Чамбар сейчас же бросился в нору, но ход был узок, и собака в нем застряла. Ребята с трудом ее вытащили. Однако, почуяв зверя, пес уже не мог успокоиться. Чамбар лаял, визжал, высунув громадный красный язык, и скреб землю.
– Ну, теперь попробуй достань ее без кирки и лопаты! А если мы в нору напустим дыму, она может уйти через запасный выход, – сказал охотник.
– А где у нее запасный выход? – спросил Камо.
– Вон где, – ответил дед, указывая на отверстие метров на двадцать ниже первого. – Это старая лиса, не новичок!.. Есть у вас какая-нибудь бумага?
– Есть старая газета, – сказал Камо.
Дед с двустволкой наготове пошел к «запасному выходу», а мальчикам велел вложить в нору газету и поджечь ее.
Как только они это сделали, лиса выскочила из отверстия, у которого стоял дед. Прогремел выстрел, и она покатилась на снег.
– Ну, будешь теперь воровать? – весело сказал охотник.
Радостно лаял Чамбар.
Мальчики с шумными возгласами подбежали и подняли лису. У нее была чудесная, густая шерсть и пушистый хвост.
Асмик прыгала вокруг лисы, хлопая в ладоши.
– Не будешь больше трогать моих птенцов, не будешь!.. – возбужденно восклицала она.
– Да, можно сказать, что лютый враг птицеводческой фермы уничтожен, – авторитетным тоном подтвердил Камо.
В это время Чамбар, заметив зайца, пустился за ним в погоню.
– Вряд ли догонит – снег подмерз. Будь он помягче, тогда наверное поймал бы, – сожалел дед.
– Но Чамбар такой большой, а заяц маленький. Почему же Чамбар не может нагнать такого малыша? – удивилась Асмик.
– А потому, что один бежит ради своей жизни, а другой – ради брюха, – ответил дед и свернул с тропинки в балку. – Тут есть хороший родник. Пойдем посидим, поедим, а потом – домой, – предложил он.
Ребята спустились вниз по склону горы.
В ущелье, у родника, они сели отдохнуть. Лису бросили рядом на снег.
Дед Асатур вытащил из мешка хлеб, холодную баранину, и все с аппетитом поели.
Чамбара все еще не было видно, он где-то далеко гонял зайца.
Когда все насытились, дед наклонился к роднику, выпил воды, с удовольствием крякнул и протянул руку, чтобы взять лису, но… лисы не было!
– Ой, парни, ружье! Удрала! – вскрикнул дед.
А лисы уже и след простыл. Перебралась хвостуха через холмы и, сидя в безопасном месте, смеялась, конечно, над старым охотником.
Мальчики застыли в изумлении.
– Видали, какую штуку сыграла, проклятая! – огорченно сказал старик.
Не может быть ничего тяжелее для охотника, как потеря добычи, уже бывшей в руках. Поэтому дед Асатур и был очень опечален. Но солнце, к сожалению, уже зашло, с озера дул холодный ветер, и ребята дрожали от холода. Где уж было снова приниматься за преследование беглянки!
– Идем, детки, домой, идем… Но я лучше бороду потеряю, чем ее шкуру!.. – поднялся с места дед.
По дороге Армен спросил:
– Как же это она убежала, дедушка? Ведь ты убил ее?
– То-то и оно, что не убил, а только легко ранил, – мрачно ответил старик. – Оглушил… Висела у меня сбоку, только притворялась мертвой. Всю дорогу раздумывала, как бы удрать. Дернуло же меня отдохнуть! Но что может быть в мире милее, чем журчащий ручей, когда охотник устанет… Погоди же, я еще припомню тебе колхозного гуся! – грозил дед лисе-обманщице.
ОБ ОДНОМ ЗВЕРЬКЕ, ЛЮБИТЕЛЕ МЕДА
Все шло как будто без помех. Но в эту зиму произошел и еще один любопытный случай.
Колхозный пчеловод Аршак пошел однажды утром поглядеть, не упала ли температура в ульях. Холода усиливались. Со стороны озера дул морозный ветер, по безлесным склонам гор и приозерной равнине гуляла метель. Аршак тщательно заткнул соломой все щели в сарае и еще раз обошел его со всех сторон – не оставил ли где какой дырочки.
Неожиданно он заметил на снегу тонкую цепочку следов, тянувшихся по снегу к сараю.
Увидев ходившего невдалеке от стогов деда Асатура, Аршак помахал ему фуражкой:
– Иди, дед, сюда! Скажи, чьи это следы? Какая дрянь на пчельник забралась?
Дед склонился над следами и хмыкнул.
– Ишь, мед почуяла!.. – загадочно произнес он и, войдя в сарай, начал тщательно осматривать ульи.
