сообщение египетского МВД, рапортовавшего об успешной операции полиции в Каире по уничтожению ячейки террористической организации «Аль-Каиды», и даже называли потери среди заговорщиков – полтора десятка убитых. Полиция же провела операцию без потерь со своей стороны. Опытному разведчику не нужно было долго складывать все пазлы общей мозаики, чтобы понять: это его команда «побеседовала» с посредником.
Алена Воронцова подтвердила догадку Журавлева.
– Старший туристической группы заболел, местный климат не подошел.
– Как он себя чувствует?
– Идет на поправку, недели через три-четыре сможет вернуться домой. Правда, потребуется какое-то время на реабилитацию.
– Реабилитируем, – ответил Журавлев и немедленно перешел к главному: – Что по поводу туристической программы?
– Продолжаем работать. Следующую экскурсию я проведу лично.
– Вы?! – В голосе генерала прозвучало недоумение, граничащее с недоверием.
Но резидент твердо стояла на своем.
– Я не только администратор в агентстве, но и опытный экскурсовод и смогу профессионально провести знакомство группы с местными достопримечательностями. А ждать нового экскурсовода займет много времени.
Это было действительно так – время играло против них. И Андрей Андреевич был вынужден дать добро.
Медленно пройдя по аллее, Зульфия Мехли поднялась по ступенькам и ступила в дом, затем прошла в гостиную, где сейчас собралась вся группа за исключением раненого Донцова.
Владимир Христофоров занимал дальний глухой угол, перед ним стоял метровый плазменный дисплей, экран которого был разбит на квадраты с изображением полудюжины замаскированных камер слежения, которые надежно прикрывали все подходы к вилле, теперь ставшей основной базой оперативной группы.
С противоположной стороны на мраморном подоконнике сидел Султан Дадышев. За поясом у него был заткнут «глок», на коленях лежал «хеклер и кох» с изогнутым магазином на тридцать пять патронов, а за спиной упирался в стену помповый дробовик «моссберг». Воинственный нохча был готов в любой момент ввязаться в самый ожесточенный бой.
В центре комнаты за журнальным столиком резались в покер Сервант, Лялькин и Стрелок. Морпехи, взятые для прикрытия оперативной группы, со своей задачей справились больше чем на сто процентов. Мало того что они огнем отвлекли на себя боевиков Хаджи, так еще и полицию направили в противоположную сторону – и оба умудрились остаться в живых.
Поздно вечером на виллу явился Савченко и вкратце поведал о своем путешествии по Городу Мертвых. После того как диверсант расправился с преследователями, он еще несколько часов безуспешно блуждал по лабиринтам этого гигантского кладбища. Неизвестно, как долго морскому пехотинцу пришлось бы оставаться в земном царстве Аида, если бы его не приметил один из местных мелких коммерсантов. Это был чумазый мальчуган лет двенадцати. Некоторое время он неслышно следовал за мечущимся среди склепов и надгробных плит незнакомцем, потом убедился, что тот заблудился, и смело приблизился к нему. Белозубо скалясь, он спросил:
– Руссо туристо?
– Облико морале, – с мрачным видом кивнул Виктор, в свою очередь удивляясь знанию иностранного языка в столь юном возрасте.
Дальше местный Гаврош еще больше удивил «туриста». На чистом русском, да еще с блатным прононсом, он произнес:
– Что, зашхерился на хрен?
Стрелок молча кивнул. В данном случае вопрос цены не стоял, и уже через полчаса Виктор оказался за пределами Города Мертвых. А местный сталкер обогатился на пятьдесят фунтов.
– Это ты, брат, переборщил, – с видом знатока сообщил Кирилл. – С такими деньжищами он в своем гадючнике стал богат, как Али-Баба после посещения пещеры Сим-Сим. Как бы за них ему башку не отвернули особи постарше.
Савченко развел руками, дескать, договор есть договор, а последствия – уже не его проблемы. После чего отправился спать.
