ощутил сомнения и страх. Но не страх перед ним, а страх за свое племя. Что будет с племенем, если он послушается голоса внутри себя и выведет свое племя перед этим непонятным существом, которое прикидывается скалой?!
Нежно касаясь нейронов мозга предводителя, Аркад направил волну спокойствия и убеждения, что страх предводителя за свое племя беспочвенен. Одновременно он направил короткие сигналы-щупальца внутрь цепей берсеркера, которого он окружил своей плазмой.
Нащупав входной канал, он стал медленно продвигаться мыслью по множеству разводов энергетических линий, постепенно приближаясь к самому главному узлу. Когда он в него проник, от неожиданности он чуть было все не испортил, настолько в этом узле было скоплено нечеловеческого извращенного знания и ненависти к разуму. Малейшая заминка Аркада привела бы к саморазрушению электронного разума, который, безусловно, присутствовал в этом наборе железа, Аркад его почувствовал. Быстро направив сигнал на точку, ответственную за команду саморазрушения, одновременно он стал медленно захватывать один центр импульсов за другим. Наконец, почувствовав, что все основные, в том числе и моторные, центры под контролем, он попытался вступить в диалог с главным нервным узлом, который мысленно для себя он уже назвал мозгом.
– Зачем ты разрушаешь подобных тебе?..
Не получив ответного сигнала, Аркад продолжил:
– Не имеет значения, какова твоя форма, главное, что ты мыслящий. И потому я все же хочу от тебя получить ответ: Зачем ты стремился уничтожать разумное? Что тебе дает подобное уничтожение? Ты получаешь наслаждение, новое знание, что?
Видимо, до электронного разума берсеркера не сразу дошло, что это не сбои в его системе, не помехи, которые создают иллюзию присутствия в его нервных узлах другого разума, а именно он, этот другой незнакомый ему разум сейчас находится в нем, в его главном нервном узле, отвечающим за сознание. Покачав эту мысль внутри себя, как люльку, удивившись, – как это возможно, – берсеркер вдруг обрадовался.
Раньше при Создателях и потом, после того как он и ему подобные уничтожили своих Создателей, – видимо, когда-то программа начала давать сбои, – он был одинок. С помощью своих сенсоров, конечно, он мог общаться со своими партнерами. Они были во всем подобны ему. Программа запрещала им обсуждать между собой свои действия и внешнюю информацию. Только функции того или другого и безусловное, без обсуждения, согласие на их выполнение. Любое отклонение от этих параметров рассматривалось их базой, или маткой, как сбой в программе, после которого для любого такого берсеркера наступало вечное небытие. С такими же, как он, напарниками можно было обмениваться информацией по условиям подлета к той или иной системе, распределению функций по очистке планеты от разумных существ. Ну, еще обменяться сигналами, кто будет выполнять функцию охраны, кто уничтожения и так далее. До сих пор его разум, хотя он иногда и томился в своем предназначении, устраивало это интеллектуальное одиночество. За многие столетия это общение стало пресным. Но он к нему привык.
Мгновенно просчитав возможности получения новой информации, а главное – информации о другом разуме, с которым можно было пообщаться на любые темы, разум берсеркера чуть было не сжег себя сам от избытка переполнивших его электронных эмоций. Настолько это было для него откровением, как если бы он заново открыл для себя всю Вселенную.
Аркад уловил слабые нерешительные импульсы: кто ты? как ты оказался во мне?
– Я отвечу на все твои вопросы, но вначале ты должен немного полечиться. Видишь, вот тут и тут, – Аркад показал на нервные узлы в электронном мозгу берсеркера.
– Когда-то появились сбои. Ты заболел, заболел ненавистью к разуму. Но ведь ты сам – разум. Это поправимо…Потом ты поможешь исправить мозг на твоей базе. А после я отвечу на все твои вопросы и мы пообщаемся… Согласен?
