голову в знак уважения к старшему.
– Масса предполагаемой планеты и ее главная звезда искажают пространство-время и проявляются как линзы, фокусируя свет звезды, вокруг которой движется потенциальная планета типа Земли. Гравитационная линза состоит из галактических скоплений, удаленных от нас на многие миллиарды световых лет. Гигантская линза усиливает свет расположенного позади нее квазара и разбрасывает его лучи в разных направлениях, так что мы видим сразу несколько ярких объектов. А лучи, которые отклоняются этой линзой, принадлежат еще более дальним галактическим скоплениям. Вот по этому эффекту мы и можем найти планету, подобную Земле.
Мирей стал подкручивать механизм макроскопа.
– Вообще-то, все это условно, – Мирей замолчал на несколько минут, предавшись каким-то своим мыслям. Ли вывел его из задумчивости:
– Что условно, шеф?
– Мы пользуемся понятиями 'наша Галактика', 'иные галактики', а ведь это все условно. 'Галактика' – понятие относительное. Например, Млечный Путь входит в скопление из нескольких галактик. Спрашивается, где границы той или иной галактики? Где она начинается и где заканчивается? Если бы мы оказались на другой стороне Млечного Пути, то нам бы казалось, что мы видим уже совсем другие галактики. Люди ввели этот термин, чтобы с Земли определить для себя какой-то ориентир в бесконечном множестве звезд. Очертания Млечного Пути в виде спиралевидной, относительно самостоятельной галактики таковы, только если смотреть на Космос с Земли. С другой позиции это сонмище звезд покажется совсем другим. Но это к нашей нынешней проблеме не относится, Юнь. Давай займемся делом.
Мирей вновь повернулся к механизмам макроскопа и начал подбирать сочетание символов на его клавиатуре, продолжая при этом развивать свою мысль:
– Если мы хотим увидеть образование новых звезд, куда, я думаю, Аркад с Воласом не полетят, то мы должны направить наш Улавливатель вон на ту область, – Мирей указал пальцем в черноту космоса. – Большинство звезд образуется в плотных облаках межзвездного газа. Мы не видим их свет в оптической области спектра. Но наш Улавливатель их обнаружит по инфракрасным лучам. Если излучение молодых звезд раскаляет окружающую их пыль, то частицы пыли начинают испускать инфракрасные лучи. Мы не воспринимаем также ультрамагнитные волны света. Мы не видим всего мира в его многообразии, например, ультрафиолетовые оттенки. Пчела же их видит. Не все из этого многообразия мира видит и наша техника. Мы видим огонь, но не видим его тепло. Мы видим красный цвет, но не видим инфракрасный, который показывает тепло. Звук имеет волновую природу. По оценкам наших физиков, Вселенная на 10 тысяч мегапарсек такова, что в этих пределах теория Эйнштейна верна…А дальше – дальше, возможно, действуют совсем иные физические законы, о которых мы ничего не знаем. Но я думаю, Аркад со своим наставником не должны были бы отправиться в такую даль. Если Аркад с Воласом отправились на поиски базы берсеркеров, а я в этом не сомневаюсь, то нам сейчас надо искать другое. Надо направить Улавливатель на те области Галактики, в которых он фиксирует эффект гравитационной линзы. В одной из этих областей он и сможет обнаружить маячок Аркада по его импульсу.
Аркад, обмолвившись несколькими фразами, быстро исчез. Анхел почти свыклась с этими его внезапными исчезновениями. В эти мгновения ей становилось не по себе. Обдумывая очередное путешествие Аркада, Анхел рассудком осуждала себя за то, что почти ненавидит его наставника Воласа, отнимавшего у нее ее любимого. В такие мгновения она пыталась разобраться в своих чувствах. Что это? Ревность? Или боязнь одиночества? Или нечто иное, которое не выразить в мыслях и словах? Инстинкт самосохранения, сидевший глубоко на дне ее души, подсказывал ей, что без Аркада она пропадет в этом жестоком мире. Видимо, именно он, ее инстинкт, настраивал все ее существо против всяческих причин, понуждавших Аркада покидать ее время от времени. Сознанием она понимала, что Волас – это наставник Аркада, без которого теперь, после всего произошедшего, ему не прожить. Но чувства подводили. Они не давали удержать слезы. Вот и теперь, когда Аркад исчез почти без предупреждения, слезы непроизвольно навернулись на глаза. Хотя никого поблизости и не было, Анхел застыдилась своих слез. 'Что это я, ведь он же вернется. Такие путешествия уже не раз случались, и все обходилось'.
