невидимая схватила его за клюв и тащит… Как это ты делал, Сэто? Открой секрет. Сколько времени за птицей охочусь, все способы знаю, а такого фокуса не видывал… Да, еще: куда ты птенцов девал? Ведь ты их десятками таскал. Не съедал же ты их!
Сэто готов был сквозь землю провалиться – так неловко он себя чувствовал. Он покраснел до ушей и стоял опустив голову.
– Да ну, Сэто, дело прошлое, расскажи, – подбадривал его Камо.
– Никакой невидимой руки не было… Моя была рука, да я ее в бочке прятал… – смущенно сказал Сэто под общий смех.
– Ну, а как?
– Нитка была простая, катушечная. За нитку тянул птенцов. Нитки-то не видно – вот со стороны и казалось, что их невидимая сила тащит…
– За нитку? Как за нитку? – спросила Асмик.
– Ну, как сказать… Привяжу к нитке ячменное зерно и закину сквозь щель в изгороди. Клюнет гусенок или утенок это зерно, а с ним и нитку. А другой конец нитки у меня в бочке. Потяну нитку – так гусенок, раскинув крылья, и тянется прямо в бочку…
– Ну, а что же ты потом с гусятами делал?
– Мы с братом всех их в Гилли относили, в озеро, и отпускали… Вам назло делали, – сказал он покраснев. – Что им, живут себе на воле…
– И ни одного не съел? – удивился Грикор.
– Ни одного… честное слово!
Ребята весело засмеялись, а дед сокрушенно покачал головой:
– Разве назло можно такие вещи делать! Не жаль трудов этого ребенка? – указал он на Асмик. И, неторопливо вынув трубку из кармана, спросил у ребят: – А знаете ли вы, что эта трубка спасла вашу ферму?
– Как? – заинтересовалась Асмик.
– Очень просто. Не постучи я трубкой по бочке, оттуда не подали бы голоса.
– Это правда, – сказал Сэто. – Мы уговорились с Арто так: кто первый заметит, что вокруг нет никого, тот и постучит по бочке.
Все расхохотались.
Арто, низко опустив голову, застенчиво улыбался. Смеялся, краснея, и сам Сэто.
– Да, вот, ребята, что я вспомнил в связи с бочками, – сказал дед. – Как раз такой же случай был на острове Севан семь или восемь столетий назад. Я об этом слышал от деда, а тот – от своего… В Армению тогда чужеземцы ворвались. Всё захватили, всю страну наводнили, а вот острова Севан взять не могут… Да и как взять? Вокруг вода, остров весь в скалах, утесах. Подойдут на плотах, а их сверху камнями!.. Враги и думают: как бы хитростью завладеть островом? Думали, думали – придумали. У каждого народа всегда найдется один на десятки тысяч грязный человек, предатель. Вот и они нашли жадного купца-армянина. Наобещали ему горы золота за то, чтобы он воинов неприятельских спрятал в бочках и ящиках и под видом товара повез на остров. Так и сделали. Посадили воинов с оружием в руках в бочки, погрузили на баржи, и поплыли они к острову с купцом. Остров-то ведь целый год враги осаждали. Понятно, очень нуждались там люди во всем: в пище, в одежде. Обрадовались купцу. Приняли бочки, ящики, сложили их в монастырском дворе, в погребах. Кому могло в голову прийти, что в ящиках не товары, а воины с мечами. В это время парень один, вроде Сэто, епископа из терпения вывел: уроков не учит, озорничает … Епископ и посадил ею в погреб. «Пока, – говорит, – уроки знать назубок не будешь – не выпущу»… Сидел этот парень в погребе, сидел, попробовал почитать – стало скучно. Ну, и начал по бочке постукивать, как по барабану. Вдруг слышит из бочки голос: «Гасан, вахты ды?» («Время, Гасан?») Парень выскочил в ужасе из погреба – и к епископу. Пришли люди, взяли бочки, ящики и, не открывая, все в море покидали… А предателя-купца на виселицу отправили… Да, вот какие дела… Побарабанил от нечего делать – и остров спас. А я постучал трубкой по бочке – и ферму спас, – закончил свой рассказ дед и широко улыбнулся Сэто.
– Как интересно! – сказала Асмик.
– А это не сказка? – спросил Армен.
– Нет, какая же сказка! – ответил дед. – Было такое дело…
Проснувшись на рассвете, Сэто почувствовал, что сердце его полно какой-то особой, непередаваемой радости. Прежней тяжести, тревожившей его по утрам, как не бывало.
«В чем дело, что случилось со мной? Почему мне стало радостно?» – подумал Сэто и вдруг, вспомнив, стремительно вскочил с постели.
– Опоздал, нани, скорее! – торопил он мать.
– Ты что, косить идешь? – удивилась мать.
– А почему бы и нет? Чем я хуже Грикора? Скорее, нани, дай завтрак!
Сунув сверток в карман, Сэто взял косу и убежал.
С веселым гомоном выходили из села вооруженные косами и серпами группы колхозников и спускались к раскинувшимся у озера Гилли темно-зеленым полям люцерны и клевера. Мягкий утренний ветерок ласково колебал верхушки густых, высоких трав, и сердца людей наполнялись радостью. Земли, лежавшие у озера, было легко орошать – не то что наверху…
Председатель колхоза Баграт догнал косарей. Он был верхом на белой лошади.
Заметив председателя, Сэто опустил голову, стыдясь взглянуть на него.
Придержав лошадь, Баграт спросил у мальчика:
