— Не-е-ет! — закричала Кэтрин и забилась в рыданиях.
Перепуганный Эскотт прижал дочь к себе.
— Все будет хорошо, Кэтти, — успокаивал он ее. — Это пройдет.
Ему было невыносимо видеть страдания дочери. Снова и снова он вспоминал обвинения Стивена Шекли в адрес Рональда и горько укорял себя за то, что не прислушался к ним.
Я должен был разлучить их, думал он, сидя в комнате дочери. Кэтрин забылась беспокойным сном, но Эскотт не мог заставить себя оставить ее одну.
Первую любовь несложно забыть. Мне надо было быть построже. Этот подлец вскружил ей голову, а я пошел у него на поводу. Теперь Кэтрин не пришлось бы так страдать…
Горько упрекал себя Джордж Эскотт за то, что сам поддался обаянию Рональда Мессера, за привлекательной внешностью которого скрывалось черное сердце.
О Рэйчел Эскотт совсем забыл. Из-за внезапного приступа Кэтрин он мог думать только о Рональде. Но, упокоившись немного, Джордж осознал, что тоже является пострадавшей стороной.
Ненависть к жене затопила его. Эскотт понял, что был послушным орудием в руках расчетливой интриганки.
Если бы я не привел в дом эту девицу, ничего бы не произошло, терзался он. Кэтрин бы не встретила Рональда Мессера, не влюбилась бы в него и не вышла бы за него замуж. Она обязательно познакомилась бы с каким-нибудь славным надежным парнем и была бы с ним счастлива всю жизнь…
Горькие мысли подогревали его злость. Не в силах больше просто сидеть на одном месте, он почти бегом направился к спальне Рэйчел.
Ни минуты не желаю выносить ее присутствие в моем доме, твердил он. Пусть немедленно убирается отсюда.
Он решительно распахнул двери спальни. Аромат духов Рэйчел повеял на него. Эскотта передернуло. Его всегда немного раздражали ароматы, которыми увлекалась его жена. Они казались Джорджу вульгарными. Но он никогда не высказывал свое мнение вслух, чтобы не обидеть ее. Мысль о том, что ему не придется больше вдыхать эти запахи, приятно радовала его.
Эскотт вытащил из шкафа два больших чемодана. Модница Рэйчел приобрела их во время свадебного путешествия в одном из самых дорогих магазинов Рима. Она собиралась каждые полгода выезжать заграницу, и влюбленный Джордж ни в чем не смел отказать ей.
Он положил чемоданы на пол и дернул на себя дверь шкафа. Яркие летние платья, стильные темные костюмы, соблазнительные шелковые блузки и твидовые брюки — все полетело в одну кучу. Джордж Эскотт намеревался выкинуть из дома каждую тряпку, принадлежавшую его жене.
Взяв в руки шкатулку с драгоценностями, он задумался. Может быть, не стоит отдавать их Рэйчел? Ведь каждая побрякушка была куплена на его деньги…
Но нет, мелочность была не в его характере.
Пусть забирает с собой все, ради чего выходила за меня замуж, зло подумал он и швырнул шкатулку в чемодан.
Когда он нес вещи Рэйчел вниз, его встретила перепуганная Мэри. Увидев Эскотта, нагруженного чемоданами, верная экономка сразу поняла, что владычеству Рэйчел Рибертон настал конец.
Рэйчел, уставшая после напряженного похода по магазинам, возвращалась домой с грудой покупок. Ей хотелось как можно скорее запереться в спальне и примерить все те восхитительные вещи, на которые она истратила сегодня кучу денег.
Ничто не поднимает настроение лучше, чем поход по магазинам, особенно, когда у тебя в кармане солидная чековая книжка. Все продавцы города были отменно вежливы с женой Джорджа Эскотта. Самолюбие Рэйчел было удовлетворено.
Джордж, конечно, ужасный зануда, думала она, наблюдая, как вокруг нее суетятся люди. Но его все знают, и у него куча денег. Если бы еще и Рональд был ко мне повнимательнее, я была бы самой счастливой женщиной на свете.
