прогиба. Своим весом якорь притопил буксирный трос. Теперь во время рывка вода гасила его силу, притопленная часть троса только поднимался чуть выше, а потом снова углублялась.
До ночи мы добрались к устью реки Дору. На рассвете вместе с приливом поднялись по ней к Опорто, где встали на якорь среди нескольких судов с крестоносцами. Это были рыцари Священной римской империи, в основном с территорий, которые в дальнейшем станут Германией. Грубые и неотесанные брабантцы в сравнении с ними казались пай-мальчиками. Как рассказал купец-иудей, который купил у меня пиратское суденышко, пленных, их оружие и окровавленные шмотки, крестоносцев обхаживал, выполняя приказ короля, епископ Опорто. Пока у него получалось плохо. Немчура пила, ела и портила местных девок, но воевать за короля Афонсу не собиралась, ссылаясь на призыв Папы Римского отвоевать Святую Землю. Впрочем, и дальше плыть тоже не спешила. Видимо, дело было в цене.
Я не стал задерживаться в Опорто. Наполнили опустевшие бочки пресной водой, дали лошадям свежей травы и следующим утром с отливом ушли. Деньги, полученные за суденышко и пиратов, поделил, забрав положенные мне две три, между экипажем и пассажирами, потому что и они принимали участие в захвате – шмонали трупы, а потом выбрасывали за борт.
В Бискайском заливе нас прихватил жестокий шторм. Сильный северо-западный ветер налетал с такой силой, что казалось, что вот-вот согнутся и сломаются мачты. Шхуна несла только зарифленный штормовой парус, чтобы не развернуться бортом к волне и не перевернуться. От ударов волн она вздрагивала и жутко скрипела. Они били в левую скулу, легко переваливались через фальшборт и обрушивались на палубу с таким шумом, что создавалось впечатление, будто доски не выдержали и потрескались. Вода не успевала уходить через шпинаты до прихода следующей волны, гуляла от борта до борта. Но шхуна держалась неплохо, почти не брала воду. Я стоял на ахтеркастле, всем своим видом показывая матросам и пассажирам, что ничего особенного не происходит. В каких только штормах я не побывал! Этот не самый страшный. Только большую часть предыдущих я встречал на железных судах длиной до двухсот метров, которые не заливало водой от бака до надстройки. Впрочем, на таких судах были свои впечатляющие моменты. Допустим, было жутковато наблюдать, как «играет» железная палуба, сгибаясь и разгибаясь на волнах, проходивших под длинным корпусом. Казалось, сейчас корпус хрустнет и разломается на две или больше частей, а такое время от времени случалось, и через несколько секунд ты вместе с обломками будешь утянут на дно океана, километра на три-четыре. Выплыть не сможешь, потому что образуется воронка, которая засасывает все, что окажется поблизости.
Матросы и пассажиры шхуны крестились и молились, кто про себя, кто вслух. Португальцы о таких опасных ситуациях говорят: «С символом веры на устах». Если выживут, поверят в бога еще сильнее. Поэтому атеистов всегда меньше.
У меня появилось предчувствие, что заканчивается моя жизнь в эту эпоху, поэтому надел ремень с потайным карманом, в который спрятал два десятка золотых мараведи и несколько драгоценных камней. Справа на ремне висел кинжал из дамасской стали. Кто его знает, куда меня занесет в следующий раз?! Золото и драгоценности везде в цене, а кинжал поможет постоять за себя. Не помешало бы надеть кольчугу и взять саблю, но побоялся, что с таким грузом не выплыву. Вряд ли на этот раз под руку подвернется обломок утлегаря. А ведь в Португалии столько пробковых дубов, из которых можно было бы изготовить отличный спасательный жилет. Местные жители используют их только на поплавки для сетей. Пробки пока никому не нужны. Их время придет, когда начнут использовать стеклянные бутылки. Если выкарабкаюсь, обязательно сделаю пробковый спасательный жилет. И останусь атеистом.
Я смотрел, как перед судном вздымается очередная волна и думал, будет она последней для меня или нет? Потом мне надоело это глупое занятие. Я просто смотрел на бушующий океан, поражаясь его силе, которая растрачивалась так бессмысленно. Впрочем, и люди большую часть своей силы, ума, знаний и способностей растрачивают также бессмысленно. Даже если эта жизнь не первая.
© 2012
