Америку, а не с нами в Африку, я почувствовал себя буржуем, у которого национализировали все его заводы. Я так был уверен, что она моя девушка, так был уверен... – и Давид с детским капризным отчаянием отвернулся к стене.
– А почему бы тебе с ней в Бразилию не съездить? – спросил я брата. – Ты так все истолковал своеобразно. Может быть, не в тебе дело вообще? Может, она просто хочет на карнавалы посмотреть, а ты к себе ее решение относишь… Ты эгоцентрик.
– Какие еще карнавалы! Она не такая... Понятия не имею, что ее тянет в Южную Америку. Или кто... Но ты прав, нам надо было об этом поговорить...
На другой день я гулял по улицам Маале-Адумим. В Израиле природа расцветает дважды – весной и осенью. На Песах цветут деревья, после Суккота зеленеет трава... Но осенний расцвет природы все же сочнее и ярче. Со стороны пустыни потянуло характерным запахом первой влаги. Выгоревшая за лето трава впервые увлажнялась, и пустыня как бы впервые за долгие месяцы вздохнула. Когда в 1982 году мы только приехали в Маале-Адумим, из пустыни шел именно этот запах. Я в тот же миг полюбил его, и всегда, когда он появлялся осенью, подолгу бродил по улицам.
Когда с исходом субботы я вернулся домой, зазвонил телефон. Звонил Сергей Егоров. Оказывается, он был в Израиле с делегацией православных – в моем гостеприимстве не нуждался, но повидаться хотел. Он находился в тот момент в Иерусалиме и приглашал увидеться прямо сейчас.
Мы встретились на улице Кинг Джордж и расположились тут же в каком-то кафе.
– Так какими судьбами? – спросил я.
– Я с группой приехал, но это не совсем паломническая поездка. У меня тут и деловая встреча имеется...
– А ты пополнел, однако, – заметил я. – Солидно выглядишь.
– Я ведь на одну фирму работаю. Мне по должности положено выглядеть представительно. Ведь сам понимаешь, щуплый начальник – это все равно, что располневшая манекенщица. Род профессиональной непригодности.
– Вы с Андреем поддерживаете отношения?
– А как же! Поддерживаем. Он мне столько рассказывал об этой рукописи, которую вы нашли…
Я оторопел.
– А что он рассказывал?
– Ну, что это какое-то неизвестное Евангелие…
– А Андрей тебе показывал сами тексты?
– Сами тексты? А разве они у него? – удивился Егоров.
– Нет, рукопись там же, где она и была, – в ущелье Макух. Я имел в виду фотографии.
– Нет. Я его и не просил. Я все равно ничего в этом не понимаю... Моя специализация – современные скандинавские языки, а не древние семитские... А где это место, что ты назвал... Вахук или как там?
– Макух. Ущелье Макух... Это здесь, рядом с Иерусалимом.
– А с Ольгой ты видишься? – поинтересовался Сергей.
– Один раз ее видел, когда она книгу от тебя передала. С тех пор она ни разу не звонила...
– Ну ладно, с ней я сам свяжусь. Слушай, а у тебя какой-то выход на ваших израильских политиков есть?
– Нет, я никого из депутатов кнессета лично не знаю.
– Не обязательно лично, через кого-то…
– А тебе это зачем?
– Это я спрашиваю так, на всякий случай. Видишь ли, в России есть люди, которые ищут неформальных контактов с вашими политиками...
– В принципе у меня есть к кому обратиться. Я знаком с несколькими раввинами, которые вхожи к депутатам. А что за люди?
– Мне кажется, – начал Сергей издалека, – что вы здесь в Израиле слишком полагаетесь на США.
– За неимением альтернативы.
– Вот-вот. И я о том же. Помнишь, ты мне рассказывал, как вам эти американцы руки выкручивают. Это лицемерная страна. Страна без ценностей... Весь ее либерализм без покрытия. Израилю нужно искать других партнеров.
– Ну, это не по моей части.
– Понял. Меняем тему. Какие места ты бы посоветовал мне тут посетить? У меня почти целый день свободный.
– Ну, у нас есть много всего...
– А вот это ущелье, как ты говоришь... Макух? Андрей сказал, что это где-то в том месте, где Иисус Христос сорок дней постился... Может, туда съездим?
– В Каранталь я тебя свозить не смогу – теперь это Арафатова вотчина. Но я могу показать тебе эти места издалека, если видимость будет хорошая.
– Тогда давай в Макух сходим.
– Не думаю, что это возможно. Это серьезный горный поход. Но я могу тебе показать, где это ущелье начинается.
– Это будет здорово. Договорились.
На другой день я взял у отца машину и приехал в Иерусалим. Когда я добрался до места, Сергей уже ждал. Но он был, к моему большому удивлению, не один. Если честно, я не только был удивлен, но и прямо расстроен. Рядом с ним была Ольга...
Мне это все не очень понравилось. Наша тайна расползалась на глазах. Да и сам-то Сергей был здесь человеком не полезным. Но раз уж Андрей решил посвятить его в историю своей находки – его дело. А вот Ольга была здесь уже явно лишней.
Протестовать я, разумеется, не стал. К тому же я сразу успокоил себя тем, что Ольга могла быть и не в курсе, к чему мы затеяли эту прогулку.
– Как ты устроилась? – спросил я. – Почти уже два года прошло после твоего приезда...
– Вполне удачно. – сказала Ольга, пожав плечами, — У меня недавно ребенок родился. Я сейчас в основном с ним сижу...
– А муж?
– Муж работает. Он по специальности врач.
– А с ивритом как? Освоилась?
– Освоилась. Во всяком случае на улице я без проблем объясняюсь.
– Ну и как же вы теперь там будете в Хевроне, после ухода ЦАХАЛа?
– Не переживай... Как-нибудь продержимся... – сухо ответила Ольга.
– Я все же не потерял веру в Нетаниягу, – решил я ободрить Ольгу. – Он ведь все-таки строит новый квартал на Гар-Хома и, кроме того, открыл Хасмонейский туннель.
– А что это за туннель? – поинтересовался Сергей.
– В Старом городе. Ты входишь в него у Стены плача, идешь вдоль всего основания Западной стены Иерусалимского храма и выходишь с другой стороны на улицу Виа-Делароза. Этот туннель был обнаружен довольно давно, но Нетаниягу сейчас разрешил его открыть. После этого арабы как раз и подняли стрельбу.
– А чего они хотели?
– Видишь ли, сейчас арабы начали нелепую пропагандистскую войну против еврейских древностей в Эрец Исраэль. Духовные и политические авторитеты ислама заявляют, что, поскольку в Коране ничего о Храме Соломона не говорится, то его никогда не существовало, и все святыни, связанные с Сионом, – чисто исламские. А тут мы открываем для обозрения туристов этот туннель… Конфуз.
