договорились? — она посмотрела на Малевича и жеманным движением коснулась штурвала кремальеры выходного люка: — Не поддается!
— Позвольте мне! — он подскочил и вцепился в штурвал. — Я буду в девять! — Малевич с видом Геракла, шутя сдвигающего гору, провернул кремальеру и опер люк: — Прошу вас, Виолетта! И не переживайте насчет конспирации! Всякие накладки исключены, я — профессионал!
В столовую Виолетта опоздала минут на десять. Профессионал обнаружился за столиком в генеральском секторе, нетерпеливо поглядывающим на ручной хронометр. Увидев её, он расплылся в улыбке и поднялся навстречу.
— Присаживайтесь, Виолетта! — Малевич отодвинул для неё стул. — Вы просто очаровательны в этом костюме! Желаете чаю? Или, может быть, кофе?
— Ужин закончился час назад, — машинально посчитала она. — Уже поздно, не выдадут. А суточный лимит на сегодня я уже исчерпала. Так что фужер воды будет очень кстати.
— С лимитами нет никаких проблем! Я угощаю, для меня это мелочи! — с видом владельца теплицы с органикой заявил он. — Итак, какой подсластитель предпочитаете? Чай черный, зеленый, с жасмином, с мёдом? Или кофейный? Капучино, латте, эспрессо, мокко?
— Ваши возможности столь велики? — Виолетта интонацией дала понять, что оценила состоятельность собеседника. — Впечатляет. Мокко, пожалуйста.
Малевич жестом подозвал разносчика пищи, и спустя минуту ей действительно принесли кружку кипятка со вкусом мокко. Виолетта, сохраняя образ девушки, находящейся под впечатлением от возможностей своего визави, сделала глоток и поинтересовалась, действует ли Малевич столь же быстро и решительно в отношении её сегодняшнего предложения.
— Видите ли, Виолетта, — заюлил тот, — такой рейд требует сложной и очень серьезной подготовки, я же говорил! Его согласование потребует времени. Это дело не одной недели…
— Хотите, я скажу вам, что будет? — ненавязчиво перебила его она. — Вы подадите заявление, или, как у вас это называется, рапорт начальству. Влиятельные силы начнут долгое обсуждение, а пока они будут этим заниматься, совсем невлиятельные, обычные люди из какого-нибудь поискового отряда найдут в Железногорске материальные ценности. И сделают они это очень просто: ведь стоит высокому начальству затеять обмен бумажками, как информация быстро просочится сначала к археологам, а оттуда всем подряд! И кто-нибудь более решительный, чем мы, просто доберется до Железногорска и вернется обратно с находками. И кто бы потом что ни говорил, но пальма первенства будет принадлежать именно первопроходцам. И неважно, планировало ли начальство туда рейд или нет.
Малевич хотел было что-то возразить, но она положила свою ладонь на кисть его руки и игривым тоном произнесла:
— Не понимаю, к чему такие сложности? До Железногорска всего сто километров, туда ведет прямая дорога! Конечно, за двести лет она несколько испортилась, но у вас есть танки, они пройдут везде!
— Танки есть только в рейдовом батальоне и в полку охраны ГЭС, — Малевич взял её ладонь в свою. — У меня только БМП, грузовик и гусеничный тягач.
— Не суть важно, — улыбнулась ему Виолетта, — надеюсь, вы простите девушке слабую осведомленность в делах военных! Главное, что ваша техника легко преодолеет это расстояние за два-три часа! Мы можем действовать так, как работают поисковые отряды: быстро добраться до Железногорска, произвести первичный осмотр и вернуться! На всё уйдет восемь часов максимум, но я уверена, что на самом деле и того меньше. С вами нам лиги не страшны, техника пойдет по старой дороге, сам Железногорск невелик, а наземные сооружения интересующих нас объектов и того меньше. Наш рейд займет времени не больше, чем обычное копошение в бестолковых развалинах вроде сегодняшнего!
— Это означает нарушить приказ и самовольно убыть на иное место раскопок, не указанное в предписании, — невесело протянул Малевич. — За такое можно заработать крупные неприятности… С другой стороны, можно прибыть на место, провести там полчаса и выдвинуться туда, куда решили. Руководство рейда имеет право изменить район раскопок, если того требует обстановка и это изменение не угрожает жизням сотрудников… Но потом всё равно придется объясняться.
