которого вскипают океаны, когтями, которые могут с корнем вырвать континенты, тысячью глаз, горящих как солнце, слюнявой пастью в миллион миль шириной, монстр, которого вы никогда… никогда…
— И вас послали первыми, так? — спросил Артур.
— Конечно, — заверил Капитан, — нам сказали, и это так мило с их стороны, что они считают чрезвычайно важным для морального состояния общества, чтобы все были уверены, что прибудут на планету, где им будет обеспечена модная стрижка и гигиенически-чистые телефоны.
— Разумеется, — согласился Форд, — это действительно очень важно. А что, другие корабли… они вылетели вслед за вами, да?
Некоторое время Капитан не отвечал. Он насколько мог развернулся в ванне и поверх тяжеловесной хвостовой части корабля долго смотрел назад, в сияющий центр Галактики. Он сощурился, вглядываясь в непостижимо необъятную даль.
— Ох. Странно, что вы об этом спросили, — он позволил себе слегка нахмуриться, глядя на Форда Префекта, — потому что, как это ни удивительно, мы не имели от них ни одного сигнала, ни единой весточки, с тех пор, как вылетели пять лет назад… Но они должны быть где-то сзади.
Он снова всмотрелся в необъятную даль.
Форд всмотрелся туда же и задумчиво нахмурился.
— Если только, — пробормотал он тихо, — их не съел козел…
— Конечно… — в голосе Капитана сквозило еле заметное сомнение, — козел…
Он провел глазами по солидным очертаниям приборов и компьютеров, заполнивших капитанский мостик. Все они невинно помаргивали. Капитан взглянул на звезды, но звезды не дали никакого ответа. Он посмотрел на своего первого и второго помощников, но они в этот момент были поглощены собственными мыслями. Он перевел взгляд на Форда Префекта, который в ответ поднял брови.
— Забавно, знаете, — признался Капитан, — теперь, когда я рассказал все это постороннему человеку… я хочу сказать, вам это не кажется странным, Первый?
— Э-э-э-э-э-э… — затянул Первый.
— Что ж, — вмешался Форд Префект, — я вижу, что вам надо о многом поговорить, многое обсудить, поэтому благодарим за радушный прием и были бы крайне признательны, если бы вы высадили нас на ближайшей удобной для вас планете…
— Это будет слегка затруднительно, — сказал Капитан. — Видите ли, наш… ну, эта штучка, которая отслеживает траекторию, была настроена заранее, потому что я не очень хорошо разбираюсь в цифрах…
— Значит, мы здесь заперты, на этом корабле? — вскричал Форд Префект, внезапно потеряв терпение. — Когда вы должны долететь до этой самой планеты, где вы собираетесь основать колонию?
— Мы почти прилетели, по-моему, — сообщил Капитан, — осталось совсем чуть-чуть. Мне, наверное, уже пора вылезать из ванны…А с другой стороны, почему я должен вылезать сейчас, как раз когда вода стала такой приятной?
— Мы действительно приземлимся с минуты на минуту? — спросил Артур.
— Ну, мы не то чтобы
— А что? — спросил Форд резко.
— Ну, — сказал Капитан, тщательно подбирая слова, — по-моему, насколько я помню, наш корабль запрограммирован так, чтобы врезаться в эту планету.
— Врезаться?! — закричали Форд с Артуром.
— Ммм, да, — ответил Капитан, — так было запланировано. По-моему. На это была какая-то очень веская причина. Я сейчас что-то не припомню. Что-то связанное с… ммм…
Форд взорвался.
— Да вы все придурки! И кретины! — заорал он.
— Точно! Причина была именно в этом! — обрадовался Капитан.
Глава 25
В путеводителе «Автостопом по Галактике» о планете Голгафринчем говорится следующее: это планета, древняя история которой опутана тайнами и легендами, красные земли которой обильно политы зеленой кровью тех, кто во времена оны пытался завоевать ее; почвы здесь опалены солнцем и неплодородны, знойный воздух напоен душистым ароматом родников, журчащих по горячим, пыльным горным уступам и питающих темные, пахнущие мускусом, мшистые земли у подножья; это страна нахмуренных бровей и воспаленных воображений, особенно у тех, кто обкурился мхом; это, кроме того, страна невозмутимых спокойных размышлений, которым предаются те, кто отрекся от мхов и нашел дерево, в тени которого укрыться; это страна крови, стали и героизма; страна единства тела и духа. Такова история.
Самыми таинственными фигурами в древней и загадочной мифологии этой планеты являются, без всякого сомнения, члены Ариума, Великого окружного общества поэтов. Они, согласно легендам, селились в отдаленных горных расщелинах, где имели обыкновение часами сидеть в засаде в ожидании небольших групп неосторожных путешественников, которых поэты окружали кольцом и в которых швырялись камнями.
Потом, когда испуганные путешественники не выдерживали и начинали плача вопрошать, отчего это поэты не отстанут от них и не вернутся к своим стихам, вместо того, чтобы докучать добрым людям своими камнями, поэты внезапно прекращали кидаться и разражались одной из семиста девяносто четырех Вазилианских Песен. Эти песни все как одна отличались необыкновенной красотой и необыкновенной же продолжительностью, и были все до единой построены по единому образцу.
В первой части каждой песни рассказывалось о том, как однажды из города Вазилиана отправился в поход отряд из пяти ученых принцев на четырех конях. Принцы, каждый из которых был необыкновенно храбр, благороден и мудр, много путешествовали в далеких землях, сражались с великанами-людоедами, изучали разные экзотические учения, пили чай со странными богами и сражались, защищая красивых монстров от злодейских принцесс, после чего вдруг объявляли, что достигли просветления и что время странствий, таким образом, подошло к концу.
Во второй, гораздо более длинной, части песни в подробностях рассказывалось об их пререканиях по поводу того, кто именно должен отправится домой.
Это — далекое-далекое прошлое планеты. Однако, именно потомок одного из поэтов сочинил лживую байку о надвигающейся неизбежной катастрофе, которая позволила населению Голгафринчема избавиться от бесполезной своей трети. Оставшиеся две трети преспокойненько остались дома и зажили полноценной, богатой и счастливой жизнью, и жили так до тех пор, пока в один злополучный день всех их не унесла заразная болезнь, источником которой явился не обработанный гигиенически телефон.
Глава 26
Ночью корабль благополучно врезался в ничтожнейшую зелено-голубую планету, вращавшуюся вокруг маленького невзрачного желтого солнца, лежавшего на неизведанных, да и никому не интересных, задворках западного спирального рукава Галактики.
В часы, предшествовавшие крушению, Форд Префект отчаянно, но безуспешно пытался переключить управление корабля на другую траекторию полета. Очень скоро ему стало очевидно, что корабль был запрограммирован таким образом, чтобы доставить груз к месту назначения, если и не слишком комфортабельным манером, но в целости и сохранности, и при этом повредить самое себя так, чтобы не оставалось никакой надежды на возможность починки.
Ослепительный визгливый спуск через атмосферу практически лишил корабль обшивки и всех
