Дети работают. Я наслаждаюсь жизнью на заслуженном отдыхе и тоже немного работаю, по желанию — чтобы не терять формы. Внуки учатся: половину времени проводя в школе-интернате и половину со мной.
Что вам ещё рассказать о моих внуках? Коля и Рустам относятся к категории омега-девять. Это значит, что их умственные способности увеличены только благодаря тренировкам и приёму безопасных стимуляторов работы мозга. Я сам отношусь к категории омега-два и каждый день отдаю полчаса ежедневной тренировки разума. Комплекс необходимых упражнений для людей моего возраста разработан в институте улучшения возможностей человека и начал широко применяться лет тридцать назад. Это уже стало привычкой, как утренняя зарядка. Когда мне нужно сосредоточиться на написании статьи я надеваю обруч 'думалки' — тоже разработка института. Полезнейшая штука. У неё только один недостаток, когда снимаешь кажется будто спишь на ходу и мысли текут медленно-медленно. Так бы и носил постоянно, но врачи запрещают. Ладно, буду надеяться в институте изобретут что-нибудь такое, что можно использовать без перерыва.
Маленький Пётр, моя гордость и головная боль одновременно. Он относится к четвёртой 'фи' категории. То есть его геном частично улучшен. Без ежедневных тренировок и стимуляторов он соображает примерно так же как Коля и Рустам, если они будут принимать наиболее сильные, допустимые для них, препараты. И гораздо лучше чем я — старик, выросший в местах с плохой экологической обстановкой и питавшийся в детстве всякой химией. Даже если я буду принимать самые мощные стимуляторы, мне никогда не догнать Петра ни по одному показателю. А ещё, каждый 'фи' способен подключаться к кластеру размером до пяти человек имеющих 'фи' категорией. Это вообще нечто невообразимое. Впрочем увидите сами на соревнованиях.
Растить маленькое 'фи' в семье категории 'омега' всегда сложно. И Петру не просто, а его родителям и мне — реликту прошлого века, можно сказать патриарху семьи — и вовсе трудно приходится. Во времена моего детства фантасты писали трагические рассказы о проблеме взаимоотношений гениальных детей и их родителей. Проблема, конечно, есть, но без всякой трагедии. Иной раз, при общении с Петром, накатит такая досада на собственную беспросветную глупость. Коле и Рустаму наверное ещё сложнее. Братья ведь всегда соперничают. Но мы с двух сторон стараемся преодолевать стену непонимания. Например лично я смирился с тем, что внук умнее меня, но зато он не умеет рисовать. Институт улучшения славится многими открытиями, но дать талант или превратить обычного, умного, человека в гения он не может. Всё, что в силах учённых из института это сделать умного человека немного умнее. А гения чуть-чуть гениальнее. Но и это самая настоящая фантастика, особенно для человека родившегося не в самом конце прошлого века.
Что до фантастических рассказов времён моего детства, то среди них попадалась полная чушь. Например то, что искусственные интеллекты поработят человечество. Популярная была тема, между прочим. Дело даже не в самой (довольно дурацкой) постановке вопроса. Если советский человек не хочет никого порабощать, то почему этого должен хотеть советский искусственный интеллект? Глупость ведь, правда? А мы тогда переживали, даже волнения с битьём стёкол и переворачиванием машин вокруг институтов кибернетики устраивали. Молодые мы были, глупые.
Однако я начал говорить о том, что если и допустить, будто совершенный интеллект машины может заболеть чисто человеческим властолюбием. То у интеллектов просто нет возможностей 'поработить' человечество. Им никто этого не позволит! Пусть для начала хотя бы два состязания подряд у людей выиграют! В одном, самом первом, победили, а во всех последующих неизменно отстают по суммарной сумме очков. И это состязание продуют. Я читал прогнозы и обзоры. Почти все аналитики пишут, что наша, белковая, команда нынче сильна как никогда. К тому же один из мощнейших интеллектов 'Ленинград' объявил, что не будет участвовать в состязании так как он занят расчётами для космиков и у него нет времени на всякие земные глупости.
Можно сказать: я был уверен в победе белковой формы жизни и только хотел узнать с каким счётом продуют цифровые сущности. Ну и насладиться процессом, само собой. Спорт ведь для этого и нужен — чтобы посмотреть, отдохнуть, встретится со старыми друзьями и потом снова взяться за работу с утроенными силами.
Наконец пришли внуки. Все трое сразу. Я проверил, что положил в сумку краски и альбом для рисования. И свои стимуляторы умственной деятельности. С интеллектами будут состязаться спортсмены категории 'фи', 'омикрон' и, кончено же, 'пси'. С моей 'омегой' и так две трети происходящего просто не сумеешь понять, а без разогнанного стимуляторами мозга и вовсе беда.
В общем я ещё раз перебрал сумку с вещами. Для верности положил по сменному комплекту белья для мальчиков и мы поехали в аэропорт. Обедать не стали. Коле и Рустаму и (чего греха таить) мне самому еда в самолётах кажется вкуснее чем где бы то ни было. Подозреваю, что Петр считает наше убеждение необоснованным и наивным, но старательно делает вид будто тоже в восторге от 'обеда в воздухе'. Наверное психологи из института улучшения советовали ему не язвить по поводу мелких человеческих слабостей родных и близких. Очень правильный совет, я считаю.
Самолёт, конечно вылетел с опозданием, да и пробка на выходе из аэропорта была. И вагон скоростного экспресса был так переполнен, что люди даже стояли. Я прямо умилился. Давно не видел пробок и столпотворения. Как будто мгновенно вернулся лет на двадцать назад.
Загорелись два матовых экрана над дверями входа-выхода. Интеллект 'Москва', в образе строгой девушки в деловом костюме, извинился за доставленные неудобства и попросил не обращать внимания на мелки бытовые неудобства. Пассажиры благосклонно выслушали извинения и заверили, что ничего страшного, они понимают. Когда пассажиропоток увеличивается в десятки раз, то даже такой мощный
