сантиметров пятьдесят шириной, под крышкой обнаружилась маленькая двухконфорочная электроплитка. Вдова ослепительно улыбнулась мне и нажала большую черную кнопку рядом с электроплитой. В хвосте затарахтело и к выходу из ангара потянуло выхлопом. Из нижнего шкафчика стойки была добыта пятилитровая пластиковая бутылка воды, и турка. А также пачка молотого кофе. Вода налита в турку, брошена щепотка чего-то из маленькой жестяной баночки, засыпан кофе и турка прилипла магнитным донышком к конфорке плитки. Ещё раз одарив меня радостной улыбкой достойная госпожа Катерина расхвасталась:
— Микроволновка! — И распахнула дверку среднего шкафчика. Потом повернулась к левой стойке и открыла верхнюю дверку:
— Морозильник! До -18 градусов Цельсия.
— Открыла нижнюю дверку:
— Холодильник и бар!
— А душ тут случайно не завалялся? — спросил я ироническим голосом. Катерина приняла вопрос на полном серьёзе.
— Да. Там, в хвостовом отсеке установлен проточный водонагреватель. От него душ выводится наружу. Она постучала каблучком по полу — а в багажнике два бака по сто литров воды и насос. Но сейчас баки пустые. Искупаться не получится. Если хотите принять душ, вам придётся ещё немного потерпеть.
Вот такие шутки, мои дорогие маленькие радиослушатели. Тут с буржуинами о комфорте поосторожнее надо бы шутить. Они с такими вещами не шутят. Я представил подобную комплектацию удобствами на АН-2 и головой помотал. Ненаучная фантастика. А ведь цена делу — копейка.
Пока я удовлетворял своё детское любопытство, кофе поспел и был снят с конфорки. И разлит в маленькие белые пластиковые кружечки. А кнопка черная второй раз нажата. Движок в хвосте умолк.
— Сахар?
— Да, если можно. Пол-ложечки. А вообще-то я люблю с коньяком. Армянским.
— А я без сахара привыкла. Чёрный.
Я облизнулся и выхлебал божественный нектар в два глотка. Деликатничал. Там и один-то с трудом набрался. Кофе получился крепкий и ароматный. Арабика. А вообще-то кофей этот у меня аппетит разбудил зверский. И то сказать, с вечера не жрамши. А день уже опять к закату клонится. Тут телепатия заработала.
— Хотите осмотреть ещё что нибудь?
— Нет. На сегодня достаточно, я думаю.
— Тогда пойдемте.
Сунул ноут в сумку. И к люку пригнувшись прошёл. Она бабочкой лёгкой выпорхнула, и я следом. Выпал. Как мешок картошки. Затворили мы аэроплан на ключик, ключик мне на ладошку уронили, и поцокали по бетону, гордо подняв голову, выпрямив спину и волнуя окрестности. Стою. Пялюсь. Королева. Опять этот подлец просыпается. Да, что ж такое-то! Господи, помилуй мя грешнаго. На тебе щелбан! О, осознал! Побежал я кирию догонять.
'Мерсик' стоял распахнув гостеприимно дверцы. Катерина ожидала меня подставив лицо ветерку. Подошёл я, уселись мы в авто. Разговорились.
— Отель Авалон, плиз!
— No! Никаких отелей! Мы едем ко мне домой. Вы — мой гость. Вы будете жить у меня в доме.
Май хауз? Это к ней домой? Попался. И что, отказаться наотрез? Как это там, в Jagged Alliance, Хамус говоривал — 'Не знаю, что, делать'? Вот и я не знаю. И как спросить на буржуйском, удобно ли это, тоже не-зна-ю. Блииин! Да вези, куда хочешь! Хоть в ООН вези. Затянулась моя пауза на принятие решения. Могут не понять, или понять не правильно, что ещё хуже.