— Мы и объяснимся! — вновь заулыбалась Виолетта. — Ведь согласно Инструкции, руководство рейда — это и есть мы с вами, Леонид. — Она слегка выделила интонацией сам факт того, что назвала его только по имени. — Я возглавляю археологическую партию, вы командуете охраной. Сообща мы имеем все полномочия для принятия подобного решения. И потом, победителей не судят, это общеизвестно. Мы гарантированно разыщем материальные ценности. Железногорск был буквально наводнен высокими технологиями в год наступления Хаоса. На всякий случай мы можем заглянуть в Подгорный, существовал такой поселок в тех краях в те времена. Он почти по пути. Там находилось химическое производство. Оно, конечно, должно было сильно пострадать за два века, но, быть может и там отыщется что-либо ценное. Мне, как химику, будет несложно определить это в короткий промежуток времени.
— Считаю, что это может сработать! — Малевич наконец-то сказал хоть что-то путное. — Необходимо обдумать всё досконально! Надо исключить неожиданности, особенно связанные с задержками в пути. Нам лучше не опаздывать, если хотим избежать проблем с командованием. Когда вы предлагаете устроить это наше маленькое предприятие?
— Послезавтра, — Виолетта преданно посмотрела ему в глаза. — У нас как раз по графику рейд.
— Послезавтра?! — он явно не ожидал от неё такой решительности. — Но это же совсем мало времени! Я не успею подготовиться, нужно позаботиться о технике, топливе, боекомплекте, да ещё так, чтобы не узнало начальство…
Она отодвинула пустую чашку и взяла его ладонь в обе руки, проникновенно глядя в глаза:
— Признаюсь честно, я планировала выйти из состава своей археологической партии, присоединиться к какому-нибудь поисковому отряду и там предложить свою идею. Но сегодня днем передумала. В тот момент, когда вы закрыли меня от пули лига. Я понимаю, что опасность мне, фактически, не угрожала. Но я также прекрасно отдаю себе отчет в том, что никто, кроме вас, Леонид, не способен защитить меня столь же надежно, если ситуация вдруг станет по-настоящему серьезной. Я уверена, что такой высококлассный профессионал, как вы, способен справиться со столь несерьезной для него задачей и к завтрашнему дню, но назавтра, к сожалению, мы не в графике раскопок.
— Ну, в общем-то, да, — скромно признался Малевич. — Мне не составит труда всё организовать. Но тогда я потрачу на это весь день. И смогу увидеть вас, очаровательная Виолетта, только поздно вечером, — он бросил на неё многозначительный взгляд.
— Если мы хотим, чтобы наша экспедиция окончилась триумфом, то увидеться завтра у нас не получится, — с вдохновением поэта заявила Виолетта. — Ближайшие сутки я посвящу тщательному изучению архивов, исторических источников и составлению маршрута. Именно так величайший гений нашего времени профессор Синицын сделал своё грандиозное открытие!
Головная БМП взревела двигателем и с хрустом вломилась в гущу уродливых деревьев. Тонкие кривые стволы, покрытые токсичной плесенью и гнилыми язвами, лопались под стальными траками гусениц словно спички, выбрасывая целые облака токсичной пыли в и без того ядовитый воздух. В десятке метров позади боевой машины двигался гусеничный тягач со «свинарником» на прицепе. Остальной транспорт рейда оставался на месте, ожидая окончания ремонта.
— Ну, что там у вас?! — раз, наверное, в десятый спросил механиков Малевич. — Сколько ещё?
Возящийся с электродной сваркой под грузовиком человек в скафандре техника что-то ответил, не отрываясь от работы, но в эфире не прозвучало ни звука.
— Чего? — Малевич наклонился к одному из механиков. — Что он сказал? Пусть рацию включит!
— Сдохла у него рация, — зашипел в радиоэфире голос кого-то из механиков. — Полчаса назад. Накрылась по-серьёзному, потому что аккумуляторы в порядке. Он говорит, что через три минуты можно будет ставить машину на колеса.
Техники возились с грузовиком археологов почти час, но их усилия всё-таки увенчались успехом, и лопнувшую ось удалось заварить. В отличие от военных, у археологической партии Виолетты машина была даже не еле живая, а чуть-чуть немёртвая. Донельзя изношенный грузовик был старше Дивногорского ЦСГР, и каким чудом передвигался — оставалось загадкой. Он героически прошел пятьдесят километров по перемолотым гусеницами БМП обломкам хилых деревьев и умер. Сначала отказал мотор, и механики,