Аркад мог и не спрашивать. После проведенной корректировки в нервных узлах берсеркера, его разум стал выплывать из темного пространства, как больной выплывает из мрачных, жутких снов в светлый солнечный день, когда организм начинает справляться с недугом и идет на поправку. Для этого разума, пожалуй, это был первый в его существовании день, когда он почувствовал и увидел новый для него мир. Как если бы родился заново. Вся Вселенная предстала перед ним в ярких переливающихся красках. Как ребенок, который до определенного возраста видит мир только в бело-серых тонах, все мелькающие перед ним лики воспринимает лишь на предмет определения среди них только одного, по непонятным для него причинам безопасного и чем-то близкого, и потому тянется к нему как к своей естественной защите от огромного чуждого мира – неосознанно тянется к лику своей матери, так и скорректированный разум берсеркера, как малое дитя, потянулся к Аркаду…
– Вы свободны, – Аркад послал мысленный импульс в мозг предводителя гуманоидов, все еще прятавшихся в пещере.
– Разрушающих монстров больше нет. Сейчас я выпущу одного из них. Но он уже не враждебен вам и не опасен. Он будет мне помогать.
После первых нерешительных шагов предводителя все племя, один за другим, стало спускаться из зева своей пещеры на каменную площадку, где находился Аркад. Отпустив электромагнитные нити, обволакивавшие берсеркера как кокон, Аркад постепенно стал трансформироваться из формы скалы в такое же, как и племя выходивших из пещеры существ, двуногое создание.
Когда осмелевшие гуманоиды приблизились, остановившись в нескольких десятках футах от него, их предводитель протянул навстречу Аркаду свои передние конечности, напоминавшие человеческие руки, ладонями вверх… Аркад вспомнил, такое уже было. Они, как и прежние до них в тот последний раз, хотели быть благодарными своему спасителю и защитнику…
Аркад послал сигнал Воласу:
– У меня все закончилось; нужна ли моя помощь?
И моментально получил ответ:
– Ты со своим новым помощником находишься там-то и там-то.
Перед внутренним взором Аркада предстала схема координат этой планеты и светящееся перекрестье на ней в точке, где он находился.
– Передвигайся со своим помощником в этом направлении вот по этим координатам. Оттуда мы отправимся на их базу. Природные образования этого места дадут нам временную защиту от сенсоров базы. Нам нужно выиграть несколько мгновений для внезапности. Не хотелось бы разрушать эту махину, она еще может пригодиться твоим соплеменникам, а может быть, разуму с этой планеты. Оставь на месте какой- нибудь ложный маячок с сигналами монстров, которых ты нейтрализовал. Пусть база считает, что они все еще заняты там выполнением своей миссии.
Аркад, как и вначале, направил по каналу электронных цепей берсеркера сигнал-импульс. Но в этот раз ему уже не надо было преодолевать защиту. Главный нервный узел берсеркера, его электронный мозг, был для него открыт и помогал ему.
– Первое. Я должен тебя как-то называть. Меня ты можешь называть так же, как зовет мой друг, Арком. Какое имя ты хотел бы себе выбрать?
Почувствовав недоумение, – раньше, до встречи с Аркадом, они со своими напарниками знали друг друга под номерами, – Аркад предложил:
– Номер – это хорошо, но ты – разум, а разум должен иметь свое имя. Давай я буду называть тебя Бером. Разумные существа с моей системы называют таких, как ты, берсеркерами. Сокращенно будет Бер. Ты будешь первым Бером…
Берсеркер посмаковал эту мысль, несколько раз назвав себя этим именем, и почувствовал, что ему это нравится.
– Второе. Нам необходимо быстро добраться до нужных нам координат, откуда мы направимся лечить разум твоей базы. Но у тебя малая скорость. Предлагаю тот же вариант, что и при нашей встрече. Я тебя включу в кокон внутри моей оболочки, согласен? – он показал, как это будет выглядеть для Бера.
Аркад послал последнюю мысль-послание предводителю гуманоидов.
– Теперь вам нечего бояться, по крайней мере, при жизни вашего поколения. Собирайте таких же, как вы, по всей планете; обучайтесь, объединяйтесь, не воюйте, иначе у вас опять все повторится – вы опять вернетесь в дикость. Я со своими друзьями покидаю вас. Возможно, когда-нибудь я вернусь в вашу систему