— Файн — говорю, наслушался сегодня уже этих файнов. — Везите на, куда захочете! Лэтс гоу! Только я за себя не отвечаю.
Ослепила опять улыбкой и втопила газульку в полик. Резкая женщина. Ехаем себе, Катерина успевает и репортаж вести об окружающей действительности и машину. Я поначалу занервничал. Но потом пригляделся и заценил. Не всякий профи так водит. Четко, плавно, точно чувствуя дистанцию, инерцию и габариты тачки. Просчитывая все элементы движения, и предвидя действия всех остолопов на видимой части трассы. Успокоился я и прислушиваться начал, что она мне сообщить пытается. А она соловьём заливается, трещит и руками размахивает. Ни хрена не понял! Щоб я вмер!
По баранье внимательному выражению моих глаз, поняла она, что не в коня корм и полаконичней стала. Порядка на три. Тыкнет пальчиком в окошко и слово скажет. И я даже заулавливал чегой-то там. Влево:
— Mediteranean Cosmos Entrance.
И всё мне доподлинно понятно сразу стало. Вправо:
— EKAB SALONIKA PYLEA /Центр скорой помощи 'Салоника-Пилеа'/. Теодор умер здесь. Третьего февраля.
Теодор. Дид — умер. Зёрд фебрари. Понятненько. 3 февраля преставился.
— Той ночью выпал снег, много снега.
— Ночь и снег. И смерть. Очень грустно.
— What?
— And cold. И холодно.
— Да. Оказывается, ты все понимаешь.
— What?
— Значит не всё!
И засмеялась, чертовка.
Опять ткнула пальчиком влево, в сторону городской застройки:
— Pylaia!
— Проскочила под развязкой и ушла вправо от трассы Е-90. Дорога превратилась в извилистую неширокую двухсторонку. Исчез дорожный шум, исчез поток машин. Потянулись виллы и коттеджи. Всё в зелени, всё в запахах цветов. Рай. И шалашики, по сколько-то там миллионов. На перекрёстке ещё раз свернула направо и через километр торжественным жестом указала:
— Мой дом!
Забегая вперёд, скажу, что через три недели мы говорили на чудовищной смеси русских, греческих, английских и немецких слов, которые я подцепил у Катерины, припомнил из киношек 'про войну', ну, и курса английского в училище. А 'чёрт побери' я, кроме русского, знал только по-испански. Каррамба! И мы прекрасно понимали друг друга. Никто нас с ней не понимал, мы же понимали всё. Я даже заметил у неё частотный греко-русский словарик на три с половиной тысячи слов. И постепенно это проявлялось всё заметнее. В общем, не буду я дурковать пиджен-инглишем. Буду рассказывать так, как я сам всё понимал. Иначе надо писать другую книгу с названием — 'Приключения лингвокретиноида в Греции и иных мирах'. Точка.
Да. Дом. Сёма бы удавился. Я не буду. Мне здесь не жить. Так, погощу малехо, и в другой мир сдёрну.
История пятая. Фессалоники
Да. Вот так обстоят дела. Обкатаюсь машиной, и уеду. В неведомое. А красотка Катерина останется здесь. А ты как думал, Виталий Николаич? А чего ты хотел, чтоб она на шее у тебя повисла с радостным криком: 'Витамин, я ваша навеки'?! Размечтался! Слышь, Виталя, заруби ты себе на курносом славянском носу: дамочке нужно продать ненужный ей самолет. И это раз. Дамочке ты нахрен не нужен, хотя бы по той простой причине что похож ты на Алена Делона только лишь тем, что тоже одеколон не пьёшь. И это — два. И только так. Так вот, прикрой раззявленное хлебало и тихонько устраивайся, где нить на лавочке. Ночи здесь тёплые, комаров и жуликов практически нету. Как нибудь протиснешься по стеночке. Не графин какой. А дама будет жить в своём прекрасном дому, своёй фантастически прекрасной, полной радостей и
