роботами.
Он сказал:
- Я думаю, мы прекратим экскурсии. Питер пожал плечами.
- Как хотите. Но серьезно - что нам делать с Сьюзен? Она может без конца заниматься Ленни. Вы знаете, какая она, когда занимается какой-нибудь интересующей ее проблемой.
- Но что мы можем сделать? - спросил Лэннинг. - Если мы станем настаивать, она будет возражать из чисто женского упрямства. В конечном счете мы не можем заставить ее.
Темноволосый математик улыбнулся.
- Я не стал бы применять слово «женский» ни к одной ее части.
- Ну, хорошо, - ворчливо сказал Лэннинг. - По крайней мере это никому не причинит вреда.
Но в этом он ошибался.
Сигнал тревоги на любом крупном предприятии вызывает напряжение. В истории «Ю. С. Роботс» такой сигнал звучал с десяток раз - пожар, наводнение, вторжение посторонних.
Но одного не случалось за все время. Никогда не звучал сигнал, известный как «Робот вышел из-под контроля». Никто и не думал, что он когда-нибудь прозвучит. («Черт бы по-
брал этот Франкенштейнов комплекс», - думал Лэннинг в тех редких случаях, когда вспоминал о нем.)
И теперь, когда этот сигнал начал звучать с десятисекундными интервалами, в первые мгновения никто - начиная с президента совета директоров и кончая только что принятым помощником оператора - не распознал его значения. Прошло несколько мгновений, и массы вооруженных охранников и медиков устремились в место, обозначенное как опасное. «Ю. С. Роботс» охватил паралич.
Техника-компьютерщика Чарлза Рендоу со сломанной рукой отвели на больничный этаж. Другого ущерба не было. Никакого физического вреда.
- Но моральный ущерб, - вопил Лэннинг, - невозможно оценить! Сьюзен Кэлвин с убийственным спокойствием смотрела на него.
- Вы ничего не сделаете с Ленни. Ничего. Понятно?
- А вам понятно, Сьюзен? Этот робот причинил вред человеку. Он нарушил Первый закон. А вы знаете, что такое Первый закон?
- Вы ничего не сделаете с Ленни.
- Ради бога, Сьюзен, неужели я вам должен напомнить Первый закон? Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред. Наша твердая позиция в том, что роботы всех типов должны строго соблюдать этот закон. Если публика узнает - а она узнает, - что есть исключение, хотя бы одно-единственное исключение, нас заставят закрыться. Единственное спасение - объявить, что виновный робот немедленно уничтожен, объяснить все обстоятельства и надеяться, что публика поверит: больше такое никогда не повторится.
- Я хотела бы точно знать, что произошло, - сказала Сьюзен Кэлвин. - Меня там не было в это время. Я хотела бы знать, что этот парень Рендоу делал в моей лаборатории без моего разрешения.
- Ясно, что произошло что-то серьезное, - ответил Лэннинг. - Ваш робот ударил Рендоу, и этот дурак включил сигнал «Робот вышел из-под контроля». И теперь нам придется расхлебывать. Но ваш робот все- таки ударил его и сломал ему руку. Правда в том, что ваш Ленни не подчиняется Первому закону и потому должен быть уничтожен.
- Он подчиняется Первому закону. Я изучала структуру его мозга и знаю это.
- Как же он мог тогда ударить человека? - Отчаяние заставило его обратиться к сарказму. - Спросите Ленни. Вы, конечно, уже научили его говорить.
Щеки Сьюзен Кэлвин вспыхнули. Она сказала:
- Я предпочитаю расспросить пострадавшего. И в мое отсутствие, Альфред, мой кабинет с Ленни в нем должен быть запечатан. Никто не должен приближаться к нему. Если ему будет в мое отсутствие причинен какой-нибудь вред, компания больше ни при каких обстоятельствах меня не увидит.
- Но вы согласитесь с его уничтожением, если нарушен Первый закон?
- Да, - сказала Сьюзен Кэлвин. - Я знаю, что он не нарушен.
Чарлз Рендоу лежал в кровати, рука его была в гипсе. Больше всего он пострадал от шока, когда решил, что робот движется к нему с намерением убить. До сих пор ни у кого не было причин так бояться роботов. У Рендоу был уникальный опыт.
Сьюзен Кэлвин и Альфред Лэннинг стояли у кровати; с ними был встретившийся им на пути Питер Богерт. Врачей и сестер попросили выйти.
Сьюзен Кэлвин спросила:
- Ну, что произошло?
Рендоу был напуган. Он пробормотал:
- Эта штука ударила меня по руке. Набросилась на меня. Кэлвин сказала:
- Вернитесь немного назад в своем рассказе. Что вы делали в моей лаборатории без разрешения?
Молодой компьютерщик сглотнул, кадык на его горле дернулся. Он был очень бледен.
- Все знают о вашем роботе. Говорят, вы хотите научить его говорить, как музыкальный инструмент. Парни спорили, говорит он или нет. Кто-то сказал, что вы… можете научить говорить воротный столб.
- Я полагаю, - ледяным голосом сказала Сьюзен Кэлвин, - нужно считать это комплиментом. А к вам какое это имеет отношение?
- Я должен был пойти и проверить… ну, может ли он говорить. Мы подобрали ключ к вашему кабинету, подождали, пока вы не вышли, и я вошел. Мы бросали жребий, кому идти. Выпало мне.
- А дальше?
- Я попробовал заговорить с ним, и он меня ударил.
- Что значит попробовали заговорить? Как попробовали?
- Я… я задал ему вопрос, но он не ответил, и мне захотелось его встряхнуть, поэтому я… ну… крикнул на него… и…
- И?
Наступило молчание. Под немигающим взглядом Сьюзен Кэлвин Рендоу наконец сказал:
- Я пытался испугать его, чтобы он что-нибудь сказал. - И добавил, оправдываясь: -Мне нужно было встряхнуть его.
- Как вы пытались его испугать?
- Сделал вид, что хочу ударить.
- И он отвел вашу руку?
- Он ударил меня по руке.
- Хорошо. Это все. - Лэннингу и Богерту она сказала: - Идемте, джентльмены. У выхода она повернулась к Рендоу.
- Могу решить ваш спор, если вас это еще интересует. Ленни хорошо умеет произносить несколько слов.
Они молчали, пока не вернулись в кабинет Сьюзен Кэлвин. Здесь стены были уставлены книгами, некоторые из этих книг она написала сама. Кабинет отражал ее сдержанный педантичный характер. В нем был только один стул, на который она села. Лэннинг и Богерт остались стоять.
Она сказала:
- Ленни только защищался. Это Третий закон: робот должен заботиться о своей безопасности.
- Насколько это не противоречит Первому и Второму законам, - яростно подхватил Лэннинг. - Вы должны закончить предложение. Ленни не имел права защищаться таким образом, чтобы причинить вред, пусть и незначительный, человеку.
- Он этого и не сделал, - возразила Кэлвин, - сознательно. У Ленни недоразвитый мозг. Он не осознает своей силы и слабости человека. Он отвел угрожавшую ему руку человека, не сознавая, что может сломать кость. В человеческих терминах, нельзя винить индивидуума, который искренне не отличает добра от зла.
Богерт успокаивающе прервал:
- Ну, Сьюзен, мы никого и не виним. Мы понимаем, что, рассуждая в человеческих терминах, Ленни
