Пролетел над кладбищем, где самоубийцы по-прежнему закапывали друг друга, над Долиной Виселиц, над Болотом Тщеславия, где с громкими криками мужчины и женщины бродили по разъедающей их тело грязи.
ЕГО небо, ЕГО страна! После полуночи поступит официальное сообщение. После полуночи все это будет принадлежать ему! Люциферу II!
Правое крыло немного побаливало, но Филипп не давал себе спуску. Люцифер был, конечно, прав, надо его тренировать.
Что-то пролетело мимо, и Филипп замер в полете.
Посмотрел вниз, но не заметил ничего необычного.
Еще раз пролетело что-то, на сей раз так близко что порыв ветра задел его щеку. Он взмахнул крыльями, бросился вдогонку и схватил предмет на лету. Это был небольшой камень.
Филипп вновь опустил взгляд и заметил двух дьяволят, стоявших за большим деревом у дороги. У каждого в руке было по рогатке. Значит, все-таки кто-то развлекался во время Фестиваля Пакостей.
Дьяволята, решив, что Филипп уже улетел, стали целиться в пожилого демона, который спокойно летел, читая свежий выпуск газеты.
Обе рогатки были приведены в действие. Пожилой демон не был таким везучим, как Филипп. Один камень попал в газету — щелчок заставил старика вскрикнуть от испуга. Второй камень попал ему в крыло, демон с криком стал падать, но ему удалось собраться, и он замедлил падение.
— Хулиганы! — закричал старик, заметив мальчишек под деревом. — Как не стыдно стрелять… Э-эх, вы!
В сторону пожилого дьявола полетели еще пару камешков, а он сам сделал резкий поворот, чтобы избежать нового попадания. Старик решил не вступать в перепалку с юными бездельниками и скрылся до того, как они перезарядили свои рогатки.
Дьяволята засмеялись, похлопав друг друга по плечу. Филипп решил дать мальчишкам урок, который те запомнили бы надолго — не потому, что они стреляли в пожилого демона, а потому, что позволили себе стрелять
Они летели, держась за руки, и прямо перед его носом, как будто
Сатина и Азиэль.
Филипп тяжело задышал, внутри у него все закипело.
Они взмахнули крыльями и исчезли.
Злобно рыкнув, Филипп перевернулся в воздухе и коршуном кинулся к земле, бесшумно опустившись за спиной дьяволят, подбиравших новые камешки.
— Дайте-ка рогатки, — сказал он, мальчишки обернулись. Один так испугался, что выронил добычу.
Второй — толстяк с торчащими волосами — прижал рогатку к груди и покачал головой.
— Нет, — сказал он дрожащим голосом. — Они… наши.
— Отдайте мне, обе, — холодно и решительно приказал Филипп. — А то будет плохо!
Дьяволенок хотел что-то сказать, но черный и сердитый взгляд Филиппа заставил его сдаться. Дрожащей рукой он протянул рогатку Филиппу. Дружок последовал его примеру. Глаза обоих наполнились слезами.
— Вот так-то лучше, — сказал Филипп, схватив рогатки. Он наклонился, поднял с земли несколько камешков и сунул их в карман.
— Мне нужна только одна рогатка. — Он высокомерно ухмыльнулся. — А вы разделите одну на двоих!
Он приложил рогатку к колену и разломал ее пополам. Выбросил куски и взлетел, за собой услышав плач мальчишек.
Филипп мчался над деревьями и крышами. Все быстрее и быстрее, он развил скорость, о которой раньше не мог и мечтать. Правое крыло больше не болело. Крылья поднимались и опускались, разрезая воздух, как нож масло.
Далеко впереди показались Сатина и Азиэль. Теперь они не держались за руки, словно раньше играли комедию только для одного Филиппа.
Он снизил скорость и осторожно приблизился, внимательно наблюдая, чтобы они его не заметили. Потом вынул из кармана камень и зарядил им рогатку.
Сейчас получат заслуженную награду. Оба. Главное сделать все быстро.
Он оттянул резинку, и камень ударил в левое крыло Сатины с такой силой, что оно отвисло. Вскрикнув, та стала падать на землю.
— Что такое… — начал Азиэль и оглянулся. При виде Филиппа его глаза увеличились вдвое. — Это ты?
— Да, я, — ответил Филипп и послал в него второй камень.
Еще одно прямое попадание, и Азиэль тоже стал падать.
Филипп почувствовал в сердце огромную радость. Но вдруг улыбка застыла на его губах. Он нахмурился, наблюдая за падением Сатины. Ему показалось, или же…
Нет, не показалось. Но то, что он видел, было так странно, так
Крылья ее съежились, как будто от ветра. Руки и ноги стали менять форму. Плащ прилип к телу и стал густой черной шерстью, покрывшей ее лицо. Рога на голове исчезли, уши заострились.
— Люцифакс? — изумленно прошептал Филипп, когда кот рухнул на землю вниз головой.
Люцифакс сделал попытку встать, но тут же снова упал. Его зеленые глаза бешено вращались и ничего не видели.
Раздался еще один стук, и рядом с Люцифаксом упал Азиэль, но и тот, падая, приобрел другой вид. Он стал коротышкой-демоном с кривыми, как у козла, рогами. Филипп тут же узнал его. Это был Грумске, дворцовый слуга, который иногда приносил еду ему в комнату.
Люцифаксу удалось встать на лапы, хотя он продолжал шататься.
— Что случилось? — пробормотал он.
— Он нас подстрелил! Этот маленький дьявол нас подстрелил! — Грумске с трудом встал и широко раскрыл глаза, увидев свой сломанный хвост. — Мой хвост! Мой хвост!
— Кто нас подстрелил? — спросил Люцифакс и испуганно огляделся.
— Подстрелил я, — ответил Филипп, приземляясь перед ними.
Его голос был холоден, как лед. Он был растерян. И в то же время сердит. Потому что где-то в его голове уже стала проясняться общая картина.
Темптаны могут менять свой облик, об этом ему однажды сказала Сатина. Судя по всему, Люцифакс обладал такой же способностью.
Кот вздрогнул, заметив перед собой Филиппа. Он бросился бежать, но Филипп опередил его, быстро протянув руку и схватив кота за черный хвост.
— Это были вы, так ведь! — сказал он, и это не был вопрос. — Все время были вы!
— Ты сломал мне хвост! — простонал Грумске и показал на свой сломанный хвост. — В двух местах!
Филипп повернулся к нему, бросив на слугу стальной взгляд:
— Исчезни, Грумске, иначе я сломаю его в третьем месте!
Дворцовый слуга немного постоял с видом маленького мальчика, на бегу столкнувшегося с главным школьным хулиганом. Его бегающие глаза обратились на Люцифакса.
— Ты… ты обещал, что он не узнает об этом, — заикаясь, сказал он. Потом повернулся и исчез.
Филипп повернулся к Люцифаксу.
— Значит, вы обманывали меня!
— Филипп, это… Я не мог… Ты не думай…