Филипп обернулся и увидел, что сгорбленного старика уже нет рядом.
— Он не за тобой пришел. Он направляется к Замку! Он пришел за Люцифером!
Она расправила крылья и стремительно взлетела.
— Надо спешить!
— Летим! — Филипп тоже расправил крылья, но по неизвестной причине они стали другими. Чужими. Как будто были не частью его тела, а только пришиты. И сколько Филипп ими ни хлопал, он не мог подняться ни на миллиметр.
— Летим! — крикнула Сатина. — Времени нет!
— Не могу, — ответил он. — Мои крылья больше не действуют.
44
Цена смерти
Они бежали изо всех сил. Плащи волочились за ними. Филипп предложил, чтобы Сатина полетела на своих крыльях вперед, но она сказала, что это бесполезно. Ее не впустят в Замок без него. Он был заветным ключиком для входа в спальню Люцифера.
Впереди они увидели Смерть. Он шел спокойным шагом, как будто времени у него было хоть отбавляй.
Филипп почувствовал облегчение.
— Успеем! — выдохнул он и постарался забыть о своем горящем огнем горле. Он еще чувствовал на нем руки Азиэля. — Успеем!
Старик Смерть исчез за углом, Филипп и Сатина прибавили шагу. Но когда тоже дошли до угла, то обнаружили, что Мортимер очень далеко впереди, как будто мощный порыв ветра перенес его на другой конец улицы.
— Какого черта…
— Надо бежать быстрее, — запыхаясь, сказала Сатина.
Но это не помогло. Как бы они ни бежали, они не могли обогнать старика, который, казалось, едва- едва шевелил ногами.
Расстояние между ними все время увеличивалось, и когда Филипп и Сатина повернули на главную улицу, ведущую к Замку, старик Смерть уже поднимался по широкой лестнице.
Филипп и Сатина бросились бежать.
— Бежим другой дорогой, — простонал Филипп. — Через двор Замка. Так будет быстрее.
Они свернули во двор, промчались галопом мимо большого фонтана и по лестнице добежали до кухонной двери.
Филипп распахнул дверь настежь и чуть не налетел на Равину, стоявшую с другой стороны со стопкой чистых тарелок. Она вскрикнула, стопка выскользнула из ее рук. Тарелки с грохотом разбились.
— Какого Дьявола! — воскликнула кухарка и перешла на свистящий шепот, когда поняла, кто перед ней: —
Равина протянула руки и, возможно, схватила бы его, если бы он в этот момент не поскользнулся на осколке. Сохранив равновесие, Филипп помчался дальше.
— Извини! — крикнул он через плечо и побежал вверх по крутой кухонной лестнице, перепрыгивая через три ступеньки, Сатина бежала следом.
Свернув в узкий коридор к спальне Люцифера, они увидели, как морщинистая рука закрывает дверь изнутри.
Мортимер пришел раньше.
Сатина и Филипп посмотрели друг на друга. Потом — хотя оба знали, что это невозможно, — прибавили скорости.
— Подождите! — закричал Филипп, когда они наконец добежали до спальни и ворвались в нее. Он ухватился за ручку двери, чтобы не упасть. — Подожди…
Он остановился и замер, даже покалывания в боку пропали. Капля пота стекала по щеке, словно горькая слеза.
Он ничего не замечал, было только ощущение пустоты в животе.
Они опоздали.
Люцифер лежал на кровати. Глаза его были закрыты, белые руки были сложены на впалой груди. Рот был полуоткрыт в последнем дыхании.
Мортимер сидел на краю кровати. Одна его рука висела в воздухе над умершим, словно он собирался взять руку покойника. Или только что выпустил ее.
Старик поднял на них удивленный взгляд.
— Умер… — пробормотал Филипп, едва держась на ногах. Собственное тело показалось ему чужим, утратившим последнюю силу.
—
— А-а, так он еще не умер? — Филипп посмотрел на безжизненное тело Люцифера, которое представляло собой лишь кожу и кости. И услышал что-то.
Слабый свистящий звук, как если бы моросящий дождь падал на увядшие листья. Звук исходил из бледных губ Люцифера. Его последнее дыхание.
Еще не поздно!
Филипп подскочил к кровати, опустился на колени и сунул руку под матрас.
— Стой, что ты делаешь, парень! — рассердился Мортимер. — Никакого уважения к умираю…
— Подождите, — оборвал его Филипп, продолжая шарить под матрасом.
— Подождите? — Мортимер уставился на него. — Что это еще за «подождите»? Никто не может просить меня, Мортимера, самую Смерть, подождать…
— Да подождите же вы, — снова оборвал его Филипп. — Две секунды, это все, о чем я прошу. Только две секунды.
Мортимер открыл рот, чтобы заявить протест. Но помедлил и закрыл его. Вместо гнева на его сером лице появилось выражения любопытства.
— Ну хорошо, пусть будут две секунды, — сказал он. Смерть извлек из кармана маленькие песочные часы размером с наперсток. Песок едва-едва покрывал дно. — Две секунды, которые я вычту из твоей жизни!
Господин Смерть перевернул песочные часы, и песок потек вниз.
Прошло полсекунды.
Филипп продолжал поиски под матрасом. Там ничего не было.
Прошла секунда.
Где она? Где же, черт побери, она?
Дыхание Люцифера становилось все слабее, вскоре в его легких совсем не останется воздуха.
Полторы секунды.
Филипп понял неправильно то, что рассказал Азиэль? Или Азиэль обвел его вокруг пальца?
Пальцы Филиппа дотронулись до чего-то, чего-то мягкого.
— Две секунды, — сказал Мортимер в тот момент, когда Филипп вытащил руку из-под матраса. — Мне очень жаль, друг мой.
Свистящий звук дыхания Люцифера исчез, и наступила тишина.
Мертвая тишина.
— Нет! — прошептал Филипп.
Так не должно было быть. Так неправильно. Он успел! Или все-таки не успел?
Господин Смерть покачал головой и уже начал вставать. Но остановился и посмотрел на Люцифера.