При мысли о Рональде легкое облачко досады затуманило ее черты. Пока она ничего не добилась. Но Рэйчел не отчаивалась. В конце концов, никогда не знаешь, как дело повернется…
Когда она, напевая модный мотив, вошла в холл Эскотт-Хауза, то ее поразил царящий там кавардак. На полу стояли два чемодана, на диване была в кучу свалена одежда, мелкие безделушки в изобилии покрывали журнальный столик и кресла. Пес, ошарашенный таким количеством интересных вещей, с любопытством принюхивался к резной шкатулке, наполненной сверкающими драгоценностями. За всем происходящим невозмутимо наблюдал Джордж Эскотт. Больше не было видно ни души.
— Что происходит? — растерянно спросила Рэйчел. — Мы переезжаем?
— Ты переезжаешь, — с ледяной усмешкой заметил Эскотт.
Рэйчел поперхнулась. Она пригляделась к окружавшим ее тряпкам.
— Это же моя шубка, — изумленно проговорила она. — И туфли, и шкатулка, и…
— Какая потрясающая наблюдательность.
От сарказма в голосе мужа Рэйчел поежилась. Эскотт продолжал:
— Лучше бы ты была так же внимательна, когда миловалась со своим любовником.
Рэйчел обомлела.
— О чем ты говоришь? — пролепетала она.
Вместо ответа Эскотт протянул ей пачку фотографий, которой его снабдил Даймлесс.
Рэйчел машинально просмотрела все снимки. Ей не нужно было тщательно вглядываться в них. Она и так все прекрасно поняла с первого взгляда. Те же самые фотографии ей пытался продать Эндрю Даймлесс. Но какая разительная перемена произошла с ними с тех пор! Теперь ни за что нельзя было сказать, что им десять лет. Казалось, что только вчера Рональд и Рэйчел были сфотографированы в этих вызывающих позах.
— Несомненно, это твой помощничек снабдил тебя этой старой требухой? — язвительно спросила она.
Рэйчел знала, что если Джордж Эскотт действительно поверил в ее измену, то никакие силы земные не могли спасти ее. Теперь она могла разговаривать с мужем на равных, не бояться того, что он разозлится. Раз Эскотт намерен выставить ее за дверь, то почему бы ни намекнуть ему на прощание, как он ее раздражает?
— Это не должно тебя беспокоить. — Эскотт был по-прежнему невозмутим.
Его самого удивляло его равнодушие. Казалось, что своей изменой Рэйчел растоптала последние ростки привязанности в душе мужа. Эскотт не чувствовал больше ни боли, ни ревности. Он хотел только побыстрее избавиться от жены, чтобы посвятить себя дочери.
— Это фотографии десятилетней давности. Даймлесс бессовестно обманул тебя. Я не знаю, что ему нужно. Несколько дней назад он попытался продать мне их, но я…
— Замолчи, — прервал ее Эскотт. — Меня меньше всего интересуют твои лживые утверждения. Говорили мне, дураку, что зря я связался с уличной девкой, да я не послушал добрых людей. И дочь под удар подставил.
Услышав последние слова Эскотта, Рэйчел замерла на месте. Конечно! Глупышка Кэтрин страдает сильнее всех. Что ж, раз она проиграла, то сделает все возможное, чтобы Кэтрин не скоро пришла в себя…
— Да и черт с тобой, — сказала Рэйчел беззаботно и подбоченилась. — А ты думал, весело было мне с таким стариком как ты? Разве могла я устоять перед Ронни? Даже твоя благоразумная дочь попалась на его удочку, что же говорить обо мне. Он — парень что надо, не чета тебе. Кэтти, я думаю, вполне меня понимает…
И она весело захохотала, запрокинув голову.
— Какая же ты дрянь! — вырвалось у Эскотта. — Собирай свои вещи и уезжай из Эскотт-Хауза. Мой адвокат найдет тебя, чтобы обсудить условия развода.
Рэйчел победоносно улыбнулась. Она знала, что Джордж не оставит ее без средств к существованию. Да и за драгоценности, купленные за время их совместной жизни, она сможет выручить кругленькую сумму. Молодая состоятельная женщина, никакого пожилого мужа под боком…