А под утро на виллу ввалился Сервант, своим видом мало чем отличавшийся от попрошаек с местного каирского рынка Хан эль-Халили. Оказавшись на берегу, он на своих двоих пересек город, обходя стороной посты полиции, которых этой ночью было особенно много…
– А вот нам Иван Иванович рассказывал, что биологическое оружие применяли еще в восемнадцатом веке, – раздавая карты, неожиданно произнес Лялькин. – Сын Петра Великого – Петр II – в детстве не болел оспой, из-за чего с возрастом стал смертельно уязвимым, и когда молодой император оказался не угоден царедворцам, ему подсунули детей князя Долгорукого, которые как раз болели. Петр II заразился и через пару недель «склеил ласты». Самая естественная смерть, и никто официально не виноват. Биологическое оружие – это сила. Сперва царя заразили оспой, а теперь полмира можно запугать разными эпидемиями, начиная от птичьего гриппа и заканчивая чем-то пока неизвестным.
Морпехи, слушая контрразведчика, недоуменно переглянулись. Потом Сервант громко хмыкнул и сокрушенно покачал головой – то ли с осуждением, то ли с жалостью. Савченко, который не просто был диверсантом, машиной для убийства, а обладал энциклопедическими знаниями в этой области, хлопнул Кирилла по плечу и небрежно произнес с чувством легкого превосходства:
– Дружище, биологическое оружие применяли с незапамятных времен. Еще во времена вавилонского долгостроя обороняющиеся народы травили колодцы на пути наступающих армий тушами разлагающихся животных. После вкушения бульончика из тухлятины в рядах агрессора начинался мор, порой уничтожавший всех до последнего солдата противника. А вы, мон шер, говорите – восемнадцатый век…
– Мелко плаваешь, – глумливо добавил Севрюков и, довольный своей шуткой, громко засмеялся.
– Ну, да, куда там мне. Это вы, душегубы профессиональные, знаете тысячу и один способ умерщвления, а я оперативник, у меня другой профиль, – огрызнулся Лялькин и тут же услышал в ответ:
– Вот и занимайся своим делом, а не учи отца…
Заметив вошедшую Зульфию, Сервант оборвал фразу на полуслове. Владимир Христофоров отвлекся от созерцания монитора, развернулся лицом к молодой женщине и нетерпеливо спросил:
– Как прошла встреча с «барабаном»? Продуктивно?
– Продуктивно, – с легкой улыбкой ответила Мехли. Сев в ближайшее свободное кресло, она достала из сумочки сигареты, зажигалку и, только закурив, вновь заговорила: – Мой информатор нашел Хаджи Нурина. Тот с двумя охранниками и своим гаремом перебрался в Шарм-эль-Шейх, сейчас снимает люкс в гостинице «Приют бедуинов».
– Совсем, видимо, обнищал наш благодетель, раз полез в это стойбище, – буркнул Варвар, и левая сторона его лица нервно дернулась, как будто чеченец пытался оскалиться по-волчьи. После западни, устроенной спецназовцам Омаром, он день и ночь мечтал спустить шкуру с палестинца.
– Это не совсем так. За скромным названием скрывается один из самых фешенебельных отелей Египта. Там в основном останавливаются лица королевских кровей – шейхи, эмиры со своими гаремами и прочими домочадцами. В некоторых номерах даже предусмотрены помещения для любимых зверюшек сиятельных особ.
– Тогда Хаджи этот вояж обойдется в приличную копеечку, – вставил Кирилл. Проиграв очередную партию, он бросил карты на стол и заявил, что больше играть не будет.
– Он может себе это позволить, – ответила Зульфия, затянувшись дымом. – Омар сколотил себе серьезное состояние на различных противозаконных операциях. К тому же во время перестрелки он прихватил чековую книжку Донцова и попытался подделать подпись, чтобы снять все деньги. На чем и погорел – в банках HSBC слишком серьезная служба безопасности. Их сотрудники «пробили» нового клиента и выяснили, кто он и где обитает, потом связались с истинным владельцем денег – Кипрской
