Йоси снял автомат, приложил ствол к скале и прицелившись, сделал три одиночных выстрела. Попасть с такого расстояния было, конечно, очень непросто, и его стрельба привела лишь к тому, что фигуры снова куда-то исчезли.
Укрытие наше было в принципе надежным. Во всяком случае, каждый из нас мог найти укрытие за камнями и отрогом скалы.
Это давало сиюминутное спокойствие, однако никак не решало проблемы в целом. Выйти мы не могли, так как оказались бы под огнем. Воды хватало только до конца дня. Завтра с наступлением жары запас быстро должен был бы иссякнуть. Сотовые телефоны находились вне зоны связи.
– Ну, что будем делать? – спросил я, обращаясь ко всем, но глядя на Йосефа и подразумевая главным образом его, сержанта десантных войск и инструктора по стрельбе.
– Жены наши прекрасно знают, куда мы направились, и сообщат армии о том, что мы не вернулись с наступлением темноты, – сказал он. – Останемся здесь ночевать. А утром сюда прибудет ЦАХАЛ.
– Не очень мне эта твоя идея нравится, – поморщился я. – Этот план хорош только как запасной вариант. Во-первых, найти нас не так просто, а во-вторых, даже если это произойдет, солдаты подвергнутся опасности... Да и, наконец, мне менее всего хочется объяснять полиции, как мы оказались на территории автономии. Нет у меня желания угодить под суд... Давай лучше подумаем, имеется ли у нас какой-либо другой план.
Мы приумолкли, каждый обдумывал ситуацию.
– Сегодня у нас 28 тамуза, – сказал Йосеф. – Значит, ночь безлунная. Здесь в ущелье должно быть абсолютно темно. Можно попытаться выйти.
– Они нас наверняка будут ждать на тропе, – возразил я.
– Пусть ждут, – вступил Халед. – Я им скажу, что группа евреев пошла по руслу ручья… Пути там нет, и они пойдут туда, чтобы подготовить там засаду. А мы тем временем уйдем по обычной тропе…
– А как ты им представишься?
– Это как раз нетрудно. Я могу сказать, что работаю с Ибрагимом. Ну с тем, что овец у здешних бедуинов закупает... Это почти могло бы быть правдой.
Идея всем очень понравилась. Мы дождались темноты и прошли по тропе по направлению к западу метров четыреста. Там я, Андрей, Давид и Йоси прилегли в стороне от тропы, а Халед взял фонарь и, выкрикивая что-то по-арабски, прошел еще метров двести.
Через несколько минут ему ответили. Вскоре загорелось еще два фонаря, и мы заметили, что огни сближаются.
Судя по сошедшимся фонарям, можно было понять, что Халед встретился с террористами и ведет с ними беседу. Минут через пять все они двинулись в нашем направлении, благополучно миновали место, в котором мы укрывались, и вскоре скрылись из виду.
Халед вернулся минут через сорок.
– Ну что ж, – доложил он. – Дорога открыта, я отправил их в русло ручья.
– Они ничего не заподозрили?
– Вроде бы ничего…
Некоторое время мы продолжали наш путь в темноте, продвигаясь на ощупь. Затем присели среди камней и стали ждать утра.
Все потихоньку задремали, но я не спал. Сам вызвался держать дозор. Поначалу я читал приходившие на память псалмы, но заметив, что чтение усыпляет, стал просто думать о разном. Время тянулось невыносимо медленно.
Была еще полная мгла, как вдруг где-то вдалеке еле слышно прокричал петух. Ему ответили два других отдаленных голоса, и в считанные секунды ущелье залилось многоголосым криком бедуинских петухов. Минут через десять небо стало светлеть. «Таково будет избавление Израиля: сначала – едва-едва, потом сильнее и больше, пока не зальет все светом», – вспомнились мне слова рабби Хийи из Иерусалимского талмуда.
Как только стало можно различить тропу, мы двинулись в путь, и уже через час, когда полностью рассвело, над нами завис вертолет. Там на борту нас, по-видимому, опознали как пятерых незадачливых туристов, пропавших накануне. Во всяком случае, вертолет вскоре улетел и больше не появлялся. А еще через час мы повстречали взвод солдат, который был послан на наши поиски.
Мы стали оправдываться и извиняться перед командиром взвода. Он в свою очередь связался со штабом, и тревога была отменена. Обошлось без следствия.
Когда в девять часов мы вернулись в Инбалим, Сарит была уже совершенно спокойна и разве что выглядела невыспавшейся.
Йосеф, не заходя ко мне, сел в автомобиль и отправился к себе в Мицпе-Йерихо, даже поесть отказался, а мы с Давидом, Халедом и Андреем уселись за стол.
– Пожалуй, это было лишнее путешествие, – сказал я.
– Почему? Отрицательный результат – тоже результат, – ответил Андрей. – Это путешествие было осмыслено. Теперь мы знаем, в каком состоянии находится пещера.
– Мне лично все это кажется какой-то засадой, а не случайным нападением, – сказал Давид. – Они ведь запросто могли расстрелять нас на открытом месте, а вместо этого загнали в лощину. Похоже, что они хотели нас взять живыми.
– Ты прав, – согласился я. - Они как будто нарочно стреляли перед нами. Но зачем?
– Вообще-то это давняя задача ХАМАСа – захватить живых заложников, чтобы начать переговоры об освобождении террористов.
– В любом случае, я сыт по горло всеми этими приключениями, – сказал Давид. – Пойду перезагружусь. Оперативная память не выдерживает…
Все мы, долго не раздумывая, последовали его примеру.
Когда я через три часа проснулся, все уже встали. Давид сидел за столом и пил чай. Халед расположился перед телевизором, смотрел какой-то иорданский канал. Андрей сидел в углу и читал газету «Вести», которую приобрел еще на прошлой неделе. Зевая, он лениво просматривал раздел знакомств.
– Почему брачные объявления дают только одинокие? – сладко потягиваясь, спросил Андрей. – Это несправедливо. Женатые люди тоже имеют право.
– Перестань чепуху молоть, – отозвалась Сарит.
– Да я хоть сейчас для тебя брачное объявление сочиню. Тебе сколько лет?
– Мне? Двадцать девять.
– А родилась ты где?
– Говорят, что в Москве. Но сама я об этом ничего не помню.
– Не важно. Слушай. Объявление такое: Поселенка. Сионистка. Родом из Москвы. 29 + 2. Рост 160. Вес 49. Счастлива в браке. Звонками просьба не беспокоить.
– Какое ж это брачное объявление?
– А какое еще? Ты объявляешь, что состоишь в браке, значит, объявление именно брачное.
– Логично, – согласилась Сарит, и добавила: – И к тому же все параметры указаны совершенно точно: и рост, и вес, и все прочее. Про внутреннее состояние... Ты очень наблюдателен.
В этот момент Халед переключился на израильский канал, где какие-то голые люди скакали по сцене, самозабвенно размахивая конечностями.
– Ба! – засмеялся Андрей. – Глобальное поглупение! Я смотрю, у вас то же самое показывают, что и у нас. Настоящий «Королевский жираф».
– «Королевский жираф»? – переспросил я.
– Это из «Геккельбери Финна», – пояснил Андрей. – Там Король и Герцог развесили в каком-то городе