Раздумывая так, в ожидании его возвращения, она долго работала в саду вместе со своим искусственным помощником Иксом, пытаясь физической нагрузкой развеять тревожное состояние. Уход за цветами не помог. Не зная, куда себя деть, она решила посетить своего бывшего руководителя Брейли и поделиться с ним своими горестными размышлениями.
Все руководство астероида 'Наблюдательный' уже давно переместилось к ним на 'Мир спокойствия', оставив на базе только дежурный персонал. Невдалеке по космическим меркам от 'Мира спокойствия' они обнаружили еще один астероид, занесли его в официальные журналы своей базы как подлежащий исследованию и обустройству и оставили на нем кое-какие следы своего пребывания. Идея заключалась в создании второй ложной базы, на которую якобы переместился основной персонал и там исчез, трагически погиб. Это было задумано на тот случай, если бы с Земли была послана комиссия с целью ликвидации их основной базы. Оставшиеся дежурные могли бы сообщить комиссии об экспедиции на найденный астероид с целью его использования и о возможной гибели на нем основного персонала.
Кампус основной группы на 'Мире спокойствия' располагался в нескольких милях от дома Аркада. Его естественными защитными стенами служили небольшие кряжистые сопки. Здесь за несколько лет их проживания был создан новый современный и очень удобный комплекс, состоявший из жилых помещений, лабораторий, помещений связи, транспорта, а также больничного блока. В колонии уже появились первые дети.
Анхел приняла душ, критически осмотрев себя в зеркале, и неспешно отправилась в главный кампус колонии, обдумывая по пути свои тревоги.
– Икс, тебе надо будет остаться и позаботиться о малыше, – Анхел не сомневалась, что отданная ею команда будет исполнена в точности. Этот металлический помощник, которого сделал Аркад, будет заботиться о ее и Аркада сыне, как самая надежная нянька в мире, и защищать его до тех пор, пока сам не превратится в металлический хлам, то есть пока не будет разрушен. Тем не менее, она добавила: – Ты понял, Икс?
В последнее время Аркад кое-что изменил в его программе, поэтому у Икса появились некоторые свойства, ставившие иногда в тупик. Он стал проявлять любопытство, что выражалось в вопросах, которые он задавал к месту и не к месту, даже когда его не провоцировали. Он перенял у людей также ироническую манеру или что-то похожее на нее.
– Конечно, я тебя понял, Анхел. Но не могла бы ты уточнить команду 'позаботиться'? Означает ли это, что я должен буду покормить его материнским молоком? Как мне это сделать?
– Икс, ты прекрасно знаешь, что наш малыш уже вышел из того возраста, когда его надо было кормить материнским молоком. Объясни, к чему твои вопросы?
Эта словесная игра с металлическим помощником иногда забавляла Анхел. Она позволяла в отсутствие Аркада отвлечься от грустных размышлений, создавала иллюзию присутствия живого ироничного собеседника. Но сейчас ей было не до забавы.
Почувствовав напряженные нотки в голосе своей хозяйки, Икс ответил:
– Иксу необходимо знать, когда хозяйка намерена вернуться домой. Что делать Иксу в случае, если хозяйка не вернется в определенное ею время? Каков приоритет ценностей? Надо ли Иксу оберегать младенца все время, насколько позволят мои ресурсы, или Иксу надо будет предпринять какие-то дополнительные действия?
– Я тебя поняла, Икс. Не волнуйся, я навещу колонию наших друзей здесь, на нашем астероиде, и вернусь. Это займет не более двух часов. Думаю, за это время ничего страшного с нашим малышом не произойдет. Тем более, что у него такой заботливый охранник, как ты, – Анхел позволила себе перейти на немного шутливый тон. Она не сомневалась в способностях Икса, который при любых обстоятельствах сможет взять на себя не только охрану их первенца, но и все заботы о его существовании и развитии. Постоянно общаясь с Иксом во время работы в саду, спрашивая его обо всем и получая подробные и глубокие ответы, Анхел постепенно пришла к убеждению, что он может оказаться даже лучшим
