Он опасался, что может причинить ей боль, но остановиться не мог. Не думал и о том, как они неосторожны, что оба забыли о возможных последствиях столь бурного слияния. Он не в силах был от нее оторваться. Она тоже. Когда же их охватила безудержная, пришедшая к обоим одновременно дрожь, помнить об осторожности стало и вовсе поздно.
— Ты как? — мгновение спустя спросил он.
— Мне хорошо. А тебе?
— Мне никогда не было так прекрасно.
— Мне тоже.
Обессиленные, они надолго затихли.
Когда Дороти и Эдди вышли наконец на террасу, солнце стояло уже высоко над морем, вода едва плескалась, перекатывая гальку. Цветы в клумбах, обрамлявших подножие дома, еще хранили утренний аромат.
— Я ужасно проголодался. Как насчет завтрака, дорогая? — перебирая влажные после душа волосы Дороти, спросил Эдди.
— Какой завтрак? Я не хочу есть, — лениво отозвалась она.
— В таком случае прояви милосердие хотя бы ко мне. Сначала ты взяла меня в плен, а сейчас начинаешь морить голодом. — Он ударил себя кулаком в грудь и вскричал в комической ярости: — Приговоренный к пожизненному заключению требует апельсиновый сок, яичницу и кофе!
Дороти рассмеялась.
— Уже бунтуешь? Лучше посиди здесь, а я пока произведу разведку на кухне.
— Ты шутишь? Не для того я вез тебя в Майами, чтобы поставить к плите. Мы закажем что-нибудь по телефону.
— В этом нет нужды. Я буду просто счастлива приготовить тебе завтрак своими руками.
В конце концов Эдди согласился с ее предложением хотя бы испробовать в работе симпатичную кофеварку, но не более того. Через полчаса им принесли свежую землянику, горячие круассаны и пышущий жаром омлет с грибами.
Завтракали на террасе, за маленьким столиком со стеклянным верхом, уютно расположившись в плетеных креслах и наблюдая, как набирают синеву море и небо. Вдали виднелась яхта с белоснежными парусами, будто специально вписанная в этот пейзаж.
Фантастика продолжается, умиротворенно подумала Дороти.
— Чем бы ты хотела заняться сегодня? Пройдемся по магазинам, посмотрим достопримечательности?.. Или останемся тут, отключив, конечно, телефон?
— Принимая во внимание богатейший выбор возможностей, оставляю последнее слово за тобой.
— Отлично, тогда сейчас идем гулять, потом спустимся к морю и пообедаем в каком-нибудь маленьком ресторанчике.
— Как ты можешь думать об обеде после такого обильного завтрака?
— Поверь мне, ты успеешь проголодаться. Надеюсь, ты захватила удобную для ходьбы обувь?
К счастью, Дороти запаслась подходящими такому случаю босоножками на легкой плоской подошве, но все равно изрядно устала. Их приют располагался в тихом пригороде Майами. Они шли мимо роскошных вилл, утопающих в буйной зелени, сквозь стройные ряды пальм, высаженных вдоль узкой дорожки, уложенной затейливой цветной плиткой. Сюда не долетали ни звуки шоссе, ни пляжный шум. Изредка их обгонял какой-нибудь велосипедист да стайки подростков на роликовых коньках, спешащие к морю.
— Райское место. Хорошо, что мы живем не в отеле, где все кипит, как в муравейнике, и во всю ночь гремят танцевальные ритмы, — задумчиво сказала Дороти.
— Я тоже не люблю модные курорты, да они, в принципе, и все одинаковые. А больше всего ненавижу бассейны. Предпочитаю морскую стихию, а не нелепое бултыхание в воде среди искусственных берегов.
— Я понимаю, ты привык совершенно к другому. Возьмешь меня когда-нибудь с собой? Хочу вдохнуть настоящей экзотики.
Легкая тень мелькнула на лице Эдди.
— Нет, и не проси.
— Но почему?
Эдди хотел сказать, что то, чем он занимается, не терпит присутствия женщин, но не стал.
— Не почему… Нет и все!
В конце концов они вышли к центру Майами, где располагались дорогие отели и антикварные магазины. Здесь также было множество уличных торговцев, которые продавали все, начиная от фальшивых бриллиантов и кончая прекрасными живыми цветами.
Брасс купил ей очаровательную шляпку из соломки, такую же плетеную сумочку, буквально набив ее цветами.
— Ты сделал меня похожей на Лизу Дулитл. Помнишь фильм?
— Ты ни на кого не похожа, моя милая. Ты одна такая.
— Только этого никто не знает, — рассмеялась Дороти.
— Я знаю, — поцеловав ее в обе щеки, сказал Эдди.
На одном из углов внимание Дороти привлекли старинные ювелирные изделия, выставленные в витрине маленького магазинчика.
— Тебе что-то приглянулось?
— Почти все, — призналась она. — Я обожаю старинные украшения. В них чувствуется какая-то особая романтичность.
— Давай зайдем и посмотрим.
— Нет! Это так же безумно нелепо, как и заказывать завтрак по телефону!
— Я предложил посмотреть, а не скупать все подряд. — Не обращая внимания на протест Дороти, он повел ее в магазинчик. — Итак, что интересует тебя больше всего?
— Ничего, — смутилась она. — Давай лучше уйдем.
Девушка за прилавком приветливо улыбнулась.
— За рассматривание украшений мы денег не берем. Мы сами любим разглядывать наш товар. Вы предпочитаете нечто изысканное? Тогда взгляните вот сюда.
— Мы пока не знаем, что нам нужно, но когда увидим — поймем, — сказал Брасс.
— Кольцо, серьги, колье? — начала перечислять продавщица.
— Только не кольцо, — одновременно отозвались Эдди и Дороти.
Они посмотрели аметистовое колье, старинные хрустальные серьги, расческу, украшенную самоцветами, изумрудный браслет… Все вещи были красивы, но чего-то в них не хватало.
Тогда девушка открыла стеклянную витрину, находившуюся у нее за спиной.
— Если вы ищете нечто романтическое, советую именно это.
Перед ними оказалась бархатная коробочка с брошью. Тончайшей работы камея, выполненная на раковине и обрамленная золотом с мелкими бриллиантами, была восхитительна.
Эдди взглянул на Дороти, увидел на ее лице нескрываемый восторг.
— Вот то, что нужно. Берем!
— Ты сошел с ума! — ошеломленно сказала Дороти, едва они вышли на улицу. — Это слишком дорогая вещь.
— Не думай о такой прозе. Радуйся и все… Пусть это украшение вечно напоминает тебе нашу поездку в Майами, даже если солидный банкир, ставший в конце концов твоим избранником, одарит тебя куда более стоящими ценностями.
Сказанные будто вскользь, иронически, эти слова тем не менее задели Дороти. Они разрушили ощущение чуда, спустили с небес на землю. Теперь она думала только о том, что очень скоро все кончится. Сказка подойдет к концу; они с Эдди разойдутся в разные стороны, а Майами останется лишь точкой на карте, местом, где однажды она побывала с человеком, на короткое время заполонившим ее сердце и придавшим жизни новый смысл. И Дороти больше никогда не вернется в этот город, где была так счастлива.
Она взглянула на Эдди и удивилась, увидев на его лице такую же грусть, какая, несомненно, была на
